Келсон успел только кивнуть, когда он и его свита пошли прочь, инстинктивно направившись к Эвану, опознав его по характерной клетчатой накидке и запоздало отсалютовав Келсону. Поскольку Келсон еще мальчишкой привык к бесцеремонности горцев, познакомившись с Дугалом и его опекуном, Келсон только слегка смутился, но принц Коналл почувствовал себя оскорбленным и был вне себя от гнева.
"Как Вы могли позволить ему так вести себя?" - требовательно произнес он громким шепотом, уворачиваясь от капель, падавших с мокрого штандарта Халдейнов, и смотря на Келсона. - "Он разговаривал с Вами как со слугой!"
"Он спросил моего разрешения уйти. Не устраивай сцен," - предупредил Келсон, кладя руку на поводья его кузена. - "У человека есть своя работа, которую он должен выполнять."
"Да! Оказывать должное уважение его повелителю!"
"Никто не собирался быть непочтительным," - ответил Келсон, - "и, стоя под дождем, нет времени для формальностей. Я не задет."
Но Коналл был задет, и он продолжил кипятиться и бормотать все время, пока поднимался следом за Дугалом и Келсоном по лестнице и не прекращая жаловаться даже когда они дошли до небольшой аккуратной комнаты на самом верху башни. Следом за ними пришел оруженосец Келсона, чтобы помочь им снять ботфорты, а Коналл все продолжал выражать свое недовольство приграничниками вне зависимости от их положения и старшинства, закончив некрасивым замечанием относительно помещения. Келсон отправил оруженосца из комнаты и дал нагоняй Коналлу, извинившись потом перед Дугалом. Когда трое молодых людей начали снимать промокшие доспехи и туники, чтобы помыться перед ужином, воздух был наполнен возмущением и обидой В наступившей мрачной тишине Келсон не мог не заметить контраста между Дугалом, который, казалось, не обращал внимания на инцидент, и раздражающе формального Коналла. Поведение кузена его очень раздражало. Оруженосец, вскоре вернувшийся с их скудным багажом, помог Коналлу облачиться в новую придворную тунику, которая выглядела слишком нарядной для этого места в горах, но когда Келсон попытался тактично объяснить это Коналлу, его кузен разразился новой тирадой об упрямых приграничниках и заявил, водружая на голову серебряный обруч, свидетельствующий о его положении, что он покажет им как должен себя вести настоящий принц, и вышел из комнаты. Келсон послал оруженосца вслед за ним, надеясь, что тот сможет помешать Коналлу оскорбить кого-нибудь из приграничников, с которыми он может столкнуться, и молча достал из своего мешка чистую шерстяную фуфайку.
"Мне действительно неудобно из-за невоспитанности Коналла," - сказал он через мгновение, когда голова Дугала появилась из ворота рубахи цвета шафрана. - "Надеюсь, что это просто безрассудство молодости."
"Молодости?" - Дугал фыркнул, сменив свои изысканные придворные манеры на обычную для Приграничья прямолинейность. - "Келсон, он на год старше меня. Если он ценит только почитание, то он никогда его не получит, если будет так себя вести. Не забывай, что он вдобавок еще и второй по очереди наследник трона."
Келсон, будучи не силах возразить, присел, чтобы помочь своему сводному брату расположить подобающим образом складки килта, лежащего на полу.
"Теоретически ты прав," - сказал он, наблюдая как Дугал ложится на килт, чтобы застегнуть его вокруг своей талии. - "Слава Богу, ему предшествует его отец, и я никогда не слушал ни от кого ни единого недоброго слова о Найджеле. И вообще, к концу следующего года может появиться новый наследник трона. Хотя ты прав, молодость не может служить извинением для хамства. Коналл же ужасно хамит."
Дугал, присев, чтобы пристегнуть к плечу свой плед брошью с аметистом размером с птичье яйцо, оторвал взгляд от застежки и уставился на короля.
"Коналл - мудак! А что ты имел в виду, когда сказал про нового наследника? Келсон, ты что, помолвлен?"
"Нет-нет, пока еще нет," - фыркнул Келсон. - "И не смотри на меня так удивленно. Мне семнадцать, я -король. Так что этого ждут. Найджел и тетя Мерод изводили меня почти год, как и Морган."
"Морган тоже?"
Келсон задумчиво пожал плечами. - "Ну, они, конечно, правы. У трона должен быть наследник. Я уже потерял счет принцессам, графиням и прочим подходящим девчонкам, на которых я должен был смотреть в прошлом году. Каждый захудалый гвинеддский князек, у которого есть дочка или сестра в возрасте от двенадцати до тридцати находил какие-нибудь причины, чтобы представить ее ко двору. Даже Морган угрожает привезти какую-то Р'Кассанскую принцессу на Крещение. Она родственница его жены."
"Его жены?" - Взгляд Дугала стал пристальнее, хотя теперь он тоже улыбался. - "Так вот в чем все дело! Морган женился и теперь считает, что остальные должны сделать то же самое. Кто она?"
Келсон покачал головой и усмехнулся. Он все еще забывал насколько Транша далека от столицы и того что в ней происходит.
"Вы здесь ничего не слышали, не так ли? Вы на самом деле не знали, что я сделал его Лордом-Защитником?"
"Нет".
"Вы знаете, что в Торенте снова правят регенты?" - рискнул Келсон.
"Регенты? Что случилось с Принцем Алроем?"
Келсон вздохнул, стараясь не вспоминать о своих старых волнениях.
"Падение с лошади, где-то в середине лета. Он сломал себе шею. То, что я слышал, ясно говорит о том, что это был явный несчастный случай, но он только что достиг совершеннолетия. Поэтому кое-кто поговаривает, что все это было организовано мною - вроде того как Чарисса организовала смерть моего отца".
"Ты имеешь в виду магию?" - прошептал Дугал.
Келсон кивнул. - "Они не очень хорошо меня знают, не так ли?"
"Но зачем тебе это делать, даже если бы ты мог: Келсон, ты можешь убить кого-нибудь с помощью магии?"
"Если ты имеешь в виду мою способность убивать магией, мой ответ - да, я обладаю соответствующими знаниями и способностями, чтобы это сделать," спокойно сказал Келсон. - "Я: я уже сделал это однажды. Так я убил отца и дядю Алроя: и графа Марлийского. Я не горжусь этим, но в тот момент у меня не было другого выхода. И я снова сделаю это, чтобы защитить свое королевство."
Он с трудом сглотнул. - "Что касается повода. Боюсь, что у меня он тоже есть. Пребывание на троне Торента несовершеннолетнего уменьшает возможность того, что Торент выступит против меня, по меньшей мере, до тех пор, пока новый король не вырастет, если не считать стычек на границе. Лиаму, младшему брату Алроя, сейчас только девять. Значит, у меня есть почти пять лет, если не больше, чтобы разобраться с Меарой, прежде чем я буду вынужден снова серьезно обеспокоиться Торентом. Но, тем не менее, я не убивал брата Лиама."
"Я верю тебе," - сказал Дугал.
Три слова были произнесены спокойно, и Келсон знал, что они искренни. Прошло четыре года с момента их последней встречи с Дугалом, но он чувствовал, что их старая близость не ослабла с течением лет и из-за того, что прошло вместе с ними. Он поглядел на свои руки, руки, от которых в буквальном смысле зависели жизнь и смерть многих, затем покачал головой, осознав, что никогда не сможет отказаться от своих возможностей.
"Ну, хватит про это," - уже более весело продолжил Келсон. - "Ты спрашивал про Моргана и его жену. Он женился на Риченде Марлийской весной прошлого года. У них есть маленькая дочка, ей сейчас почти год. Зовут ее Бриони."
Дугал одобрительно кивнул. - "Мне это нравится. Но: Риченда Марлийская: это она была графиней Марли? Ты ведь только что сказал, что тебе пришлось убить ее мужа, так?"
"Так. Но она не отвечает за измену своего мужа," - негромко сказал он, "как и их сын. Прошлым летом, когда ему исполнилось шесть лет, я утвердил молодого Брендана графом Марли. Я поместил его под опеку Моргана, пока он не вырастет, а Риченду назначил регентом."
"Но что он скажет, когда вырастет и узнает, кто убил его отца?" прошептал Дугал. - "Ты не думаешь, что он возненавидит тебя за это?"
"Я надеюсь, что к тому времени он узнает также почему я был вынужден сделать это," - сказал Келсон со вздохом. - "Брэн Корис был одним из первых, кого я был вынужден лишить жизни. К сожалению, он не последний. По крайней мере, с тех пор я кое-чему научился: правда, если бы я был вынужден пройти через это снова, ничего бы не изменилось." - Он снова вздохнул, махнув рукой.
"Что сделано, то сделано. Не имеет смысла задумываться о том, что ты не можешь изменить. Однако, я надеюсь, что смогу изменить одно - прием, который я получил, приехав сюда час назад."
Дугал громко рассмеялся, неловкость последних минут рассеялась.
"Тогда ты будешь настоящим волшебником, если сможешь добиться этого. Келсон, ты же видел их. Они - жители Приграничья. Большинство из них никогда не было при дворе, и никогда не будет. Ты не сможешь мгновенно заслужить их уважение."
"Не мгновенно, нет. Но у меня, пожалуй, есть идея как я могу положить этому начало."
Полчаса спустя, два молодых приграничника вышли из комнаты, в которую входил только один. Высказывание Дугала по поводу длинных волос Келсона вдохновило его. Он не решился одеть килт вроде того что носил Дугал, поскольку не смог заставить себя довериться одежде, состоящей из складок, удерживаемых только ремнем, и поэтому выбрал вместо килта костюм цвета ржавчины, столь привычный жителям Приграничья - облегающие клетчатые штаны и кожаная безрукавка, одетая поверх шерстяной рубахи шафранного цвета, такой же как была одета на Дугале. Длинный серо-черно-желтый плед Мак-Ардри пересекал его грудь наподобие перевязи и скреплялся у него на плече серебряной брошью в виде кольца с глубоко выгравированным орнаментом. Ноги Келсона удобно устроились в мягких сапогах из оленьей кожи. Вместо золотого обруча, который красовался бы на его голове во время обычного придворного приема, он надел такую же шапочку что и Дугал. Черные волосы Келсона были собраны в косичку, которая была на целую ладонь короче чем медно-цветная косичка Дугала, но, в сочетании с одеждой, превратила короля из лощеного придворного с равнины в темноволосое подобие сына предводителя клана. Если бы еще и старый Колей подыграл: Идя следом за Дугалом вниз по винтовой лестнице, потом по коридору, ведущему к большому залу, Келсон услышал звуки настраиваемых волынок, поначалу казавшиеся нестройными и хныкающими, они несли в себе дух и традиции Приграничья. Музыка придала ему энергию, а когда он и Дугал подошли ко входу в зал, Келсон услышал что Дугал тихонько присвистывает в такт.
В вестибюле толпились оруженосцы, слуги и несколько королевских солдат, но поскольку Келсон был в компании Дугала, и был одет так же как и он, никто не обращал на Келсона особого внимания. Прихватив из почерневшего от огня светильника факел, Дугал провел его через неприметную деревянную дверь рядом с входом в зал, и знаком приказав молчать, повел Келсона по узкой внутренней галерее, шедшей параллельно залу. Когда Келсон посчитал, что они прошли примерно половину пути, Дугал остановился и, держа факел как можно ниже и ближе к стене, открыл два потайных смотровых отверстия, прорезанных в камне под разными углами. Посмотрев через каждое из отверстий, Келсон смог увидеть почти весь зал, хотя вход и помост на другом конце зала оставались вне поля зрения.
"Похоже, что большинство твоих солдат, не занятых службой, уже сидят за столом.," - пробормотал Дугал, посмотрев на зал внизу. - "Правда, как ты можешь убедиться, они все сидят сами по себе. От того, как тебя встретят, может зависеть очень многое."
Келсон, осмотрев зал, кивнул. Поскольку, в соответствии с обычаями Приграничья, все члены клана считались занимающими более или менее равное положение, у них не было отдельных столов для знати и для солдат. Он увидел герцога Эвана, шедшего вдоль зала с мрачно глядящим Коналлом - чтобы быть усаженными за стол на помосте, как уверял его Дугал - но за исключением их, остальная часть королевского отряда, казалось, сгрудилась вдоль одной стороны длинного стола, параллельной стене - будучи, как заметил Келсон, аккуратно отделенной от местных. Казалось, что гостеприимство все-таки имело свои пределы.
Задумавшись, он проследовал за Дугалом дальше по галерее, звуки волынок почти не вторгались в его размышления, когда посмотрел через другое смотровое отверстие, выходящее на стол, стоящий на помосте. Оттуда ему было видно всех на помосте, включая Графа Траншского.
Колей Мак-Ардри за три года, прошедшие с того дня когда Келсон видел его последний раз, сильно постарел, но хотя время лишило старого предводителя клана большей части его подвижности, это явно не коснулось его прочих способностей. Слуге пришлось помочь ему усесться за столом на помосте, поскольку он не мог много ходить без посторонней помощи, но его темно-коричневые от жаркого летнего солнца и горных ветров Транши руки, показывавшиеся из тонкой рубахи цвета шафрана, все еще бугрились мускулами. Келсон видел как переливаются мышцы Колея, когда тот поднял полный мех вина и, вливая в себя целый поток красного, умудрился не пролить ни капли.
Его седые, похожие на проволоку, волосы были на приграничный манер зачесаны назад и перевязаны лентой цветов его клана, но в его обширной бороде, сбегавшей на грудь, еще проглядывал кое-где каштановый цвет. Карие глаза его были ясными и живыми, он беседовал с герцогом Эваном, сидящим слева от него, по другую руку Коналла; но продолжал поглядывать на дальний конец зала как будто поджидая кого-то.
"Он нас ищет?" - спросил Келсон негромко, покосившись на Дугала. - "Может, нам лучше войти?"
"Да, но не так, как ты собираешься," - ответил Дугал. Он хитро усмехнулся, схватив Келсона за рукав и таща его в проход. - "Пошли. Просто иди за мной и делай то же, что и я."
Вскоре они оказались за перегородками, отделявшими кухню от помоста, сооруженного в зале, Дугал подтолкнул короля за одну из них, чтобы пройти через слуг, обслуживающих стол на помосте. Люди уступали дорогу сыну своего предводителя, но глядели на Келсона второй раз только для того, чтобы избежать столкновения с ним. Они были слишком заняты наблюдением за Коналлом, сидевшим слева от предводителя, и Джодреллом, который подтащил свой табурет к концу стола, чтобы он мог разговаривать с Эваном, сидя между ними. Старый герцог Клейборн был с готовностью принят за своего, поскольку он вырос в такой же клановой системе и понимал их обычаи, но остальные сидящие в зале - рыцари и солдаты - были людьми с равнины. Коналл, одетый в придворную тунику и с серебряным обручем на голове, выглядел особенно не к месту.