Сперва я взялся разрабатывать какую-то схему операции, причем «кубинской» голове, которая должна была непосредственно провести дело, дал задачу выдвигать идеи, а старой — их анализировать и подвергать конструктивной критике. Однако вскоре пришел к выводу, что никаких особых планов не нужно. Достаточно просто застать Вадима самого и откровенно поговорить с ним. Конечно, он может ничего не знать или не захотеть раскрывать какие-либо тайны, однако, будем надеяться, мое появление ошеломит его и заставит быть максимально уступчивым.
Складывая помытую посуду, я скользнул взглядом по связке ключей, висящей сбоку на кухонном шкафе. Не знаю, для чего они предназначались, но сам их вид натолкнул меня на одну интересную идею. Когда-то Вадим раздал самым близким друзьям, составляющим скелет нашего общества, дубликаты ключей от своей квартиры. В отличие от Валерия, он не любил различные технические нововведения и пользовался традиционным английским замком. У меня тоже был такой ключ, и, наверное, он ещё до сих пор лежит в каком-нибудь ящике. Но самое важное — это то, что Валерий также должен его иметь!
Я начал шарить по всем ящикам, тумбам, полкам и закоулкам и в конце концов нашел то, что искал. Неизвестно, правда, подойдет ли этот ключ теперь, но если с его помощью можно будет неожиданно появиться в квартире, то мои шансы на успех ещё больше возрастут. В таком случае достаточно просто намекнуть на свое возвращение с того света, и слабохарактерный Вадим выложит все, что знает.
Когда стрелки часов начали приближаться к шести вечера, я понял, что нужно собираться. Лучше всего, конечно, было бы дождаться темноты, но такой вариант — не для меня. Летом темнеет поздно, и тогда выбраться отсюда в город станет очень тяжело. Все владельцы окружающих домов имеют автомашины, и их не волнуют подобные проблемы, а вот мне нужно пешком пройти несколько километров до трассы и там ждать автобус или голосовать. И вообще, транспортную проблему необходимо как-то решать. О том, чтобы взять напрокат автомобиль или хотя бы мотоцикл, не приходилось даже мечтать, и единственным выходом оставалось приобрести мопед. Слава Богу, денег на это должно ещё хватить.
Поднявшись на второй этаж, я осмотрел местность. Не заметив ничего подозрительного, выскользнул за дверь и торопливым шагом, но не переходя на бег, пошел к калитке. Не задерживаясь, быстро отворил её и выбрался на улицу. Ху-у, вроде никого не видно, разве что кто-нибудь именно сейчас смотрит в окно. Но тут уже ничего не поделаешь. Я раскрыл зонтик и двинулся в направлении трассы.
Где-то в душе тлела надежда, что меня догонит какая-нибудь машина и подвезет если не в город, то по крайней мере до трассы, однако ей не судилось сбыться. Больше того, пришлось ещё полчаса ждать рейсового автобуса. Так что, приехав в город, я едва ли не бегом бросился к ближайшему автомагазину и до его закрытия ещё успел купить неплохой, как на такие деньги, мопед. Тут же заправился и двинулся окольными улочками туда, где жил Вадим. Жаль, конечно, что этот вид транспорта привлекает к своему владельцу больше внимания, чем хотелось бы, однако ничего лучшего позволить себе я не мог.
Те полтора часа, которые оставались до сумерек, я провел на закрытой козырьком лавочке в сквере напротив Вадимового дома, пристально всматриваясь в нужный подъезд. Из наших общих знакомых не появлялся никто. Что ж, это увеличивает шансы застать Вадима самого, тем более, что сегодня — обычный рабочий день. А если все-таки в квартире окажутся гости, придется вежливо убираться прочь и разрабатывать другие варианты.
Наконец стемнело совсем, но я все не отваживался покидать свое укрытие. Истекло ещё не меньше получаса, пока в конце концов я не заставил себя встать, спрятать мопед в кустах и двинуться к дому. Погода вроде бы содействовала такого рода авантюрам, но, с другой стороны, в своем помятом и мокром костюме я вряд ли буду походить на выходца с того света. Что же, придется компенсировать этот недостаток собственным убедительным поведением.
Поднявшись на пятый этаж, я полез дрожащей рукой в карман и вынул оттуда ключ. Из-за двери нужной квартиры не доносилось ни одного звука, и это убеждало по крайней мере в том, что большой шумной компании там нет. Я вставил ключ в замок и, воровато осмотревшись, повернул его. Впрочем, соседи уже не раз наблюдали подобные картины, и едва ли это могло бы привлечь их особое внимание. Дверь мягко подалась вперед, я быстренько проскользнул за неё и сразу же осторожно затворил.
Слабый свет, падающий из комнаты в коридор сквозь матовое стекло внутренней двери, плохо справлялся с темнотой, и мне пришлось немного постоять на месте, чтобы дать возможность привыкнуть глазам. Внимательный взгляд на подставку для обуви окончательно убедил: в квартире нет никого, кроме хозяина. Я несколько успокоился, снял свои насквозь промокшие мокасины, взял из кучи тапочек те, которые раньше считались моими, и надавил на ручку.
Приглушенное освещение от розового бра создавало в небольшой уютной комнате довольно таинственную атмосферу. Вадим полулежал в кресле и смотрел видео, а на низеньком столике возле него стояла наполовину опорожненная бутылка коньяка. Впрочем, достаточно было одного взгляда, чтобы понять: мой бывший товарищ немного набрался.
— Привет, — вяло махнул он рукой мне и показал на соседнее кресло, садись вон там.
Такой радушный прием несколько выбил меня из колеи, и я озадаченно присел на предложенное место, размышляя, как вести себя дальше. Однако Вадим, присмотревшись к моему лицу, вдруг обеспокоено хмыкнул и, подтянувшись, сел.
— Послушай, парень, — сказал он неуверенно, — что-то я тебя не припоминаю. Как это ты сюда влез?
— Успокойся, дверь закрыта, — ответил я и тут же заметил, как побледнел мой приятель. — Ну что, Вадим, не хочешь узнавать?
Тот на минутку замер, боязливо смотря на меня, но потом отрицательно покрутил головой.
— Понимаю, тебя сбивает с толку мое лицо, — невесело улыбнулся я, но, поверь, возвратиться оттуда совсем неизменным никак нельзя…
Мне хотелось его самого натолкнуть на правильный ответ, однако это было не так легко. Тут бы неплохо и намекнуть, откуда это, собственно, я возвратился, но что-то не позволяло вносить в дело явную мистику. И когда мне показалось, что в глазах Вадима уже загорелся огонек догадки, но он никак не отважится в это поверить, я просто закатил правую штанину и показал ему след, который ещё в детстве оставили под коленом зубы собаки.
— Игорь! — Вадим отпрянул от меня и инстинктивно закрылся руками. — Но ведь это невозможно, невозможно!
Я хотел его успокоить, но вдруг мне стало так больно и обидно, что на глаза аж навернулись слезы, вынудив отвести взгляд в сторону. Незапланированная пауза была достаточно долгой, и это позволило Вадиму немного овладеть своими эмоциями.
— Чего ты хочешь, Игорь? — спросил он слегка дрожащим голосом.
— Хочу, чтобы ты помог мне выяснить, что произошло на самом деле в тот страшный вечер, — ответил я.
— Но как?
— У меня есть подозрения, что в мою порцию подсыпали какой-то психотропный препарат. Или загипнотизировали или ещё что-то в этом же духе. Или и то и другое…
Вадим посмотрел на меня ошарашенным взглядом и медленно закачал головой.
— Что касается подсыпания, то это абсолютно невозможно, — промолвил он. — Ведь коктейли готовил я сам, хорошо помню, потому что даже немного обиделся, что никто не помог хотя бы отнести в комнату. А вот относительно, как ты говоришь, гипноза, то…
Он немного помолчал и поднял на меня взгляд, в котором уже не было ни страха, ни отчуждения.
— Ты знаешь, мне уже приходило в голову, что в тот вечер все было не совсем таким, как после обычного нарко. Я даже не уверен, что в самом деле ощущал то блаженство, о котором говорил на суде. Уже потом я действительно «поплыл», но на первых порах…
Вадим перегнулся через столик и схватил меня за руку.
— Ты знаешь, они спрашивали, не добавлял ли я в коктейли соль. Это же смешно: в такой коктейль — соль! Но теперь мне понятно: экспертиза обнаружила её в наших бокалах!
Я кивнул головой: кажется, об этом говорилось на одном из судебных заседаний. Но какое же она имеет отношение к делу?
— К сожалению или, точнее, к счастью соль не влияет на психику, вздохнул я
— Но она может быть продуктом разложения того вещества, которое на это способно! — воскликнул Вадим.
Что же, всем нам уже не раз приходилось поражаться нестандартном ходу мыслей нашего товарища. Но вдруг это правда?
— Ты давал им на экспертизу сам порошок? — поинтересовался я.
— Нет, у меня его больше не оказалось.
— Ты что, использовал весь?
— А черт его знает, — пожал плечами Вадим. — Я теперь уже не уверен в этом.
— Послушай, — мне вдруг стало горячо, — а откуда взялось это нарко?
Вадим медленно разогнулся и прилег на спинку кресла.
— Так, та-ак, — протянул он. — Его принес за день до этого Мирон. На суде он, правда, рассказывал, что совершенно случайно приобрел порошок у знакомого продавца магазина химреактивов, но мне ещё раньше признался, что этот парень сам назойливо предлагал ему, причем за полцены.
— А что это за один? — я почувствовал, как мои ладони покрываются потом.
— Его имя — Славик, Ярослав Гузар. Я кое-что слышал о нем… Но зачем? Зачем ему или кому-то другому все это делать?
— Они хотели свалить моего брата, — процедил я сквозь зубы. — Но кто, кто они?!
— Игорь, — Вадим оторвался от спинки и всем телом подался ко мне. Может, это и неправда, но я слышал, что этот Славик связан с людьми из службы безопасности Вереса…
Верес, Алексей Верес… «Резиновый Алекс»… Владелец или совладелец десятка больших и без счета мелких фирм, по сути властелин целой империи… Неужели он? Ах, сволочь! Кто-кто, а этот человек без сомнения заинтересован в том, чтобы обезвредить Богдана. Но есть ли прямая заинтересованность доказательством причастности Вереса к делу? Полночи я ломал свои две головы над этим вопросом, но в конце концов вынужден был признать: все-таки нет. Однако, чтобы окончательно отвергнуть или, наоборот, подтвердить обвинения, нужно распутывать клубок дальше. Но как? Время подгоняло, и хотя я просил Вадима хранить все в тайне, где гарантия, что он придержит язык? Вдобавок, возможно, полиция уже ищет меня, и тогда непременно когда-нибудь выйдет на мое убежище, если ещё раньше не вернется Валерий…
Окончательное решение вызревало долго. Из компьютерных справочников я вытянул некоторую информацию о Вересе, раздобыл несколько номеров, по которым можно было его искать, и раз пять подходил к видеофону, и все никак не мог отважиться. Однако ничего другого в голову уже не приходило. В конце концов я овладел собой и, после недолгих раздумий посадив за аппарат старое тело и выключив камеру, набрал первый номер.
Две попытки оказались безуспешными, однако на третий раз я все-таки попал в цель. Извинившись перед секретаршей за свой будто бы поломанный видеоблок, я попросил соединить меня с господином Вересом и получил стандартный ответ, что шеф страшно занят, да и, вообще, сперва годится называть собственную фамилию.
— Передайте ему, что это беспокоит Дмитрук.