Единственным звуком, не считая, конечно дождь, было медленное шуршание разрываемого пакета.
— О, — произнес сержант, словно был удивлен. — Отлично. Портрет герцогини. Этот будет восемнадцатым. О, и, ууу, клочок бумаги, на котором написано «медаль». Что ж, похоже, что у нас не осталось даже медалек. О, и приказ о моей демобилизации, с напечатанной собственноручной подписью герцогини! — он перевернул пакет и потряс его над мостовой. — Хотя моего жалованья за три месяца, похоже, нет.
— Трижды ура сержанту Джекраму! — обратился Блуз, по всей вероятности, к ветру и дождю. — Гип-гип…
— Но я думал, каждый человек на счету, сэр! — произнес Джекрам.
— Судя по всем этим отметкам на пакете, он годами ездил за вами, сержант. Вы знаете устав. Это официальный приказ. Боюсь, я не могу отменить его. Сожалею.
— Но… — начал Джекрам.
— Подпись герцогини на нем, сержант. Вы собираетесь оспаривать ее? Я сказал, что сожалею. В любом случае, что бы вы делали? Больше не будет никаких вербующих отрядов.
— Что? Но ведь нам всегда нужны люди, сэр! — запротестовал Джекрам. — И я уже поправился, здоров как бык…
— Вы единственный, кто возвратился с рекрутами, сержант. Вот в чем все дело.
— Да, сэр! — после минутного сомнения, Джекрам отдал честь. — Прекрасно, сэр! Я только размещу ребят, сэр! Рад служить, сэр!
— Могу я задать вопрос? — спросил Маледикт.
— Ты не можешь обращаться непосредственно к офицеру, рядовой — гаркнул Джекрам.
— Нет, позвольте ему, сержант, — отозвался лейтенант. — Сейчас… необычные времена настали. Да, солдат?
— Я правильно расслышал, мы отправимся на войну без тренировки, сэр?
— О, большинство из вас станет пикенерами,[4] ха-ха, — нервно отозвался лейтенант. — Не слишком-то многому надо учиться, а? Нужно лишь знать, где какой конец, ха-ха, — он выглядел так, будто хотел умереть.
— Пикенеры? — озадачено переспросил Маледикт.
— Ты слышал лейтенанта, рядовой Маледикт, — крикнул сержант.
— Да, сэр. Спасибо, сэр, — Маледикт встал назад в строй.
— Есть еще вопросы? — Блуз осмотрел их. — Прекрасно. Мы отплываем на лодке, ровно в полночь. Продолжайте, сержант… пока что. Что же еще… ах, да. Мне нужен будет денщик.
— Желающие быть денщиком лейтенанта, шаг вперед! Только не ты, рядовой Маледикт![5] — выкрикнул сержант.
Никто не пошевелился.
— Ну, так что же? — спросил лейтенант.
— А что такое «денщик», сэр? — подняла руку Полли.
— Разумный вопрос, — невесело улыбнулся сержант. — Денщик, вроде как, слуга, который заботится об офицере. Подает ему еду, следит, чтобы он опрятно выглядел. Такого рода вещи. Так чтобы ему ничто не мешало исполнять свои обязанности.
— Игори — отличные шлуги, щержант. — выступил вперед Игорь.
Используя все чудеса глухоты и плохого зрения, которые иногда доступны и очень нервничающим офицерам, лейтенант не заметил его. Он смотрел прямо на Полли.
— Ну а ты, рядовой? — спросил он.
— Рядовой Перкс работал в баре, сэр, — ответил за нее сержант.
— Прекрасно. Будь в моей комнате в таверне в шесть, рядовой Перкс. Продолжайте, сержант.
Когда тощая лошаденка потащилась прочь, сержант Джекрам перевел взгляд на отряд. Но в нем не было истинного задора, казалось, что он действует автоматически, раздумывая над чем-то посторонним.
— Чего стоим тут, строя из себя красавчиков? Внутри вас ждет форма и оружие! Всем экипироваться! Хотите есть — готовьте сами! По двое! Ррррррааазойдись!
Отряд рванулся к бараку. Но Полли медлила. Капрал Страппи не двинулся с тех пор, как лейтенант оборвал его смешок. Он просто стоял, слепо уставившись в землю.
— Вы в порядке, капрал? — спросила она.
— Уйди, Партс, — ответил он низким голосом, который был куда хуже, чем его обычный раздражающий крик. — Просто уйди, ладно?
Она пожала плечами и пошла за остальными. Но она заметила пар от сырости у ног капрала.
Внутри царил хаос. Барак оказался просто огромной комнатой, служившей столовой, залом и кухней, за которой были спальные помещения. Крыша протекала, окна были разбиты, и на полу, среди крысиного помета, лежали осенние листья. Не было ни пикетов, ни часовых, ни людей. Лишь кипящий котел над закопченным очагом своим посвистом и бурлением хоть как-то оживлял это место. Где-то, чуть глубже в комнате, было что-то вроде склада квартирмейстера, но большинство полок были пусты. Полли ожидала увидеть какую-нибудь очередь, хоть какой-то порядок, может, даже кого-то, кто бы выдавал одежду.
На самом же деле, это напомнило ей лавку старьевщика. По крайней мере, было очень похоже, потому как здесь не было ничего нового и мало что можно было бы носить. Отряд потихоньку рассматривал товар. Ну, это можно было бы назвать товаром, если бы хоть кому-нибудь взбрело в голову его покупать.
— Что это? Один Размер, Никому Не Подходит?
— На этом мундире кровь! КРОВЬ!
— Ну, такие пятна не смываются, от них вщегда трудно ишбавитьщя беж…
— А где нормальное оружие?
— О нет! Здесь дырка от стрелы!
— Што? Ничего нет для тролля!
Невысокий, худой старичок, стоявший за столом, съежился под яростным взглядом Маледикта. На нем была красная куртка с выцветшими погонами капрала. Слева висели медали.
Вместо одной кисти был крюк. Глаз был закрыт повязкой.
— Лейтенант сказал, что мы станем пикенерами! — прикрикнул вампир. — Это значит, каждому следует выдать один меч и пику, так? И щит, если вдруг пойдет дождь из стрел, так? И прочный шлем, так?
— Нет! Ты не можешь говорить со мной таким тоном! — отозвался мужчина. — Видишь эти медали? Я…
Сверху протянулась рука и подняла его над столом. Карборунд поднес человека к своему лицу и кивнул.
— Да, я вижу их, мистер, — прогудел он. — И…?