- Господин профессор, это мечта всей моей жизни! - быстро и горячо говорил незнакомец. Глаза его горели, лицо нервно подергивалось. - Ваши изобретения разорили меня. Мне грозит тюрьма. Ведь вы же так богаты - что вам стоит вернуть мне деньги!
- Вы с ума сошли! - крикнул ученый, выходя из себя. - Пустите! - он вырвал рукав из цепких пальцев незнакомца и шагнул в машину. - Поехали, Джон! приказал он шоферу.
- Ах, так! - крикнул взбешенный незнакомец. Он отступил на шаг и выхватил револьвер. В то же мгновение раздался выстрел.
Джон уже давно приглядывался к странному посетителю. Уловив его движение, он резко рванул автомобиль. Не успев сесть, Чьюз свалился на сиденье. И сейчас же, резко затормозив, Джон выскочил из машины. Незнакомец, прихрамывая, бежал к воротам.
- Ах ты, негодяй! - закричал шофер и бросился вдогонку.
Оглушенный профессор встал, открыл дверцу и выглянул наружу. Он ничего не понимал: почему бежит незнакомец, зачем гонится за ним Джон? Он не слышал выстрела, потому что упал и ударился головой о сиденье...
Незнакомец хромал и не мог быстро бежать, Джон настигал его. Навстречу, из-за ворот, бежал дворник. Из сада, наперерез бегущему, спешил Роберт. Все пути незнакомцу были отрезаны. Внезапно он остановился и обернулся; Чьюз, дальнозоркий, как все старики, увидел в его руках револьвер.
- Осторожно, Джон! - закричал он, предостерегая шофера.
Когда Джон почти вплотную подбежал к незнакомцу, тот поднял револьвер и выстрелил... себе в грудь. Чьюз выскочил из машины и бросился к нему с быстротой, на которую были способны его старые ноги.
Незнакомец лежал с закрытыми глазами. Убедившись в том, что он еще дышит, Чьюз приказал перенести его в дом и исследовал рану. Пуля попала в область сердца. Самоубийца потерял много крови. Он был без сознания. Сердце работало с перебоями. Чьюз сделал перевязку и распорядился позвонить в "скорую помощь", в полицию и Уипплю."
Что за сумасшедший день! - растерянно думал он, сидя около самоубийцы. Неужели он стрелял в меня?"
Чьюз ничего не понимал. Он изобрел средство, которое должно было принести великие блага человечеству. Почему же в него стреляют?
26. Принципы "Свободы"
Трижды убийца - убивающий мысль.
Р. Роллан. "Кола Брюньон"
Уиппль был поражен биржевым крахом, выстрел же Гуда прозвучал для него как удар грома. Вызывать Уиппля Чьюзу не пришлось: он и так ехал к профессору, и если бы поспел на пять минут раньше, то стал бы свидетелем разыгравшихся событий. Теперь же установить истину было очень трудно: Джон уверял, что незнакомец стрелял в профессора, Чьюз, правда, не совсем уверенно, отрицал это. Порывшись в карманах самоубийцы, Уиппль извлек записную книжку и установил его имя, фамилию, адрес.
Машина "скорой помощи" явилась одновременно с полицией. Незнакомца, который так и не пришел в себя, увезли. Чьюз и Джон дали разноречивые показания. Роберт и дворник вообще ничего не могли сказать: они подоспели к развязке. Револьвер был тщательно исследован: в нем не хватало двух патронов.
- Ясно, что он стрелял в профессора, - заметил Уиппль.
- Поспешное заключение, - возразил полицейский агент.
Чьюз был очень расстроен, но поездки к Луизе и Джо не отменил. Наоборот, сейчас ему не хотелось оставаться в своем особняке: Уиппль, коротко протелефонировав в редакцию о случившемся, поспешил на квартиру к Гуду. Через полчаса он уже интервьюировал господина Крэпа, хозяина той фабрики, где служил Петер Гуд. Хозяин метал громы и молнии: его старший кассир два дня тому назад сбежал и, как показала проверка кассы, прихватил с собою изрядную сумму.
Уипплю все стало ясно: Гуд украл деньги, проигрался на бирже и стрелял в Чьюза. Уиппль помчался в редакцию.
Керри принял новую сенсацию без энтузиазма.
- Не надо торопиться, - сказал он. - Я не уверен в том, что Гуд стрелял в Чьюза.
- Это несомненно! - воскликнул Уиппль.
- Однако вы сами говорите, что Чьюз не слышал выстрела.
- Потому что он в этот момент упал и сильно ударился. Но шофер...
- Шофер не в счет. Подождем результатов следствия.
- А другие газеты...
- Будьте спокойны, - улыбнулся редактор. - Другие газеты сообщат то же, что и мы: бедный молодой человек в результате изобретения Чьюза потерял все свои деньги, скопленные ценою многолетних лишений. В виде протеста он решил застрелиться на глазах виновника своего несчастья. Очень трогательный случай! Публика оценит...
- Напоминаю, господин редактор, что деньги бедный молодой человек не скопил, а украл в хозяйской кассе.
- Нет, Уиппль, - раздраженно сказал Керри, - из вас никогда не получится хороший журналист. Неужели из-за этой детали мы будем портить всю историю?
- Другие газеты...
- Не беспокойтесь, там тоже сидят журналисты...
- Хозяин поднимет шум... Сумма порядочная.
- Пустяки! С хозяином легче всего договориться.
- Зачем это все, господин редактор? Почему бы не сообщить, как было в действительности? Все-таки мы - "Свобода".
- Бросьте ребячиться! Свобода, свобода!.. Я не знаю никакой другой свободы, кроме свободы понимать под этим словом то, что мне нужно.
- То есть лгать! - воскликнул Уиппль с таким жаром, что Керри невольно улыбнулся.
- Уиппль, вы, кажется, принимаете меня за читателя?
- "Свобода" и ложь - нечего сказать, хорошее сочетание!
- Ах, юноша, как вы боитесь слов! - добродушно усмехаясь, сказал Керри. В жизни есть только две возможности: обманывать или быть обманутым. Выбирайте!
Видя, что Уиппль снова готов возразить, редактор замахал руками:
- Молчите, молчите! Наперед знаю все, что вы скажете. Сам был молодым... А пожил - поумнел, все понял. А вот вы не понимаете. Ради чего вы, собственно, хлопочете? Кому она нужна, ваша правда? Кто у вас просит ее?
- То есть как это? - опешил Уиппль. - Каждый хочет правды.
- Да откуда вы взяли? Совсем не правды хотят люди, а покоя, удобной жизни... Так сумейте же придумать правду, удобную для них и для себя!
- Интересная философия! - не то иронически, не то всерьез сказал Уиппль. Неужели же, господин редактор, все, что вы сказали, - правда?
- Несомненно!
- Ага! Я поймал вас. Ведь вот нашли же вы для себя правду и даже мне ее проповедуете! Или это тоже обман?
- Нет, Уиппль, это настоящая правда. Дело в том, что на свете есть единственная правда и заключается она в том, что на свете правды нет.