- Вот почему я хочу, чтоб все вы трое собрались вместе, и чем скорей, тем лучше, - перебил его Чайл. - Шейле от этого никакого вреда не будет. К тому же куб здесь и мы сможем тут же его поймать. Если все мы будем находиться в контакте, как я сейчас с Шейлой, он вряд ли осмелится разлучить нас снова. Но ты, Роб, все еще на самом конце цепи. А потому я не уверен, что он не предпримет попытки отсоединить тебя.
- Но к чему? Ведь я...
- Пожалуйста, замолчи, Роберт. Просто продолжай подтягиваться на цепи со своей стороны. Боюсь, это придаст нам дополнительное вращательное движение, что довольно неприятно, но зато сам ты будешь в большей безопасности. А вот и куб.
Все происходило, как в замедленной киносъемке.
Куб с примостившимся на нем призраком медленно проплыл над ними. В течение целой минуты он, казалось, наблюдал за тем, что происходит, затем проскользнул под троицей, подплыл ближе и вытолкнул Шейлу из бездны. У Бронвен было достаточно времени, чтоб размотать оставшуюся часть цепи, но использовать ее уже не было необходимости.
- Так, значит, тебе удалось разгадать инопланетные символы, - заметил Линг. - Но почему эта штуковина принимает за человека именно Шейлу, а не меня?
- Я их не разгадал. То лишь интуитивная форма мышления, вернее, ассоциативная. Ну, когда, допустим, Чиспа усмотрела в тени очертания корабля...
- А в горном хребте то, что все мы назвали Стегозавром?.. - добавил Майк.
- И лицо, которое узрел в пятне Рорчача наш Роб, - подхватил Зет-Эйч-50. - И с позитронными мозгами типа моих это тоже случается. Очевидно, то неотъемлемая часть любого интеллекта, искусственного или природного, так я, во всяком случае, слышал.
У Дамбо, разумеется, ничего подобного не наблюдается. Ему всего-то и нужно, чтоб работающая с ним Шейла использовала свой человеческий интеллект.
И тот, другой робот, очевидно, наделен теми же качествами, причем совершенно неважно, позитронные ли у него мозги или нет. По всей видимости, он принял меня и другие фигуры в черных шлемах за роботов, не стоящих того, чтоб с ними хоть как-то считались. А вот существа в белых шлемах для него, очевидно, символизируют людей.
- С чего это ты взял?
- Модели поведения - это тоже данные. И тоже могут быть интерпретированы чисто интуитивно.
В точности так же я расценивал действия того робота, вот и он оценивает вас таким же образом. К примеру, все то время, что мы пытались обследовать этот куб, мужчины, возможно чисто подсознательно, предпочитали оставаться между своими спутницами и краем обрыва. Думаю, что ключ к разгадке подобного поведения возник у робота еще у Барко, когда мы...
- Когда этот идиот Линг взял на себя риск и отпихнул меня от края холма! - воскликнула Шейла.
- Да, похоже на то.
- Но на самом деле никакого риска в том не было.
Секунд за пять до того, как оказаться на дне, я могла бы подпрыгнуть, оттолкнувшись от этого куска льда, и спокойненько приземлиться. Как если бы спрыгнула со стола в комнате.
- Откуда этому роботу знать, на что ты способна?..
Он углядел в его поведении самую суть - он защищал человеческое существо. А это можно интерпретировать как повиновение Первому Закону Роботехники. И самое яркое отличив между вами двумя был цвет шлемов.
Подобный вывод можно было бы считать спорным, если эта штука наделена достаточным интеллектом, но ведь позже он подтвердился.
- Тогда получается, что, защищая жизни людей, ты действуешь на уровне догадок, - заметил Луис. - Разве это соответствует Первому Закону?
- Ничего подобного. Жизни людей и без того подвергались риску, и никакой моей вины в том не было.
Тогда это был лучший и единственно возможный выход, который я и подсказал, - возразил Чайл. - Я также подразумевал, что подобной необходимости может и не возникнуть, - Луис растерянно заморгал, пытаясь осмыслить услышанное.
- Так, стало быть, еще один старомодный хеппиэнд! - со смехом воскликнула Чиспа. - Мы нашли доказательство существования внеземной жизни, а когда Чайл, а может, Чайл вместе с Дамбо, расшифруют код этой машины, у нас есть шанс узнать все, что ей уже известно на данный момент о Миранде. И на головы нам так и посыпятся Нобелевские премии и все такое прочее... Она подошла поближе к Луису. Затем, насколько позволяло забрало шлема, взглянула на Шейлу. - Что ж... - тут голос ее замер.
В наушниках прозвучало столь хорошо знакомое им всем насмешливое фырканье Линга.
- Раз все так просто и очевидно, не о чем и говорить! И потом, помните, существует еще такая штука, как самоуважение, - и он снова насмешливо фыркнул.
- С самоуважением, пусть даже порой оно перерастает у некоторых в самомнение, еще можно смириться, - спокойно заметила Шейла. - Все лучше, чем выслушивать глупые намеки. А как насчет того, чтобы назвать нашу команду именем Рорчача?
- К чему скромничать? Не кажется ли вам, что "Пятно" куда как благозвучнее? Впрочем, готов согласиться с любым, какое вы предложите. Ну, ладно, если не считать потраченного времени...
- А может, те ребята, что установили тут эту станцию, скоро вернутся! - весело перебила его Чиспа.
Гарри Гаррисон
ЧЕТВЕРТЫЙ ЗАКОН РОБОТЕХНИКИ
Секретарь вскочила, но я уже успел прошмыгнуть мимо ее стола.
- Стойте! Туда нельзя. Там кабинет доктора Кэлвин!
- Знаю, - пробормотал я. - Поэтому я и пришел.
Я скользнул за дверь, и она закрылась за моей спиной. Доктор Кэлвин подняла голову, хмуро посмотрела на меня, не снимая очков для чтения.
- Вы, похоже, очень торопитесь, молодой человек.
- Да, доктор Кэлвин, я... - слова застряли у меня в горле.
Доктор Кэлвин сняла очки, в ее глазах читалась ничем не прикрытая страсть. А под лабораторным халатом проступали пышные формы.
- Когда вы смотрели на мою тетушку, у вас так же стекленели глаза, доктор Донован? - она улыбнулась.
- Нет, разумеется, нет! - промямлил я, проведя рукой по седеющим волосам. Вернее, по лысому черепу с венчиком седеющих волос. И тут же осознал свою ошибку. - В моем взгляде не было ничего особенного, доктор Кэлвин. - При этих словах она вновь одарила меня улыбкой, очень даже нежной, и у меня тут же все встало. С большим трудом мне удалось обуздать свои желания, напомнив себе, что я не на свидании. - У меня неотложное дело, иначе я не стал бы врываться в ваш кабинет. Есть основания полагать, что робот только что ограбил банк.
Как вы можете себе представить, эти слова отвлекли ее от греховных мыслей. Она плюхнулась в кресло, глаза ее широко раскрылись, она ахнула, я увидел, как капельки пота выступили на лбу, задрожала рука.
- Как я понимаю, вы удивлены.
- Отнюдь, - возразила она. - Рано или поздно такое могло случиться. Расскажите мне, как это произошло.
- Будет лучше, если... сейчас я вам все покажу.
Я вставил видеокассету, полученную в службе безопасности банка, в проектор, который стоял на ее столе, включил его. Одна стена кабинета доктора Кэлвин исчезла, превратившись в банковский зал обслуживания населения. Кассиры сидели за окошечками, к которым по очереди подходили клиенты.
- Я не вижу никакого ограбления, - заметила доктор Кэлвин.
- Ждать осталось недолго, - заверил я ее.
Повернулась вращающаяся дверь, в банк вошел мужчина, одетый в черное с ног до головы: черный плащ, черная шляпа, черные перчатки и очки. Он повернулся к скрытой камере, и она зафиксировала, что его лицо скрыто за черной маской. Искоса я взглянул на доктора Кэлвин. Она пристально следила за разворачивающимися событиями.