— Уберите лапы, четвертьадмирал, иначе я прикажу вмешаться моей личной охране!
— Что случилось, моя любовь?
— Сам знаешь. Меньше надо говорить, больше делать…
— Бевзия, поверь, без тебя мне жизнь не в жизнь. Жди меня на корабле. Немного развяжусь с делами… Разведка должна вернуться, и если мои опасения напрасны…
— Не вздумай. Твое появление на флагмане вызовет нежелательные толки. Ах да, ты еще не в курсе. Старый идиот разморозил салон тетушки Приллы — дюжину старых сплетников и сплетниц. Их языки гораздо опаснее любого побеждального стилета! Нет, я сама выберу момент и прилечу. Предварительно сообщу личным шифром… Осторожно! Мой благоверный смотрит в нашу сторону… Идет…
— Уважаемая Бевзия! Отсюда, через эту бойницу, вам хорошо будут видны подступы к лагерю. Неприятель не сможет незаметно подобраться…
— Ой ли? — с сарказмом заметил подошедший, как ему казалось, незамеченным адмирал. — Четвертьадмирал, кстати о подступах к лагерю. Почему игнорируется § Е, пункт Девять Устава караульной службы, который гласит: «На биологически опасных планетах вокруг охраняемых объектов надлежит очистить зону относительной безопасности не менее ста метров (терминология времен династии Стохватов) шириной по всему периметру, дабы воспрепятствовать потайному проникновению противника на территорию, вверенную подразделению». А у вас, четвертьадмирал, трава вокруг! Извольте выкосить!
Против приказа не пойдешь, хотя ох как не хотелось Керку О выглядеть идиотом в глазах Бевзии.
— Стая! Слушай мою команду! Порядки, начиная с Девятого, выпалывают растительность за бруствером! Глубина прополки — до почвы, ширина — сто метров по фронту! Внимание, начали!
Стайеры не рассуждали. Стайеры выполняли приказ. Извивающиеся шеренги потянулись от бруствера во все стороны. Кто махал мечом, кто косил алебардой, а некоторые приспособились выбирать траву голыми лапами. Через час все было вырезано, выщипано, вырвано с корнем. Квадрат лагеря охватила широкая полоса голой земли. Теперь все соответствовало уставу. Вдруг Бевзия вскрикнула:
— Великий Ящер-Прародитель, что это?
Из почвы, прямо на глазах изумленных истребителей зелени полезли новые ростки. Как слепые дождевые черви они выползали наружу, тыкались во все стороны, крутились, цеплялись за неровности и с бешеной энергией заполняли экологическую нишу, освобожденную для них приказом полного адмирала. Достигнув прежней высоты, ростки не остановились. Они продолжали сумасшедший бег вверх! Лагерь теперь обрамляла колышущаяся полоса травы в два раза выше, чем остальная растительность вокруг.
— Каковы будут дальнейшие приказания? — осведомился командир Четвертой, когда зелень перестала наконец расти.
— Продолжайте исполнять устав! — отрезал Шнот.
Все повторилось заново. Злые стайеры, знающие, что работают впустую. Голая земля. Бешено рвущиеся к небу ростки. Но теперь они стали еще выше. В два раза. Адмирал на сопротивление местной флоры не реагировал. Керк О сознавал свое бессилие — он был не вправе отменить приказ.
Стайеры вновь пошли на траву, как на врага, посягнувшего на садок, полный молоди. И снова трава поднялась выше в два раза. И снова ее выкорчевывали и вытаптывали, а она вырастала. Казалось, в земле скрыты неисчерпаемые резервы буйной растительности. После пятого раза трава достигла прямоходящим рептилиям до пояса, после шестого — до подчелюстного мешка, после седьмого — намного превзошла самого длинного из стайеров.
Восьмого раза не было: Главнокомандующий дал отбой. Даже до него дошло, что есть приказы, которые невозможно выполнить.
— До чего же здесь трава упрямая, — задумчиво произнес он в пространство и проследовал к яхте. Свита во главе с начальником Службы Уха и Нюха шла впереди, раздвигая траву. Впрочем, травой это было трудно назвать. Высотой она была впору хорошему дереву… Керк О подумал: «А ведь впервые упрямство адмирала натолкнулось на еще большее упрямство. Как знать, такого ли обращения ждала трава? Привыкла, наверное, к ласке, а ее алебардами!» И еще подумал четвертьадмирал, если тут трава такая, то какие здесь могут водиться туземцы?..
…войдя в чужой дом на чужой планете, оглянись по сторонам. Может быть, в углу тебя поджидает призрак?
Как только часовые доложили, что разведка вернулась, Керк О пожелал выслушать командира «ночных рыцарей»:
— Докладывайте, капрал! Мне важно знать, почему вы припозднились? Вы ушли в город вчера в полдень, а явились к закату. И где «язык»?
— Виноват, четвертьадмирал! Задержался, так как очень хотел выполнить приказ. А не выполнил приказ, так как в населенном пункте никого!
— Совсем никого?
— Так точно. Ни единой души! К городку мы подобрались скрытно. Я долго наблюдал с закрытой позиции, не идут ли где военные приготовления. Не заметил ни военных, ни иных. Везде чисто. Везде аккуратно. Впечатление такое, будто хозяева минуту назад вышли. А я не час и не два наблюдал. Поболее. Ребята терпение потеряли.
— Дальше, дальше, капрал!
— Выслал вперед дозор. Все в порядке. Вошли на всякий случай с мечами наголо. Никого. Зашли в несколько домов. И внутри никого. На ночь разместились в большом здании на площади. Я засаду организовал, вдруг кто-нибудь ночью вернется!
— Насколько я понимаю, никто не пришел?
— Так точно. Глаз ночью не сомкнул. Не до того было. Еле до утра дотянули. Хотел я Дюжину в лагерь вернуть, но приказ есть приказ: не пристало «ночным рыцарям» с пустыми лапами домой. Подождали до вечера. Вижу, толку никакого. Скомандовал отходить, плесень на хвост! Подходим к лагерю, Ящер-Прародитель, что за чудеса? Лагеря нет, а на его месте — лес!
— Это не лес. Просто трава с норовом попалась. Что же было ночью?
— Ночью жуткое видение было. Наяву, но как во сне. Дымка радужная, расплывается по краям, прямо перед глазами аппараты здоровущие, с изначального плода таких не видел! Аппараты эти вроде как пустотелые, и рядом твари с одной только парой верхних лап, плесень на хвост!
— На лапах по три пальца, как у нас?
— Не знаю, не до счета было. Во всяком случае, не было у них межпальцевой перепонки, паучья сыть, и смотреть на них было противно! Ребята подтвердят…
— Продолжай, капрал! — перебил четвертьадмирал. От общения с «ночным рыцарем» его словарный запас пополнился простонародными сочными поговорками, и Керк О не имел ничего против них.
— Потом собралось тварей великое множество. Что-то мастерят, что-то делают. Если бы у них мечи в лапах были или, на худой конец, пики, подумал бы: Час Наставления. А так, не знаю. Унг Тольд сказал: местные хотят нас напугать, плесень на хвост…
Керк О ухватился за первое упомянутое капралом имя:
— Немедленно Унг То льда сюда!
Унг Тольд оказался невзрачным стайером субтильного телосложения. Непонятно, как он попал в «ночные рыцари»?
— Капрал доложил, что прошлой ночью ты говорил, будто местные в головы к нам заглядывать могут. Объясни, как дошел ты до мысли такой?
Унг Тольд не ответил. Он мучительно перекатывал язык в подчелюстном мешке, мелко подрагивал куцым хвостиком и жалобно глядел в сторону капрала, словно хотел сказать, зачем же напраслину возводить…
— Отвечай!
— Отвечай, недоумок, когда тебя четвертьадмирал спрашивают? — заорал капрал и двинул подчиненного между ушей. Недоумок втянул голову и тихо сказал:
— Бить не надо.
— Надо — не надо! Мало я тебя, поучья сыть, за дурацкие стишки драил? — зашелся капрал в крике, преданно глядя на командира. Керк О раздраженно махнул в его сторону лапой. Лязгнули челюсти — капрал захлопнул рот. И даже сверху прикрыл межпальцевой перепонкой.
— Я, стайер № 56 по имени Унг Тольд, сообщаю по порядку. Войдя в город, капрал приказал мне и стайеру № 59 по имени Тэн Вассан проверить угловой дом под красной крышей.
Керк О посмотрел на капрала. Тот подтверждающе кивнул.
— Резная дверь была заперта. Музыкальных замков туземцы не знают, принцип запирания неясен. Мы хотели ее выломать, но дверь сама распахнулась, когда Тэн замахнулся палицей. Внутри было красиво, как в Зеркальном Зале Императорского дворца…
— Ты бывал в Императорском дворце?
— В Зеркальном Зале. Единственный Непорочный потребовал однажды, чтобы ему привезли лучших в Империи игроков в моллюсков. Я в юности неплохо умел дрессировать…
— Скромничает, — ласково сказал капрал. — Бессменный чемпион эскадры. Я его давно приметил на камбузе, паучья сыть, и после истории с гренками переманил к себе. Между нами, — капрал воровато зыркнул по сторонам, — это Унг Тольд забыл подать гренки адмиралу! Он у нас поэт. Задумался и забыл, а адмирала чуть садковая ржа не забрала…