- Глобин!
Голос вырвал его из глубин небытия; из любезной ему темноты, к которой так стремился безобразный изгой.
- Совету нужны твои знания. Ты должен встретиться с ними, Глобин.
- Зачем? - пробормотал человек непослушными губами. - Зачем это нужно мне?
- Ради Гудхарта.
Глобин вошел, опираясь на трость и руку доктора; на помертвевшем лице человека лихорадочно сверкали глаза.
Шесть лейтенантов-халиан угрюмо уперлись в него взглядами.
Глобин был седьмым.
- Зачем нам этот непрошеный гость? - высокомерно дернув головой, сказал Хемо.
- Хороший вопрос, - проворчал Глобин, окинув всех недовольным взглядом. - Зачем? Зачем надо было пробуждать меня от Смерти, которой я жажду, и тащить сюда?
Хемо потрясению уставился на говорившего.
Как ни странно, именно человеконенавистник Троб мягко произнес:
- Наш капитан мертв, Глобин. Ты должен помочь нам найти его убийцу.
- Зачем? - Глобин смотрел почти с возмущением. - Почему я должен заниматься этим? Зачем?
- Как - зачем?! - высокомерно произнес Хемо. - Чтобы уничтожить его, конечно.
- Месть? - Глобин напрягся, и его глаза расширились. - Вы говорите о мести?
- Разумеется! - отрезал Хемо. - Неужели люди настолько тупы, что им надо растолковывать такие вещи? Конечно, месть!
Огонь жизни вспыхнул в груди Глобина, заставив его выпрямиться в кресле, возвратив ритм его сердцу и жар его крови. Он не умрет. Он будет жить - ради мести!
Лейтенанты ввели его в курс дела. Шифровальщики разобрались в коде Сэйлса, и оказалось, что Троб ошибался - Альянс передал все событие, все как есть. Однако Троб по-прежнему не хотел верить. Он затребовал последний известный курс Гудхарта и заполнил этот сектор космоса посланиями к своему капитану - зашифрованными, разумеется, и передаваемыми сетью спутников-ретрансляторов, спроектированной Глобином так, чтобы ни один корабль Флота не смог обнаружить Баратарию по излучению. Не получив ответа, Троб вычислил вектор передачи Сэйлса по записи сигнала и снова начал посылать вызов. Несмотря на неудовлетворительный результат, он все же не успокоился, сел на корабль и отправился на поиски...
- Ничего? - воскликнул Глобин. - Несмотря на такие усилия? Сколько же времени я пробыл без сознания.
- Два дня. Глобин, - мягко ответил Троб.
- Два дня! - Глобин покачал головой. - Два дня я нежился в мягкой тьме беспамятства, а убийцы моего капитана ускользнули!
- Эти два дня потребовались, чтобы установить достоверность сигнала, уточнил Троб. - Но я обнаружил криогенную капсулу с воином Флота, который был ранен и заморожен для доставки в госпиталь. Нам не удалось его спасти, но он прожил достаточно долго, чтобы подтвердить правдивость передачи. Я убежден: капитан мертв. Глобин.
Глобин склонил голову - к нему снова вернулась печаль.
- Он мертв, - повторил Троб. - Но ты жив. Глобин, найди мне его убийц.
- Вы должны идти, Глобин.
Глобин даже не отвел взгляд от экрана.
- Оставьте меня. Мне почти удалось определить точку, где капитан встретил свою... своего последнего противника.
Военный немного подождал из уважения, но не отступил.
- Мне крайне неприятно мешать вам в такой ответственный момент, но, если вы не придете, могут быть другие жертвы. Многочисленные.
Глобин сидел неподвижно, уставившись на экран.
Потом он медленно повернулся:
- Чей корабль в опасности?
- Хемо, - сообщил курьер. - Поторопитесь, лейтенант.
Глобин вошел в центральный зал связи вслед за курьером. Он увидел Троба, Серума и троих остальных, собравшихся у главного экрана и глядевших на многократно увеличенное изображение Хемо.
- Я не вернусь! - Гигантское лицо Хемо было искажено яростью. - Если его убийцы куда-нибудь и придут, то они придут сюда!
- Капитан бы не захотел...
- Капитан бы не захотел, чтобы за него отомстили?! Вы не в состоянии сказать, где находятся его убийцы; Глобин не может сообщить мне это! Поэтому я остаюсь здесь - ждать их или смерти!
Глобин встал позади Троба.
- Как он сделал это?
Троб стремительно обернулся, и в его глазах промелькнула тень облегчения, прежде чем гордость скрыла ее. Но он не сказал "Хвала богам!" или "Наконец-то!" - он просто произнес:
- Он капитан судна и один из лейтенантов. Кто мог удержать его, когда он сел на свой собственный корабль и умчался? Нашего капитана больше нет.
Глобин мог напомнить о Совете, но знал, что это бесполезно - халиане были независимы до неистовства; только их личная преданность Гудхарту поддерживала дисциплину. Для них, феодалов, вассальные связи значили все. Без этого не было сплоченности.
Поэтому Глобин ничего не сказал; он только спросил:
- Где он?
- На линии между Халией и тем местом, откуда пришел сигнал о смерти капитана. - Троб вздохнул и добавил: - Я настаивал, я взывал к его дружеским чувствам, долгу по отношению к команде, к нам! Его невозможно уговорить.
Глобин кивнул.
- Вы взывали к его чувствам и хотите, чтобы я воззвал к его разуму?
- Да, к тому, что от него осталось! Глобин, покажи ему его глупость!