- С чего это у тебя здесь куча мертвяков шляется? - абсолютно игнорируя недоброжелательность сторожа, спросил Василий.
- Какое твое дело? - окрысился сторож.
- Мое дело самое непосредственное, - Василий ослепительно улыбнулся собеседнику. - Некоторое время назад вы прошли курс омоложения, но желаемого результата не получили, а кажется получили нечто другое?
Сторож зыркнул, будто собирался положить нас рядом со своим племянником.
- Это не доказано.
- Ох, ты! - Василий не терял своего отличного настроения. - Если мы это докажем, то соответственно вынуждены будем ликвидировать все доказательства. Может просто поговорим?
Сторож дернул себя за ус.
- Чего? - последовало в очередной раз от него.
- Я спрашиваю, - Василий стал очень серьезным и собранным, - с каких пор это все началось?
- Дык, до того Нового году, - посчитал сторож на пальцах. - Два года уж было.
- Отлично, - одобрил его сговорчивость мой начальник. - Что было до этого? В смысле, как самочувствие, сны там или еще чего?
- Да ничего такого, - сторож долго обдумывал тот вопрос. - Только вот чуть не помер я тогда, после всех ваших омоложений, попал в больничку. И сильно мне на вас хотелось положить, а потом я вернулся на кладбище. Здесь они стали вставать.
Я обдумывал телеграфную речь сторожа. Выходит, что он попал в больницу с сердцем после каких-то непонятных испытаний. И после этого у него стали подыматься покойники. Если игнорировать факт противозаконных испытаний на человеке, и просто принять за основу открытие у него паранормальных способностей, то ничего необычного в этом нет.
- Отлично, - Василий прикинул, что сторож кладбища еще достаточно доброжелательный тип. К ним в "Прогресс" не ходят покойники, а ведь этот мог и натравить своих друзей. - После лечения в больнице вы приобрели эти способности.
Сторож опять плюнул и попал на племянника:
- Не надо. Не после больницы.
Василий пожал плечами:
- Документы вы сами подписывали так, что обойдем этот вопрос. У нас другое дело, Виктор Васильевич, так ведь? Покойники стали у вас восставать. Это вообще как началось?
Сторож насупился и подергал себя за ус:
- Я тогда спал, - он поерзал на стуле, - а он в окно стучит. Подумал, что белочка пришла. Ан нет, вышел, потрогал, живой.
Я понял, что спекся, расшифровывать живописный рассказ сторожа. Мой начальник похоже все понимал без проблем.
- Значит, вы говорите, что это началось неожиданно, - Василий стал осуществлять своего рода перевод слов сторожа. - Вы спали, а в окно вам постучал покойник. Вы вышли, а он, как живой?
- Правильно, - подтвердил Чемодуров старший. - А чего их болезных обижать. Пускай живуть себе, коли так должно.
Василий закатил глаза.
- Ладно, вы прижились и спокойно себе существовали.
- Верно говорешь, - опять таки согласился сторож. - Кому они нужны окромя меня?
- Они стали с вами разговаривать?
- Стали, - не стал отрицать кладбищенский сторож.
- И вы стали сообщать в милицию сведения? - Василий посмотрел на Гришу Чемодурова, который вроде стал приходить в себя, и пошевелился.
Сторож тоже глянул на племянника:
- А чего это?
Я вздохнул. Этот тип так ужасно выражал свои мысли, что впору бы ему пойти в политику. Успех был бы гарантирован.
Василий еще раз посмотрел на красавчика на полу, скоро начнется второй раунд переговоров.
- Отлично, что сообщали. Это дело очень даже полезное. И все шло хорошо, да только недавно стали разных людей шантажировать, - Василий показал на племянника Гришу.
Сторож убрал ноги с Гришиного тела, встал, подошел к подоконнику на котором стояла бутылка с водой. Когда на Гришу полился освежающий дождь, то процесс прихождения в себя значительно ускорился.
- Так вы были не в курсе действий вашего племянника? - Василий с садистским удовольствием осматривал распухшее Гришино лицо и порванный костюм.
- Не знал, - злобно ответил сторож.
Мне показалось, что наше присутствие уберегло Гришу Чемодурова от очередного удара лопатой. Гриша сидел на полу лицом к нам, спиной к своему дяде, и пытался сообразить, где он находится и что происходит в этом месте. Василий прищурился и так недобро усмехнулся. Эту ухмылку Гриша заметил, и как-то потерял остатки самообладания.
- Чего? - заорал Гриша, а я подумал, что это у них семейное так "чегокать". - Чего? Они сами. Не я. Не я. Они сами. У тех много денег. Они сами. Мне лишь чуть-чуть.
Я стал глохнуть от этих коротких, но повторяющихся воплей.
Василий взял за грудки нашего истеричного собеседника и хорошенько потряс. Вопли прекратились, зато раздался громкий скрежет зубов. Василий отпустил Гришу и брезгливо отряхнул руки. Гриша мотал головой, бешено вращал глазами и открывал рот, как подыхающая не берегу рыба.
- Я это... Я это... Я это... - опять заклинило Григория Чемодурова.
- А я то, - зловеще ответил Василий.
Гриша заткнулся и рефлекторно двинулся по направлению к выходу. Легкий пинок в бок от дяди остановил панический порыв племянника.
- Давно это началось? - Василий уже говорил так холодно и неприятно, что я поверил, не жить этому Грише.
В Гришино сознание эта мысль тоже проникла.
- Недавно, почти ничего и не было, - суетно сообщил он.
- Тогда откуда костюмчик? - позволил себе усомниться Василий.
- Старик купил, - повел подбородком Гриша.