Троубридж не сдержался и опять захохотал.
- Напоминаю: попытка нанести увечья агентам ФБР - государственное преступление! - с шутливой строгостью изрек Малдер. - Так что, вы говорите, там намешано?
Прежде, чем Троубридж успел ответить, в комнату вошла его жена и, поклонившись, заняла свое место за приземистым деревянным столиком. Супруги являлись полной противоположностью друг другу: он - человек-гора, шесть футов ростом и весом не менее двухсот фунтов;
она - миниатюрная, тонкая как тростинка. Огненно-рыжий, бородатый Аллан был похож на викинга, Рина - типичная представительница своего теплолюбивого племени - на бронзовую тайскую статуэтку.
- Сначала берем сырую папайю, - сказала она по-английски, с легким акцентом, - потом добавляем сок лайма, пригоршню молотого чили. сушеных креветок и маленьких береговых крабов. Затем толчем это в ступке и скатываем вот такими тонкими колбасками. А мой муж - садист, он должен был вас предупредить...
Теперь засмеялся Малдер - подобная характеристика совсем не вязалась с внешностью добродушного толстяка.
Несмотря на пророчества Филдинг, Аллан Троубридж довольно спокойно отреагировал на вопросы о деятельности Эмайла Палладина в госпитале МЭШ. Скалли и Малдер ждали настороженности и отчуждения - а встретили радушие и любезность. Вместо того чтобы выпроводить агентов за дверь, Троубридж пригласил их к столу.
Положив себе рисовый шарик - по крайней мере это кушанье не таило в себе неприятных сюрпризов, - Малдер стал разглядывать скромное обиталище Троубриджей. Узенькая комнатка с деревянными стенами была необыкновенно уютной; бледно-розовый ковер и плетеные портьеры выглядели как-то особенно по-домашнему. У дверей высилась книжная полка, заставленная медицинской литературой и различными тайско-английскими словарями. В дальнем углу стоял маленький буддийский алтарь, а позади него, на мраморном пьедестале четырехфутовая фигура золотого Будды в позе лотоса, с воздетыми к небу руками. Статуя была окружена потушенными благовониями и сушеными цветочными гирляндами. Фоубридж пропитался культурой этой страны - возможно, именно этим и объяснялось его неизменное благодушие.
- Вот уж не думал, что прошлое госпиталя может заинтересовать агентов ФБР, - проговорил Троубридж, когда содержимое тарелок перекочевало в желудок. Эмайл и Эндрю - часть здешней истории, но уж никак не часть дня сегодняшнего. Я уже много лет не слышал, чтобы кто-то упоминал эти имена. И даже не представляю, где сейчас находится Эндрю. Поговаривали, что он поселился где-то в горах, - не знаю, после войны мы с ним не встречались. Так что, боюсь, я ничем не смогу вам помочь
- Доктор Филлинг уверяла нас, что Палладина и его госпиталь здесь предпочитают не вспоминать, - сказала Скалли, попутно пытаясь остудить обожженный рот вторым стаканом пива. - Что вы думаете об этом?
- Ну, видите та... - улыбка Троубриджа несколько потускнела, - шла война. А Эмайл Палладии был человек одержимый и очень властный. Госпиталем он управлял, как феодал своею вотчиной. Местные жители не привыкли жить в обстановке военного времени, поэтому госпиталь казался им настоящим адом. Соответственно, Палладии как начальник ада - самим дьяволом.
Троубридж поежился. Это был первый заметный признак беспокойства с начала беседы, и Малдер сразу подумал: "Нет, за этой улыбкой скрывается что-то еще!"
- Если можно, расскажите подробнее, - попросил он.
Троубридж положил огромные ладони на пол и задумался. Потом заговорил медленно и уже без улыбки:
- Наш госпиталь специализировался на ожогах напалмом. Сюда присылали самых тяжелых - пятьдесят процентов поверхности тела и более. День за днем везли полуживых. изуродованных солдат, большинство из которых родная мать не узнала бы, потому что у них просто не было лиц! Лучше бы они погибли на поле боя - но в последнюю секунду приговор почему-то изменили, и не скажу, что на более мягкий. Каково это - продолжать дышать, страшно мучиться и чувствовать, что в тебе не осталось ничего человеческого - ни снаружи, ни внутри.
Голос Троубриджа дрогнул. Его жена встала из-за стола, подошла к статуе Будды и зажгла палочку благовоний.
- Но Эмайл Палладин брался их лечить, - продолжал Троубридж. Его лицо, к удивлению Малдера, оставалось удивительно спокойным. - И отдавался этому весь, до последней капли. Сутками не выходил из клиники, практически ни с кем не общался.
Скалли подалась вперед, сразу позабыв о необыкновенно вкусном десерте:
- Вы знали, над чем он работает?
Троубридж посмотрел на жену, но та стояла к нему спиной, зажигая благовония у алтаря Рыжеволосый здоровяк заметно побледнел, но поколебавшись несколько секунд, ответил.
- Он пытался создать искусственную кожу. Такую, что легко обманула бы организм реципиента, его иммунную систему, прикрыла и излечила ожоги. Ничем другим Эмайл не интересовался. Он неделями сидел в лаборатории и работал, работал... В конце концов остался единственный человек, который имел право общаться с ним.
- Кто?
- Его сын.
Малдер тряхнул головой. У Эмайла Палладина был сын? Доктор Кайл ни словом об этом не обмолвился. Почему? И главное, почему о сыне не упоминается ни в армейском досье, ни в фэбэеровских файлах?
- Разве у Паладина был сын? - вторя его мыслям, спросила Скалли.
Троубридж снова оглянулся на жену, и на этот раз их взгляды встретились. В глазах Рины читалась немая мольба. Она умоляла мужа не произносить больше ни слова. Но Аллиан уже не мог остановиться. То, о чем он давно хотел рассказать, но не смел, неудержимо рвалось наружу.
- Мальчишку звали Куо Тьен. Его родила проститутка, она жила здесь, неподалеку от госпиталя. Мать умерла во время родов, и Эмайл усыновил ребенка. Куо Тьен рос среди трупов и корчащихся, изуродованных солдат. Можете представить, каким он вырос в таких условиях.
Троубридж замолчал. Малдер ждал продолжения - ведь запахло действительно важной информацией, но напрасно. Троубридж мотнул головой, словно отгоняя неприятные воспоминания, и сказал:
- Но все это, как я уже говорил, далекое прошлое. Война закончилась, госпитали расформировали. Палладину пришлось продолжать исследования в другом месте. Они вместе с сыном уехал из Альката... А несколько лет спустя Эмайл погиб.
"И на этом все" - именно так следовало понимать его интонацию. Но по глазам Троубриджа Малдер видел, что история далеко не закончена.
- Несчастный случай в горах. Так нас проинформировали, - уточнил он.
- Так написано в свидетельстве о смерти, - тихо проговорил Троубридж. Палладин упал в глубокую расселину. Даже во время войны он находил время, чтобы забраться на Си-Дум-Као. Палладии обожал тайскую мифологию", а в горах полно следов древности. Но опасных участков там еще больше. Говорят, Эмайл упал и сломал себе шею. Пока нашли тело, от него почти ничего не осталось все обглодали стервятники.
Рина простерлась перед фигурой Будду в ритуальном поклоне. И вдруг резко поднялась. В ее глазах сверкал странный огонек.
- Мой муж рассказал вам не все. Он боится Мы оба боимся!
Малдер и Скалли были поражены внезапной откровенностью. Казалось, даже благовония запахли иначе от напряжения, которое витало в воздухе. Троубридж что-то быстро сказал по-тайски, Рина опустила глаза. Скалли украдкой взяла Малдера за руку, но разве могла она остановить напарника...
_ Мистер Троубридж, если вам угрожает какая-то опасность... - решительно начал он.
- Вот это че-пу-ха! - перебил его Троубридж. Говорил он громко, но избегал смотреть Малдеру в глаза. - Бабкины сказки, дурацкий миф, придуманный неграмотными суеверными рыбаками.
- Сказки? - воскликнула Рина, шагнув вперед. -- Джин-Корнг-Пью - сказки?!.
Малдер мучительно напряг мозги, пытаясь вспомнить хотя бы приблизительное значение этих слов, но напрасно. Скалли беспокойно заерзала - она всегда чувствовала себя неуютно, если речь заходила о потусторонних вещах, особенно когда рядом находился Малдер. Давно пора было переходить к настоящему делу поиску Эндрю Палладина, но Малдер поймал на крючок: чью-то тайну и теперь из последних сил тащил ее на свет Божий.
- Существует легенда, - заговорил Троубридж с оттенком небрежности в голосе, совершенно не соответствующим выражение его глаз. - Этой легенде много веков. Джин-Корнг-Пью буквально означает... Пожиратель кожи. Так зовут чудовище, которое якобы живет в пещере в глубине древних гор.
-- Пожиратель кожи... - эхом повторила Скалли.
- Я знаю, как глупо это звучит, но если вам интересно... Триста лет тому назад на окраинах селения стали появляться трупы, с которых была полностью содрана кожа. Заблудившиеся животные, потерявшиеся дети - и все одинаково освежеванные! Их страшные, загадочные смерти породили религиозный культ. На окраине был построен храм, жители стали исправно приносить жертвы, и сто лет назад изуродованные тела перестали появляться в Алькате. Легенда гласит, что чудовище наконец-то насытилось и впало в спячку в своей пещере. Никто не знал, когда оно может проснуться.
- И люди снова разбудили его! - зловеще прошептала Рина. - Двадцать пять лет назад - примерно тогда же здесь открыли госпиталь - трупы стали появляться снова. Сначала это были останки домашних животных. Позже - два брата-охотника. Дальше - больше. Каждою неделю у кромки леса находили труп какого-нибудь бедняги, которого угораздило забрести слишком далеко. Люди так испугались, что боялись даже высунуться из дому. И все проклинали госпиталь с его командиром ведь именно они навлекли на поселок беду.
"Не знаю, что скажет Скалли, - подумал Малдер, - но только "бабкины сказки" очень часто ближе к правде, чем показания некоторых официальных лиц".
- А почему они так считали, миссис Троубридж? - спросил он.
- Эмайл Палладии разбудил Пожирателя кожи. То ли когда бродил по горам, то ли когда стал привозить сюда тысячи изуродованных солдат. Джин-Корнг-Пью долго спал и проснулся очень голодным.
- А сейчас? - спросила Скалли, - трупы по-прежнему появляются? Рина покачала головой.
- Палладии стал последней жертвой чудовища. После его гибели Джин-Корнг-Пью успокоился и снова заснул.
Скалли поднялась из-за стола и тронула Малдера за плечо, давая понять, что услышала достаточно.