— Надолго в столице? — уточняет он, останавливая коня.
— Думаю, надолго.
— Дело нашёл? — всадник внимательно разглядывает моего брата.
— Найду.
— Тогда иди в стражники. Я среди них главный, сразу и зачислю.
— Нет, не пойду.
— Десять серебряных дам наперёд и хороший меч, — всадник хмурится. — И каждую неделю по пять серебряных.
— Денег-то в казне на всех хватит? — Роман ухмыляется.
— Не твоё дело.
— Тогда я богача какого-нибудь поищу.
— Все вы, гады, богачей ищете! — со злостью выдыхает стражник. — У меня уже сорок человек сбежало.
— Город охранять некому?
— Придержи язык! — огрызнулся верховой. — Не то в тюрьму тебя брошу и плевать мне, что станет с этой девчонкой!
— Я стал бы стражником, да вот её куда-то пристроить нужно, чтобы не волноваться: всё-таки сестра, — чуть вежливее ответил брат.
— Устраивай куда хочешь, а сам с остальными стражниками живи. Или я её стряпухой к ним пристрою.
— Э, нет, с остальными стражниками ей рядом не бывать. Благодарю за предложение, но лучше поищу богача.
— Твоим богачам охранников хватает! — в глазах главного стражника полыхнуло отчаяние, вслед за ним — злость.
— И я не лишний буду. Денег-то у них много, а за деньги они боятся.
— Если ты сестру устроишь и разыщешь меня до заката, то получишь наперёд пятнадцать серебряных! Больше не дам, понятно? — тронув коня шпорами, всадник скрылся.
До нас донеслось:
— …Уже торгуются, все слишком умными стали!..
— Тебе нужно какое-нибудь пристанище, — вслух подумал Роман. — А пятнадцать серебряных совсем недурно.
— Поспрашиваем, — найдём.
— Верно. Или найдём того, кто больше заплатит.
В богатые дома нас не пускали. Мол, попрошайкам денег не даём. Я хотела продолжить поиски самостоятельно, чтобы брат не опоздал к главному стражнику, но он не позволил.
— Я тебя оберегать должен.
— Не всегда же.
— Не желаю, чтобы с тобой опять что-то случилось, чтобы кто-то обманул тебя.
Приятно, когда о тебе заботятся. И грустно свыкаться с мыслью, что ничего не сумею изменить. Нелепо, но свыкаться не хочу.
Мы долго ходили по улицам, разглядывая дома и многочисленные дубы. Я и раньше знала, почему столицу назвали Дубовым городом, но количество дубов поразило.
— Может, лавку какую-нибудь поищем? Я бы хозяевам помогала, а ты бы стерёг её. Разбойников и воров нынче много стало.
— Давай, поищем.
Из небольшого дома выскочил, хлопнув дверью, мужчина лет сорока пяти на вид.
— Плевал я на вещи! — прокричал он, оборачиваясь к выбежавшей на крыльцо бледной встрёпанной женщине в замызганном переднике. — Уедем завтра же!
— Но, Степан, мы же столько лет жили, копили… — женщина едва не плакала.
— Жизнь и здоровье дороже! Вспомни, что вороги с нашим племянником сделали!
С его отцом! Сыновей наших старших вспомни!
— Не надо, Степан…
— Тётя, успокойтесь! Мы заново всё приобретём и накопим. Главное — быть живыми и здоровыми, — говорил подошедший невысокий парнишка, заметно прихрамывающий. Он обнял женщину за плечи. Его укоризненный взгляд столкнулся со злым взором мужчины.
— Хозяева, не подскажете, есть ли в городе лавка, где пригодились бы помощница и сторож?
— Зачем вам? — Степан обернулся к нам и с подозрением прищурился.
— Работу ищем… И комнатушку какую-нибудь, — опередив брата, ответила я.
— Вы бы убегали отсюда, а не жильё искали! — искренне посоветовал горожанин.
— Да мы решили тут остаться, — снова опережаю брата.
— Надолго?
— Наверное, надолго.
— Хм… а, идите-ка сюда…
Мы зашли во двор.
— Я тут переезжать надумал в Средний город. Да жена горюет по вещам: всё же не заберём. Если бы вы согласились в нашем доме пожить и за оставшимся скарбом приглядеть, я бы вас просто так пустил. Потом, может, и вернёмся. А не вернёмся, так себе всё оставите.