- Кто-то, кто знал, что вы из себя представляете.
- До этого я додумался сам, но когда начинаю рассуждать дальше, все усложняется. Меня могли бы устранить в Лондоне, и, что еще сложнее, как же мог этот кто-то поджидать меня в Канаде, если никого не впускают сюда и не выпускают отсюда?
Кейслер покачал головой.
-И я не знаю, и секретная служба тоже, и это чрезвычайно меня беспокоит, поверьте мне. Конечно, над этим работают, и если на самом деле что-то стало известно, до меня это, во всяком случае, еще не дошло.
Джиллиад снова оглядел свои забинтованные руки и нахмурился.
- Я должен заняться этим сам.
Кейслер удивленно поднял брови.
- Не слишком ли честолюбиво? У вас тут ни связей, ни опыта и, кроме того, официально вы мертвы.
- Мертв?!
- Сердечный приступ. Мы дали просочиться этому слуху. Если бы вас полагали живым, то, вероятно, попытались бы убить снова.
- Ну, спасибо за надгробную речь. - Джиллиад продолжал разглядывать бинты. - Но вы меня неправильно поняли. У меня нет таланта к любительскому розыску или секретной службе. Мне нужно только время для размышлений. У меня в голове крутится одна идейка, еще не совсем оформившаяся. Она занимает меня уже много лет. Мне не нужно ничего, кроме некоторых существенных фактов и нескольких исследований в архиве.
- А! - сказал Кейслер и задумчиво потер подбородок. - Вы умны и, согласно нашим исследованиям, даже очень. Обстоятельства не позволили вам развить ваш интеллект полностью, но он все же имеется. Я разговаривал об этом с Остерли. - Он вытянул руку и кончиками пальцев потрогал какое-то место на стене. - Время для врачей. Мы продолжим беседу позже.
Вошли двое мужчин в белых халатах и торопливо разрезали бинты. Джиллиад невольно напрягся, но освобожденная от бинтов кожа была белой, нормальной и невредимой.
- Что я говорил? - довольно произнес Кейслер.- Еще несколько поколений, и мы все повернули бы вспять. Проклятье станет благословением.
Джиллиад, разглядывавший здоровые ладони, поднял голову.
- А может, и нет, если то, что, по моему мнению, случится, опередит вас.
Глаза Кейслера сузились.
- Что вы, черт побери, имеете в виду?
Джиллиад пожал плечами.
- Ничего, что мог бы доказать. Это касается идеи, что крутится в моей голове.
- Мне кажется, что чем скорее вы поговорите об этом с секретной службой, тем лучше.
- Дайте мне время - хоть несколько часов - да, и еще чтонибудь, чтобы я мог писать.
- Вы спятили! - сказал Остерли, и его зубы отчетливо заскрежетали по мундштуку трубки.
- Может быть, - бесцветным голосом ответил Джиллиад. - Но вы ведь до сих пор не можете объяснить, откуда они знают, что я здесь.
- Ваши утверждения - не доказательство!
- Но и не опровержение. Как я уже подчеркнул, были и есть города, одержимые мыслью подавить Машину. Вы в Канаде направили вашу энергию на то, чтобы исследовать причины и найти средство излечения. Вам нужно лишь спросить себя, кто имеет наибольшую выгоду от этой подлой торговли.
Остерли мрачно уставился на него, но был заметно растерян и почти готов поддаться убеждению.
- Решение кажется довольно простым. Мне нужно только просмотреть в государственном архиве несколько документов.
- Я бы вам не советовал. Если я правильно представляю ваш интерес к ним выдаст вас, а вы для нас очень ценны.
- Но вы же не можете утверждать, что против меня что-то замышляется?
-Я бы не решился спорить.
- Но мне необходимо знать содержание этих документов!
- Ну, хорошо, я пошлю другого. У нас тут есть человек с востока, в качестве одного из сотрудников. Мы дадим ему для прикрытия удостоверение журналиста. - Он вздохнул. - Мистер Кэнтрелл будет очень недоволен, если я напрасно потрачу его время. У него сегодня вечером, кажется, свидание с блондинкой.
Но Джиллиад даже не улыбнулся.
- Будем надеяться, что у него получится. Следующий шаг, если этот не удастся, вы знаете.
- До этого наверняка не дойдет, -сказал Остерли, уходя.
Он вернулся два часа спустя с озабоченным и свирепым лицом и не стал терять время на предисловия.
- Кэнтрелл мертв.
Джиллиад посмотрел на него без всякого торжества.
- Как это произошло?
- Он упал с лестницы. - Остерли вынул из кармана трубку и, наморщив лоб, разглядывал Джиллиада. - Три подлые ступеньки. Он поскользнулся и сломал позвоночник. Растолкуйте, как это могло случиться?
- Они применили Машину.
- Да, мы так и предполагали. Мне кажется, они его впустили, дали возможность найти документы, чтобы убить его только после того, как он отыщет. - Он покачал головой. - Мы были слепыми, Джиллиад, весь мир был слеп.
- Не слеп, а лишь вынужден смотреть в соответствующем направлении, на непосредственную опасность, вместо того, чтобы искать причины.
- Нам повезло, что мы это вовремя заметили. - Остерли, не торопясь, набил трубку. - Вы готовы ко второму этапу?
- Это же была моя идея.
- Но этот вовсе не значит, что вам это доставляет удовольствие. Вы боитесь?
- Я обязан отвечать? Ну, хорошо - да, я боюсь.
Остерли слабо улыбнулся.