Она ушла, но в одиночестве Леций оставался недолго. Скоро его ждало первое потрясение. Открылась дверь и в комнату вошла маленькая Скирни, Скирни из воспоминаний, совсем еще девочка в красивом воздушном наряде и с белыми цветами в темных волосах, похожая на Рицию.
— Ну, как? — улыбнулась она вполне по-хозяйски, — ты уже освоился?
— Почти, — сказал Леций, приходя в себя, только не зная, который из Оборотней имел наглость так к нему явиться, — и что это значит?
— Всего лишь любезность, — улыбнулся Оборотень.
— Или демонстрация возможностей.
— Демонстрация?
Голос у него был совсем другой, поэтому сногсшибательного эффекта не получилось. Он плавной походкой доплыл до кресла и красиво в него опустился. Скирни никогда так не ходила и никогда так вызывающе сексуально не сидела.
— Ну, что ты… Мы просто хотели тебе угодить. Ты не хочешь наших женщин, мы решили предложить тебе твоих. Возможно, чуть-чуть не угадали?
При этом волосы его за несколько секунд стали бронзово-рыжими, тело удлинилось и по-женски оформилось, глаза позеленели. Эдгар предупреждал когда-то, что они способны на всё, даже Кантину извлекли из глубин его памяти. А на Леция теперь смотрела его жена в самом желанном и соблазнительном своем виде. Вот только желаний у него никаких не было, только раздражение.
— Ты — Дрод? — спросил он хмуро.
— Нет. Я — Урви. Дрод прислал меня, чтобы я тебя развлек до вечера, пока мы все не соберемся.
— И как ты собираешься меня развлекать, Урви?
— А как захочешь.
— Меня интересуют лаклоты, и ничего, кроме лаклотов.
— Ты уверен, наш прекрасный гость?
— Уверен. И лучше не раздражай меня.
— Ну что ж…
Оборотень снова стал меняться. Леций ожидал увидеть такого же смуглого, женоподобного, узколицего типа с подведенными глазами, как Дрод. Однако увидел белокожего, синюшно-бледного, холодно-красивого и бесконечно-надменного мужчину со стальным блеском раскосых серых глаз. Прямые белые волосы ровно распадались на два крыла. Особенно отвратительным был его презрительно сжатый, тонкогубый рот.
Леций посмотрел на него и отвернулся. Ему совершенно не хотелось видеть эту надменную рожу, и эти безжалостные глаза.
— Не нравлюсь? — усмехнулся Урви.
— С чего ты взял, что ты обязан мне нравиться?
— Вижу, что не нравлюсь.
— Успокойся. Если ты помнишь, я правитель уродов.
— Ну, так взгляни на меня. Что ж ты отвернулся? Ты же сам просил.
— Что я просил?
— Ты сказал, что тебя интересуют лаклоты. И ничего, кроме лаклотов.
Леций вообще-то сначала сел. Потом уже повернулся. Вон, оказывается, что!
— Ну, спасибо, — сказал он, через силу рассматривая предложенный образ, примерно такими он этих тварей и представлял, — буду знать. Они все такие?
— Каждый клан отличается от другого, но в рамках клана они все очень похожи: результат жесткого отбора. Сейчас перед тобой клан Стратегов. Лично мне такое однообразие скучно. Я люблю изменения.
— Вы еще и что-то любите? — удивился Леций.
— Разумеется. Я, например, предпочитаю быть женщиной. Но здесь это нереально: женщины совершенно угнетены. Так что приходится терпеть. Но удобного случая я не упускаю. Неплохо получилось, правда?
— Правда. Только убери эту рожу с моих глаз.
— Охотно.
Оборотень наконец стал самим собой, если так вообще можно было сказать. Он стал смуглым, тщедушным и женоподобным юношей с высокой прической и густо подведенными глазами.
— Лаклотов давно нет в галактике. Если б появились, мы бы это знали. Зачем они тебе?
— Глупый женский вопрос, — сказал Леций, — они — зло.
— А у нас вообще женская сущность, — улыбнулся Урви, — мы ко всем приспосабливаемся.
— Тогда приспосабливайтесь подальше от Шеора. Потому что, когда рванет — мало не покажется.
— Это мы уже поняли. Нас никогда не будет ни на Шеоре, ни даже в отдаленных его окрестностях.
— А, между тем, это единственная планета, которая вам нужна.
— Нам? Зачем?
— Да потому что вы из нее вышли, приспособленцы несчастные.
— Ниоткуда мы не вышли, — заученно и наставительно сказал Оборотень, — мы были всегда как данность. Мы были, есть и будем. Мы — свойство материи.
— Я вам расскажу, кто вы такие, когда вы соберетесь все вместе.
— О! — Урви запрокинул голову и рассмеялся, — он нам расскажет! Ты — всего лишь краткий миг, мгновенная вспышка сознания в клочке материи, будешь нам, вечным, рассказывать, кто мы такие?! Право, не знал, что это будет так забавно!
— Да, — усмехнулся Леций, — разговор будет не скучный.
Вечером его повезли на озеро. Все пять братьев уселись в большой черный модуль, похожий на жабу, и усадили его. Они были похожи друг на друга, но всё же отличались. Урви казался самым молодым и мелким, как младший братишка. Самым старым выглядел Тегус. Эрибут напускал на себя очень умный вид, Кротан наоборот был самым большим и туповатым, а Дрод однозначно был лидером этой пятерки, самый элегантный и самый циничный.
Сначала Леций не понимал, зачем его так далеко везут. Потом догадался. Разговор предстоял серьезный, и хозяева хотели выслушать его на другом уровне и уж, конечно, без лишних свидетелей.
На берегу огромного кофейного озера с изумрудным песком он увидел кошмар, который Консу довелось наблюдать на Эгваоо.