Лес. Он как будто бы не просто окружал густой растительностью, создавалось впечатление, что он стремится проникнуть внутрь. Забраться в тело, забраться в мозг, или даже в душу, и от туда, изнутри, поглотить собой полностью, не оставив ничего неизмененного в своей материи. Материи… Да, именно, материи. Казалось, что некая материя, заполняющая собой всю атмосферу, нависала, давила собой, сдавливала, пыталась прорвать мощную оболочку интимной индивидуальной личности, смять ее и поработить, сделать частью себя, растворить, растворить каждую клетку, каждую точку, каждую песчинку. Но что это была за материя? Она как будто бы не имела массы, но в тоже время была очень тяжелой.
Мысли. В голову постоянно лезли какие-то непонятные, странные и пугающие мысли. Словно кто-то старался проникнуть в разум, взломать его, изнасиловать и сделать подвластным себе. Кто-то врывался, навязывал себя, навязывал свои идеи, свое мышление, навязывал свои мысли. Кто-то пытался промыть мозги, наполнив их новым, чуждым, извращенным содержанием. Агрессия, ненависть, стремление захватить, поработить, а если не удастся, то — уничтожить. Это невероятно сильное желание летало где-то здесь, в воздухе, и каждый ощущал себя объектом этого желания.
— Что ты видишь? — нарушая продолжительную тишину, громко, как-то неестественно, словно лязг металла, прозвучало в воздухе. Это был Валиндук, и он обращался к геологу.
— Ничего. — ответил тот, настраивая свой радар. — Кроме нас, здесь никого нет. И мы постепенно приближаемся к цели.
— Хорошо. — заключил капитан, продолжая идти дальше, держа указательный палец чуть ниже спускового курка.
Вновь наступила тишина. Команда продолжала молча продвигаться по дороге, не снижая темпа, изредка переглядываясь между собой, или просто случайно встречаясь друг с другом взглядом. Каждый думал о чем-то своем, либо же все думали об одном и том.
Лиус оглянулся вокруг. В глазах членов его команды был страх и настороженность. Он уже долго наблюдал за своими товарищами, и напряженная атмосфера начинала его немного раздражать. Нужно было как-то разрядить обстановку, пока не начался массовый психоз. Он попытался произнести вслух то, о чем думали все.
— Хэй! — окликнул он, остановившись. Все так же прекратили движение и вопросительно уставились на автомеханика.
— В чем дело? — спросил Валиндук.
Кварион выдержал небольшую паузу, стараясь как можно лучше и понятнее сформулировать свое замечание.
— Здесь только мне одному кажется, что я начинаю сходить с ума?
Члены команды переглянулись между собой.
— Что ты имеешь в виду? — попытался уточнить молодой спецназовец. Лиус повернулся в его сторону.
— А ты меня не понимаешь?
— В чем именно?
— Ты понимаешь, о чем я говорю или нет?
Бариус не отвечал. Смелый автомеханик уже начинал себя чувствовать полным идиотом.
— Возможно, мы все тебя в определенной степени понимаем. — отозвался, наконец, капитан. — Что скажете? — обратился он к остальным. Все молчали.
— Никому не чудится, что в его мозг стараются проникнуть? — осторожно, как бы ступая по тонкому льду, боясь показаться сумасшедшим, спросил Лиус.
Геолог кивнул головой.
— По-моему здесь кто-то есть. — заметил ученый.
Наступила пауза.
— Кто-то или что-то. — добавил священник. Все вопросительно посмотрели в его сторону.
— А что ты скажешь? — обратился к нему военный офицер. Тот усмехнулся.
— Я думаю, у нас у всех начинается психоз.
— Как это мило. — осклабился Бариус.
— Ты что-нибудь чувствуешь? — продолжал спрашивать капитан, глядя священнику прямо в глаза.
— За нами следят. — тихо произнес Лаен.
— Я проверяю местность — здесь никого нет в радиусе восьми тысяч шагов. — заметил геолог.
Валиндук посмотрел в его сторону, затем снова взглядом вернулся к священнику.
— Ну? — позвал он, кивком головы требуя ответа.
— Что "ну".
— Я задал вопрос.
— Какой?
— Ты чувствуешь что-нибудь?
Викториус улыбнулся.
— Я слишком часто в своей жизни доверял чувствам, чтобы теперь полагаться на них.
Капитан продолжал пристально смотреть в глаза Малочевскому. Его явно не устраивал такой ответ. Он понимал, что что-то здесь не так, и сильно хотел выяснить, что.
— Возможно, это какое-то психотропное оружие. — предположил он. Но одно только предположение его тоже не устраивало. Он внимательно прислушивался к лесу, но лес не спешил выдавать свои тайны, сохраняя абсолютную тишину.
И тут Крос Валиндук неожиданно резко повернулся и, присев, закричал:
— Всем лечь на землю, укрыться за деревья!
Испугавшись от неожиданности и от неестественного крика невозмутимого капитана, Франкл и Лаен кинулись к обочине и нырнули в канаву, накрытую сверху каким-то повалившимся деревом. Лиус и священник пригнулись и забежали за огромный высокий камень с другой стороны дороги. Оба военных, присев на одно колено, резко передернули затворы автоматов, и, прицеливаясь, заметались по сторонам, стараясь определить местонахождения противника, затем Бариус откатился в кусты, а капитан нырнул в канаву к геологу и ученому. Послышались выстрелы. Действительно, стреляли, только не совсем было понятно, от куда. Каждый вытащил свой личный пистолет, который ему был выдан, и держал его в руках.
— От куда ведется огонь? — крикнул Валиндук Бариусу.
— Не могу определить, капитан. — ответил тот из кустов.
Лежа в канаве с автоматом в руках, Крос резко оглядывался по сторонам, но ничего не видел.
— Где они? — спросил он, повернувшись к геологу, который находился рядом и закрывал голову руками. Придя в себя после первых секунд паники, Франкл достал свой тепловой радар и начал сканировать местность.
— Я никого не вижу. — дрожащим, срывающимся голосом ответил он.
— Что значит, никого не вижу?!
— Я сам не могу понять, но радар показывает только нас.