- Это меня не убьет, - возразила Энджи. - Кроме того, я много раз сдавала кровь. Они всегда брали столько же.
На стеклянной пластинке, которую держал Джим, появилась вторая капля крови. Он вынул из висевших на поясе ножен нож и кончиком смешал обе капли. Но они не желали иметь ничего общего друг с другом, как два ртутных шарика.
- Извини, Энджи, - сказал Джим, - ты, должно быть, ошиблась.
- Я могу поклясться! - сказала Энджи. - Уверена, мне говорили про группу О!
- Ну, если бы это была группа О, она сразу смешалась бы с кровью Дэффида. Извини, Энджи, - сказал Джим. - Каролинус, убери кровь Энджи и попробуй мою. Я, правда, боюсь, что у меня группа А. Так что, если у Дэффида другая, они тоже не смешаются.
Он ничего не почувствовал, но на пластинке, там, где только что была кровь Энджи, появилась новая капля. Пользуясь кончиком ножа, Джим попробовал смешать капли.
- Сработало! - Энджи подбежала к Джиму и обняла его. - Джим, твоя кровь подходит! Они замечательно смешались!
- Отлично! - с энтузиазмом воскликнул Джим, тоже обнимая ее. - Ну, Каролинус, теперь остается только переслать пинту моей крови в вены Дэффида. В таком состоянии, в каком Дэффид находится сейчас, ему и британской пинты не слишком много. Посмотрим на цвет его лица и, если потребуется, добавим еще четверть пинты.., хотя, подожди минутку!
Он вдруг кое-что вспомнил.
У него, как и у Энджи, был опыт переливания крови там, в его родном мире, и он помнил, что это медленный процесс - кровь вытекает из вены по капле и собирается в специальной емкости. Эта медлительность объясняется тем, что кровь не может течь быстрее, чем ее качает сердце. С другой стороны...
- Я думаю, - сказал Джим, - лучше сделать это аккуратненько. Возможно, моментальное вливание пинты крови, когда Дэффид в таком состоянии, представляет опасность. Каролинус, ты можешь сделать так, чтобы кровь магическим путем переливалась в вены и артерии Дэффида с той же скоростью, с какой ее гонит мое сердце?
- Конечно! - сказал Каролинус. - Я так и сделал.
- Ты хочешь сказать, что уже перелил ее? - удивился Джим.
- Вечно ты просишь меня что-нибудь сделать, а потом спрашиваешь, сделал ли я это! - рассердился Каролинус. - Ты хочешь, чтобы я подождал? Тогда так и скажи.
- Просто я ничего не почувствовал.
- А почему ты считаешь, что должен был что-то почувствовать? - спросил маг.
Для этого, конечно, не было причин. Джим сообразил, что, когда сдавал кровь в своем мире, он чувствовал только иголку в вене, которая передавала кровь в трубку, ведущую в специальную емкость.
- Мне надо вернуться вниз, - смущенно проговорил Джим.
Он не мог забыть о Чендосе, у которого не было собеседника, кроме Секоха. Хорошо, если Секох не вздумает что-нибудь сказать. Но Секох может и вздумать. Возможно, высокомерный рыцарь заставит его замолчать, а возможно, и нет. Сегодня Чендоса уже достаточно часто перебивали, выказывая неуважение. Джим чувствовал, что надо принести извинения.
- Как далеко я могу отойти, чтобы это не помешало переливанию моей крови Дэффиду?
- Отойти? - переспросил Каролинус. - Иди куда хочешь, хоть на другой конец света. Неважно, где ты находишься. Магия есть магия. - Он посмотрел вверх. - И они хотят, чтобы я делал волшебников из этих современных учеников!
- Может, ты останешься и убедишься, что Дэффиду не понадобится еще крови? - резко спросила Энджи. - Сам знаешь, такое может случиться.
- Знаю, - сказал Джим. - И если Каролинус позовет меня, как раньше, когда я сидел за высоким столом, а я там и буду, явлюсь в считанные секунды. А пока Дэффид получил первую пинту крови. Я просто хочу пригладить взъерошенные перышки сэра Джона, ведь его оставили одного, да еще и с Секохом.
- С Секохом? - переспросила Энджи.
- Да. - Джим был уже на пути к двери. - Он сидит за ближайшим к высокому столу концом низкого стола. Достаточно близко, чтобы можно было поговорить с сэром Джоном. Я думаю, если у них завяжется разговор, результат будет не лучший. К тому же надо принести ему парочку извинений. Позовите меня, и я тут же вернусь.
Произнося последние слова, Джим уже закрывал за собой дверь. Он спешил по коридору, когда его остановил голос Энджи:
- Джим!
Ее голос был негромким, но повелительным. Джим остановился и обернулся.
Она стояла рядом с комнатой, в которой они только что находились, закрыв за собой дверь.
Он вернулся.
- Думаю, надо тебе сказать, - тихо проговорила Энджи. - Я подала сигнал, чтобы Арагх пришел сюда. Он здесь, в одной из комнат, и я думаю, ему не очень-то нравится ждать в одиночестве, но надо было спрятать его, пока я не поговорю с тобой. Я хочу, чтобы волк взглянул на Каролинуса и сказал, что он думает о произошедших с ним переменах.
Джим кивнул:
- Хорошая идея. В конце концов, он знает Каролинуса намного дольше, чем любой из нас, и у него нечеловеческое чутье. Он может что-нибудь заметить или понять лучше нас.
- Я так и думала, что ты скажешь что-нибудь в таком роде, - сказала Энджи. - Но я хотела, чтобы ты это знал. Мне больно смотреть, как старик пытается скрыть свое беспокойство брюзжанием, которого за ним не водилось. Его, должно быть, мучает что-то действительно очень серьезное.
- Да, я тоже так думаю, - согласился Джим. - Ну, может быть, Арагх сумеет нам что-нибудь сказать.
- Надеюсь, - откликнулась Энджи. - Ну, иди вниз, а я приведу Арагха, и мы сделаем вид, будто он только что явился узнать, как идут дела.
- Хорошо, - сказал Джим и пошел дальше.
На этот раз Энджи его не остановила.
Он поспешил по коридору, а потом вниз по лестнице и добрался до большого зала, где все еще сидели сэр Джон с драконом.
К своему удивлению, подойдя поближе, он обнаружил, что эта парочка дружелюбно и жизнерадостно беседует. Очевидно, ему не стоило беспокоиться. В конце концов, они разговаривали, и сэр Джон, казалось, наслаждался беседой.
- О, сэр Джон, - слегка запыхавшись, проговорил Джим, прерывая их разговор и садясь за высокий стол, - извините, что я оставил вас одного...
- Он был не один, - сказал Секох, - с ним был я. Как там Дэффид и Брайен?
Джим внезапно вспомнил, что узы, связывавшие его с Брайеном и Дэффидом, распространяются и на Секоха. Он почувствовал укол совести.
- Брайен сидит и пьет вино, несмотря на все наши возражения. Каролинус залечил его раны, а ты же знаешь Брайена. Он считает, что чувствует себя не хуже, чем всегда, - ответил Джим. - Дэффиду нужна кровь, и нам удалось магическим путем перелить ему немного моей. Если потребуется еще, Каролинус снова позовет меня, и я поднимусь наверх. Но сейчас я могу посидеть здесь и отдохнуть.
- И выпить вина, - сказал Чендос, наполнив один из кубков и придвинув его к Джиму. - Рад слышать, что с этими двумя славными людьми все в порядке. Что касается меня, то я наслаждался беседой с Секохом. Это первый дракон, с которым я когда-либо общался. Я взял за правило разговаривать со всеми, с кем выпадает возможность поговорить, и каждый раз узнаю что-то новое. Сейчас Секох мне рассказывал, как он и другой, старый дракон победили этого плута Брайагха во время знаменитой битвы у Презренной Башни. Я и понятия не имел, что крылья драконов так важны в битве.
- Да, действительно, - вставил Секох, - я небольшой дракон, но одним крылом... - Он внезапно расправил крыло над низким столом. Здесь, в помещении, оно показалось весьма внушительным. - Я могу крылом сбить с ног от пяти до десяти вас, людей, и немногие после этого поднимутся. Одним лишь крылом я могу сломать хребет корове.., э.., я хотел сказать, что переломаю хребет оленю, каким бы большим он ни был. Я могу завалить медведя или сбить с ног кабана. Большинство людей не представляют, что в битве или на охоте драконы больше всего надеются на свои сильные крылья. А в поединке между двумя драконами каждый старается сломать крыло другому.
- У орлов тоже очень сильные крылья, - вставил Чендос.
- Наши сильнее, - возразил Секох. - Вот Брайагх, которого мы победили, был такой большой, что мог мгновенно переломить оба моих крыла, если бы я сражался с ним один. Но у Смргола, несмотря на то что он был стар и искалечен, крылья были такими же крепкими, как у Брайагха, хотя одно несколько ослабело из-за болезни. Во всяком случае, сражаясь с нами двумя, Брайагх не мог употребить все свои силы на то, чтобы сломать мне крылья, поэтому мы просто кусались, рвали друг друга когтями и загоняли в угол, все трое...
Он прервался. Во дворе, как раз напротив входа в большой зал, поднялся невероятный шум. Джим внезапно понял, что это смесь человеческой речи, гудения Рррнлфа и высокого, визгливого голоса, который не очень-то отличался от того, каким говорил Гранфер, когда Джим, Брайен и Жиль совершали под руководством морского дьявола экскурсию к этому огромному древнему головоногому.