– Анита?
– Да, это я, что нового?
Она зашептала в трубку:
– Твой друг-детектив убедил Барбару, что если Эми умрет, то ее будут судить по обвинению в преступном сговоре с целью убийства.
– Не думаю, что Зебровски сможет провернуть это дело.
– Но Барбара в это поверила.
– Что она вам рассказала?
– Вампира зовут Билл Стакер.
Фамилию она произнесла по буквам.
– Вамп с фамилией, наверное, совсем новенький, – заметила я. Я знала только одного вампира с фамилией – он был мертв всего месяц.
– Не знаю, новенький он или старенький, знаю только как его зовут.
– Адрес она сказала?
– Нет, хотя Зебровски неслабо ее прижал. Она говорит, что никогда не была у него дома, и я ей верю.
– Ладно, поблагодари Зебровски от моего имени. Увидимся в субботу в спортзале.
– Я обязательно приду.
– И тебе тоже спасибо, Ронни.
– Всегда рада помочь спасти человека от монстров. Кстати о монстрах, ты сейчас с сама-знаешь-кем?
– Если ты имеешь в виду Жан-Клода, то да, я с ним.
– Уходи оттуда поскорее, – сказала она.
– Ты мне не мать, Ронни.
– Я твоя подруга.
– Спокойной ночи, Ронни.
– Не задерживайся там, – повторила она.
Я повесила трубку. Ронни была моей лучшей подругой, но ее отношение к Жан-Клоду действовало мне на нервы. В основном потому, что я была с ней согласна. Я всегда злюсь, когда неправа.
– Имя Билл Стакер тебе о чем-то говорит?
– Нет, но я позвоню Малкольму, узнаю, говорит ли оно что-то ему.
Я отдала трубку Жан-Клоду и отошла от стола, то есть покинула зону досягаемости. Я слышала только половину разговора, и она сводилась к имени, а затем «конечно» и «да». Он протянул мне трубку:
– Малкольм желает поговорить с тобой.
Жан-Клод отступил, уступая мне место.
– Миз Блейк, я очень сожалею о том, что, возможно, совершил наш прихожанин. У нас есть его адрес в базе данных. Дьякон будет у него буквально через несколько минут.
– Дайте мне адрес, я поеду, проверю, как там девушка.
– В этом нет необходимости. Дьякон, которая занимается этим делом, была медсестрой до своего обращения.
– Я не думаю, что Эми Маккензи нужен еще один вампир, не важно какими бы добрыми ни были ее намерения.
– А я не думаю, что моему вампиру нужно, чтобы Истребительница прострелила ему дверь.
– Я могу сообщить имя полиции. Они выяснят адрес, приедут и высадят его двери. Они будут вести себя гораздо грубее меня.
– Ну, в последнее поверить трудновато.
Похоже, он надо мной смеется.
– Дайте мне адрес, Малкольм.
От злости у меня напряглись плечи, так что захотелось покрутить шеей и снять дискомфорт.
– Подождите минутку. – Он включил режим ожидания.
Я посмотрела на Жан-Клода и позволила злости прозвучать в голосе.
– Он включил режим ожидания.
Жан-Клод уселся на стул, который я освободила; он улыбнулся и пожал плечами, стараясь спустить все на тормозах. Умно с его стороны. Когда я злюсь, то обычно срываю злость на всех вокруг, даже на тех, кто этого совсем не заслуживает. Я пытаюсь избавиться от дурных привычек, но некоторые привычки трудно побороть. Мой дурной характер – из таких.
– Миз Блейк, мне звонили по другой линии. Девушка жива, но едва-едва, ее повезли в больницу. Мы не уверены, выживет ли она. Мы выдадим Билла полиции, если она умрет. Даю вам слово.
Я могла поверить ему на слово. Малкольм был стар – несколько сотен лет, а если удается добиться клятвы от старых вампиров, они ее держат.
– В какую больницу ее повезли? Я хочу сообщить матери.
Он ответил. Я позвонила матери Эми. Одной телефонной истерикой позже я повесила трубку, и настала моя очередь сидеть на краю стола и смотреть вниз.
Я не доставала ногами до пола, так что мне трудно было выглядеть грациозно. Хотя я никогда и не пыталась соревноваться с Жан-Клодом в грациозности. Некоторые битвы бывают проиграны еще до начала.
– Было время, ma petite, когда ты бы сама ринулась на помощь, сама бы допрашивала подругу девушки и ни за что не позвала бы полицию.