Дверь скрипит, если, взявшись за ручку, не приложить усилие и не приподнять ее немного вверх. В Лондоне тысячи куда более неухоженных квартир, но ты в них, к счастью, не был, и от этого именно собственная кажется самой убогой и маленькой на свете. Не жилье, а будто перевалочный пункт. Только в твоем случае он ведет из «ниоткуда» в «никуда». Смешно… Прыгать через свое прошлое, уместившееся в двадцать картонных коробок, охренительно «весело». Тем более что пока проберешься — точно вспомнишь, что в них лежит и как давно требовалось разложить всю эту магическую мишуру по полочкам. Собственная слабость все еще претит, но из какого пальца взять и высосать недостающие силы? И правда, смешно. Лучше во все горло смеяться над собственной судьбой. Это как-то избавляет от желания найти в этой квартире хоть что-то устойчивое, не скрипящее, и именно на этой штуке повеситься.
Немного попинав непривычно округлыми бедрами углы упаковочной тары и потирая места будущих синяков, можно добраться до кухни и наконец заглянуть в пакет, доставленный посыльным. Раньше тебе их утром заносил кто-то из друзей, но спустя два года потребность окружающих утешать и опекать тебя стала очень умеренной. Есть капризы, которым трудно потакать долгое время. Видимо, твое нежелание высовывать свой нос дальше прихожей собственной квартиры — один из них. В кульке только рис, камбала, креветки и немного овощей. Ты примерно знаешь, кто так заботится о твоем здоровом питании, но лучше бы это был не ее день. От парочки банок пива или бутылки скотча ты сегодня не отказался бы. Но вместо этого приходится снова пробираться мимо коробок, загромоздивших всю гостиную, к компьютеру в надежде прочесть в интернете, как можно скрасить свой вечер с помощью камбалы и спортивного канала.
Программа прочитана, а рецепт почти найден, когда за воротник майки падает первая холодная капля. Ты смотришь на потолок и, наверное, не сразу понимаешь природу возникновения на нем серого пятна. Когда к первой капле присоединяется вторая, на этот раз ужалившая в лоб, — происходящее становится очевидным: тебя заливают. С магглами это случается довольно часто. Волшебнику всего-то и нужно, что пара взмахов палочкой, и с твоей стороны, наверное, стоило бы за два года выяснить, в какую коробку ты ее сунул. Но этого не произошло на протяжении всего того времени, что ты лавируешь между картонными ковчегами из прошлого, а значит, немедленно ничего не изменить. Остается только один выход. Благо, телефон домовладельца прикреплен магнитом к дверце холодильника. Не тобою… Но должна же быть хоть какая-то польза от той, кто кормит рыбой пленника своей глупости?
***
Неудачи фатальны. Ты впервые вынужден встретиться с тем, кто не является твоим другом, будучи обремененным двумя «дынями», спрятанными под влажной майкой. Менеджер из компании, в которой для тебя сняли жилье, увещевала подняться на этаж выше и самому узнать, в чем проблема. К сожалению, ее офис расположен на другом конце города, а у твоего нового соседа, только вчера занявшего квартиру, до сих пор отключен телефон. Увы, сама она не в состоянии сообщить, какой служащий нужен, чтобы устранить проблему.
Соседи… Все твои познания о них заключались в том, что ты примерно выучил, кто в какое время уходит на работу и возвращается с нее, топая мимо входной двери. Ты бы с радостью обошелся без этой информации, но в вашем старом доме только грузовой лифт. Считается, что три этажа можно прекрасно преодолеть, пользуясь лестницей. И дернул же тебя черт поселиться именно на втором. Впрочем, жилье выбирала любительница камбалы, а она во всем предпочитает придерживаться золотой середины.
Поняв, что придется проявлять чудеса своей прославленной храбрости, ты натянул на босые ноги разношенные кеды и выскользнул за дверь. Огляделся по сторонам, словно опасаясь, что сейчас, откуда ни возьмись, выскочит репортер с камерой или Рита Скитер с прытко пишущим пером, и бегом бросился вверх по лестнице. Ненавистная квартира под номером «13» встретила тебя доносящимися из-за двери звуками громкой музыки. Золотые циферки «1» и «3» словно смеялись над твоими попытками попасть внутрь, пока ты сбивал кулаки о светлое дерево. Тогда ты решил проорать громче:
— Открывайте, потоп! — К счастью, время было раннее, и на твои крики никто не сбежался. К несчастью, ушей гребаного меломана они тоже не достигли. Ну, раз «потоп» не сработал, ты завопил: — Пожар! Тайфун! Цунами! Землетрясение! Насилуют!
Как выяснилось, в мире еще существуют волшебные слова. Музыка в квартире стихла. Дверь открылась, и почти что голый человек, прикрывший некоторые части своего тела полотенцем, сухо спросил:
— Кого?
Нет. Нет. Нет! Из всех людей в мире, которые могли доставить тебе неприятности, именно на этого меньше всего хотелось наткнуться. О, ты представлял все последствия этой встречи. Сколько отборнейших насмешек прольется на твою голову, если немедленно что-нибудь не предпринять. Главное — вести себя уверенно, так, словно эти «дыни» росли на твоем теле вечность, и ты понятия не имеешь, как удобно писать стоя.
— Вода! — Ты гневно ткнул пальцем в лужи на полу прихожей. — Я — соседка снизу, вы меня заливаете.
— Значит, никого не насилуют? — Хмурый, вечно всем недовольный ублюдок Северус Снейп смотрел на тебя, как на восьмое чудо света, но хотя бы не высказывал дурацких и, к сожалению, весьма точных догадок типа «Гарри Поттер, вы ли это?» Аллилуйя! При всем сходстве с тем славным парнем, которым ты когда-то являлся, теперь у тебя есть внушительный бюст, тоненький голосок, волосы до попы, а также бедра, на которые ты сам иногда засматриваешься, забывая, что теперь это не чьи-то достоинства, а твоя проблема. Вот шрама на лбу нет. Ненавистное зелье украло у тебя хоть что-то ненужное. Снейп не станет вменять в вину несчастной мокрой девице сходство с человеком, которого ненавидит. А если попробует, ты просто задерешь майку и пошлешь его к черту. Всех дел-то.
— Начнут, если вы немедленно не ликвидируете потоп. Я уже звонила в управляющую компанию. Они хотят знать причину аварии.
На лице Снейпа была написана смесь злости и смущения. Никогда раньше ты не видел такого выражения, и да, черт возьми, это занятно. Очень интересное открытие.
— Никакой аварии нет, — удрученно сказал он. — Я заснул в ванной.
— Под такую громкую музыку? — Кивок. — Ну, вы герой. — Впервые твой облик принес хоть какие-то дивиденды.
С Гарри Поттером разговор был бы очень коротким. В тот единственный раз, когда тебе удалось навестить Снейпа в больнице, профессор в категоричной форме сообщил, куда ты можешь катиться со своими извинениями. Потом колдомедики вообще перестали тебя пускать, потому что этот ублюдок притворялся умирающим, стоило любому постороннему пробраться в его палату. Сейчас он смущен и оправдывается, а это почти прекрасно.
— Тряпки половые есть? Нужно вытереть лужи, иначе у меня так и будет капать с потолка. Я помогу. Ущерб обсудим потом, когда штаны наденете.
Снейп посторонился, пропуская тебя внутрь. Ну надо же, какой легкий путь доступа в его жизнь ты нашел.
— Какие-то средства для уборки есть в ванной. Не знаю, что там, все осталось от старухи, которая жила тут раньше. Только лучше бы мне и впрямь сначала привести себя в порядок.
— Я пошутила насчет изнасилования, — признался ты.
В тебя словно вселился какой-то задорный бес. После двух лет идиотизма, почти ввергнувших тебя в отчаянье, было очень хорошо заставить кого-то платить за твои невзгоды. Снейп на роль жертвы подходил идеально.
— Надевайте свои штаны и давайте займемся устранением потопа.
***
Квартира профессора была похожа на твою, как две капли воды. Все те же многочисленные коробки, о содержимом которых он пока предпочел не вспоминать. Ползая между ними на коленях с тазиком и полотенцем, ты смотрел, как расползаются картонные углы, и с трудом удерживался от искушения заглянуть внутрь. Снейп и так нервничал и тихо тебя ненавидел, закусив от раздражения губу. Непонятно было, почему он не решился выставить назойливую магглу и навести порядок парой взмахов палочки, но ты был этому рад. Босой профессор в простых джинсах так не укладывался в образ из воспоминаний, что ты заранее представлял, как будешь хохотать, рассказывая обо всем Гермионе. Ей должно понравиться, что ты нашел себе развлечение, не включавшее в себя непременное наличие виски и многочасовые бдения у ящика, именуемого телевизором.
— Закончили?
— Почти. — Ты со стоном распрямил затекшую спину. — Все еще немного влажно, но луж нет.
— У меня тоже порядок. — Снейп с заметным облегчением выкрутил в тазик полотенце. — Спасибо за помощь, мисс…
— Джонс.
По крайней мере, именно это имя значилось в поддельных водительских правах и паспорте, которые раздобыла для тебя Гермиона.
— Ваша квартира сильно пострадала?
Ты покачал головой.
— Нет, не очень. Только потолок придется заново побелить.
— Вызывайте рабочих. Как только будет понятна сумма ущерба, я выпишу вам чек.
У Снейпа есть чековая книжка! Шокирующая новость. Ты сам так и рассовываешь по карманам фунты, которые для тебя меняет Рон. Очень хочется спросить: как он оказался в этом доме? Почему из тысяч квартир в Лондоне снял именно эту? Увы, мисс Джонс не имеет права на такие вопросы. Впрочем, у Гарри Поттера возможностей выяснить все это было бы намного меньше. Но тебе любопытно, тебя это волнует, а значит — отступать рано.
— И все? А как же моя моральная травма?
— Какая?
— Я видела ваши худые волосатые ноги. — У Снейпа нервно задергалось веко. Видимо, ни одна девица в мире не разговаривала с ним в таком тоне. Ты решил, что несколько переборщил. Наверное, даже самые грудастые дурочки не ведут себя так с незнакомыми мужчинами. И дались тебе его ноги? Учитывая количество шрамов на руках, груди и шее, стоило пенять на моральный ущерб от чего-либо другого. — Ладно, неважно. Удачи на новом месте, и больше меня не заливайте.
Глаз профессора задергался еще больше. Не понимая, чего следует ждать, ты медленно начал отползать к входной двери, так сказать, подальше от возможного проклятия. И вот тут случилось неожиданное. Снейп рассмеялся. Нет, конечно, он не ржал во все горло, как это делал Рон, но даже тихие смешки, рвущиеся из прикрытого ладонью рта, повергли тебя в шок. Ты его развеселил! Впервые в жизни! А все лавры принадлежали смазливой брюнетке.
— Э-э-э. — Немного горестная, но честная реакция. Ты наконец принял положение, достойное двуногого человека. — Я пойду, пожалуй.
Снейп все еще продолжал хохотать.
— Постойте. — Он с трудом, но вернул контроль над собственным поведением. — Я не очень разбираюсь в добрососедских отношениях и не понимаю, что вы подразумеваете под компенсацией морального вреда. Вам нужно заплатить, или я должен, например, пригласить вас поужинать?
— Ужин подойдет. — Ну и что ты творишь? Два года не выходил из дома, а теперь видишь в том, чтобы водить за нос Снейпа, достойный повод для отказа от своих привычек? Ты в большом и шумном городе с грудями и пялящимися на них мужиками. Ужасно! Ты еще помнишь то чувство глубокого отвращения к себе, которое испытываешь после таких прогулок. Тебя терзает страх и паника. Ты неделями потом не слезаешь с дивана, потому что боишься, что эти дурацкие сиськи останутся с тобой навсегда. Когда-то ты любил женское тело, только чужое. За время бесплодных поисков возможности вернуть себе свою счастливую жизнь оно тебе уже осточертело. К дьяволу все эти ямочки и незнакомые выпуклости. Ты хочешь вернуть назад свой член. Очень хочешь, и до одури завидуешь Снейпу, у которого он есть. Но, увы, слова сказаны.
— Может, у меня? — Еще одна глупость. Меньше всего тебе хочется, чтобы он лазил через груду твоих коробок. — Хотя лучше в каком-нибудь ресторане, я ужасно готовлю. Только недалеко от дома. И что-то не слишком популярное. Желательно, чтобы вообще других посетителей не было.
Черт! Черт! Черт! Ты паникуешь. Судя по глазам Снейпа, он это понимает и уже начинает думать, что связался с неврастеничкой. Надо как-то все исправить, иначе ты никогда не сможешь реализовать свой план и задать хотя бы один из миллиона накопившихся вопросов. «Ужин — это хорошо», — пытаешься убедить себя ты. Профессор купит тебе виски, а небольшое количество спиртного тебя обычно успокаивает и заставляет смотреть на свою жизнь несколько наплевательски.
— Я только переехал и не знаю подходящего заведения. Выбирайте место сами. Я зайду за вами в девять. Устроит?
— Да, конечно.
Снейп проводил тебя до двери, даже руку пожал на прощание, демонстрируя непривычную вежливость. Ты тогда не предполагал, что дорога в ад может начаться с простого рукопожатия.