- Ах, Рэп. Он мертв. Мы знаем это. Но все же я думаю, что это было послание. От Раши. Или кого-то еще.
Конечно, она полагала, что призрака мог подослать сам Элкарас. Он никогда не встречал молодого фавна, но колдун, вероятно, умел вытягивать образы умерших из памяти других людей. Кто знает, на что способен волшебник.
- Он сказал, чтобы ты бежала.
- А мы сделали все наоборот - не двинулись с места. Мы решили, что порождение зла может дать только плохой совет. Именно так мы и рассуждали. Мы должны были так думать. Двойное надувательство! Конечно, это так. Почему же тогда мы об этом не догадались?
Кэйдолан снова вздохнула и поежилась. Она ломала голову над подобными вещами много-много раз, но никогда бы не решилась говорить об этом вслух. Да и не старалась даже. Она просто молилась сколько могла Богу Смирения.
- Колдовство! - победно выкрикнула Иное запретное слово. - Днем. Он заставлял нас бояться или стыдиться говорить об этом днем. А по ночам насылал на нас сонные чары. Однако по ночам легче разговаривать - ты заметила? Может, он устает или произносит заклинания по утрам, а к вечеру они слабеют? Сейчас, кажется, никаких чар нет.
- Да, ты дала нам возможность поговорить об этом. Надеюсь, ты ничего не скажешь Азаку?
- Почему же? - спросил Азак.
- Ох! - Кэйд подпрыгнула, как кролик, прижав ладони ко рту.
Несмотря на размеры, султан двигался бесшумно, словно паутинка на ветру. Интересно, как давно он стоял у нее за спиной - темный, большой, грозный, со звездами, отражающимися в глазах.
- Что именно нельзя говорить Азаку? - прорычал он. Кэйд пыталась успокоить свое трепещущее сердце. Даже днем при свете она побаивалась Азака.
- Может быть... вероятно... мы спим слишком... э... крепко, но это не относится к вам.
- Ясно. И это все?
- Э-э... все.
Если не считать того, что Азак так ненавидел Рашу, что мог бы не совладать с собой, узнав, что колдунья перехитрила его.
- М-м-м?.. - Азак переключил внимание на Иносолан, которая все еще стояла, прижавшись спиной к дереву. - Поздравляю! Вы его раскусили. Я этого не ожидал.
- Но он всего лишь человек.
- Так вы знали? - воскликнула Кэйдолан.
- Конечно. Иное же сказала, что это очевидно. Особенно по ночам. Впрочем, и днем тоже. Но это настолько абсурдно, что я не мог заставить себя заговорить об этом. Мне это известно уже не один месяц.
Иное и Кэйд хором охнули.
Все правильно - не один месяц. Герцогиня потеряла счет неделям, но два или даже три месяца... В отдалении позвякивали колокольцы верблюдов. Ночной воздух быстро остывал, становилось прохладно. Кэйд пожалела, что не накинула шаль из верблюжьей шерсти, но не идти же за ней. А потом ждать неведомо сколько, пока возобновится этот сумасбродный разговор.
Азак поглядел на нее:
- Это был несчастный случай, уверяю вас.
- О чем вы?
- Когда я обжег вам руку. Я пытался разбудить вас обеих, но ничего не получалось, тогда я сдался и больше не пробовал. Я даже думал о том, чтобы погрузить вас спящими на верблюдов и бежать, но не осмелился пойти на такой риск. Я испугался, что вы вообще не проснетесь. Но обжег я вас случайно.
Возможно! Но ведь он мог проверять не то, проснется она или нет, а действует ли еще проклятие Раши, из-за которого он не мог прикоснуться к женщине.
Азак шагнул к Иносолан, принцесса не шелохнулась.
- Вы раскусили его. Ну и что вы теперь собираетесь делать, голубка моя?
Сердце Кэйдолан было успокоилось, но теперь снова затрепетало. Позади нее хлопала на ветру палатка, тихонечко гудели натянутые веревки.
- Однажды мы пробовали бежать, - горько сказала Иное, - но ничего не вышло. Давайте уйдем теперь.
У Кэйд подогнулись колени, и она, даже не успев вспомнить о скорпионах, плюхнулась на коврик. О, где же ты, уютное мягкое кресло!
- Сейчас! - воскликнул Азак. Голос его, казалось, доносился откуда-то сверху, от самых звезд.
- Здесь. Разве вы не поняли? - Иносолан говорила быстро, словно пыталась убедить себя, а не его или боялась, что сама передумает. - Вот, например, почему... почему мы не заснули сегодня? Он считает, что ему не о чем беспокоиться. Он думает, что мы не решимся убежать от него здесь, в Гонлете.
"Это, безусловно, безумие", - решила Кэйд.
Азак, понизив голос, медленно заговорил:
- Есть еще и другая возможность. Колдунов можно обнаружить по той силе, которую они используют. Шейх показывал нам кольцо. Мог он, правда, и приврать, но все-таки он сказал, что это кольцо обнаружило действующих волшебников в Алакарне. Кажется, он сказал "магов". Здесь, на краю Империи, волшебников должно быть немало. А что, если... если колдун... опасается использовать свою силу так близко к Алакарне? А знаете, вы правы. Теперь об этом легче говорить.
Кэйдолан смолчала, хотя на языке у нее вертелась пословица импов, что красивыми словами котлету не посолишь. Все время они только тем и занимались, что болтали. Но Азак влюблен и потерял голову. Любое желание Иное для него равносильно закону.
- Вот и еще одна причина! - восторженно согласилась Иное. - Значит, наши шансы на побег повышаются. А что он сделает, когда проснется и увидит, что нас нет? Ничего! Сам он не может отправиться за нами, потому что тогда ему придется оставить караван на разграбление.
Большинство купцов и погонщиков приходились шейху родственниками.
- Он может послать в погоню Охотников на Львов, - возразил Азак. - По свежему следу любой Охотник без труда нас найдет.
Иносолан разочарованно воскликнула:
- Неужели нет никакой надежды? - Ее мольба могла толкнуть его на любое безумство. Будучи истинной женщиной, она отлично это осознавала. Хитрюга!
- Есть.
- Ты можешь справиться с ними? Как?
- Золото и обещания. Если они пойдут по дороге на Алакарну, а мы пойдем на север...
- На север? - Даже Иносолан испугалась. Азак не мог говорить всерьез.
Но султан не шутил.
- На северо-запад. Вы заметили развалины, которые мы проходили нынче днем? Большой город, очень старый. А города в горах всегда бывают вблизи перевалов. Значит, когда-то здесь был перевал. Дорога, возможно, разрушена, но проход должен быть.
- А разбойники?