Ронин откинулся на подушки.
— Что Боррос действительно сумасшедший.
— Да? А он-то откуда знает?
Ронин взял подушку и вытер пот с лица. На подушке осталось темное пятно.
— Он вроде бы представил мне доказательства.
— И какие же? — спросил Ниррен, не спуская с Ронина глаз.
— А что, если я скажу, что Боррос вовсе не сумасшедший?
— А ты скажешь?
— Не знаю.
— Так что насчет доказательств?
— Я сам разговаривал с Борросом.
— Ты мне не скажешь.
— Я уже говорю.
— Не скажешь насчет доказательств. Насчет того, что он тебе показал.
Ронин отшвырнул подушку.
— Откуда ты знаешь, что он мне что-то показывал?
— Не придирайся к словам.
— Ладно. — Ронин поднялся с постели и открыл шкаф. — Но я не уверен, что это действительно что-то доказывает. — Он достал шелковую рубашку с широкими рукавами и без воротника. — Как ты думаешь, что находится наверху? Над Фригольдом?
— Наверху? — Ниррен пожал плечами. — Ничего. Во всяком случае, ничего, что заслуживает внимания, если только тебя не прельщает километровый слой снега и льда. А почему ты об этом спрашиваешь?
Ронин надел рубашку.
— Потому что Боррос говорит, что там, наверху, есть жизнь. Цивилизация. Земля без снега и льда.
Ниррен уставился на него во все глаза:
— Он так сказал?
— Да.
— А ты его не спросил, над чем он работал?
— У меня не было возможности его расспросить. У нас разговор получился какой-то сбивчивый. Хорошо, что я хоть что-то узнал. Но в одном я уверен. Фрейдал знает не больше нашего, иначе Боррос просто не стал бы ни с кем разговаривать. Кроме того, колдун дал мне понять, что он не выдал им ничего важного.
Ниррен опять покачал головой:
— Ничего не понимаю. На поверхности просто не может быть жизни — там слишком холодно...
— Во всяком случае, так нас учат.
— И к чему мы в итоге пришли?
— Ты — ни к чему.
— Ронин...
— Я не желаю связываться с саардинами...
— И тем не менее ты постараешься поговорить с Борросом еще раз.
— Да, — Ронин поднял руку. — Потому что я так хочу. — Он снова сел на постель. — А что там с твоим заданием?
Чондрин нахмурился.
— Похоже, что это загадка, у которой в принципе нет ответа. Может быть, я уже близок к решению. А может быть, наоборот. И все-таки я не могу отделаться от ощущения, что...
— Что? — встрепенулся Ронин.
— Что что-то за всем этим явно скрывается. Что чего-то мы не знаем. — Ниррен рассеянно взъерошил волосы. — Иногда... иногда я почти уверен, что есть некая третья сила. Они себя не проявляют... выжидают, пока саардины не сделают первый шаг.
— А кто еще может быть, кроме саардинов?
— В том-то и дело, что никто. Поэтому мне и непонятно.
— И у тебя нет фактов.
Ниррен вздохнул:
— Были бы факты, я был бы сейчас с Эстриллом.
— Ты ему говорил об этом?
— Так, кое-что.
— А он?
— Он ничего не станет предпринимать, пока у него не будет фактов. — Ниррен умолк на мгновение. — Ладно, пойду. А то сейчас уже К'рин придет.
— А как твой «грызун»?