– Какова же добытая тобой правда, Карридин, что там на самом деле, кто там, в Фалме?
– Там Пособники Тьмы, милорд Капитан-Командор.
– Пособники Тьмы? – Усмешка у Найола получилась безрадостная. – Я помню, ты доносил мне пару недель назад, что слугой Тьмы стал Джефрам Борнхальд, ибо он двинул свои отряды на Мыс Томан вопреки твоим приказаниям. – Голос Найола стал злобно медоточивым. – Не хочешь ли ты сегодня меня убедить, что Борнхальд заставил тысячу наших питомцев биться не на жизнь, а на смерть против Приспешников Тьмы именно потому, что пособником Тьмы был он сам?
– Был он или не был воином Тьмы, мы теперь не узнаем никогда, – проговорил Карридин иронично, – но погиб наш Борнхальд немного раньше, чем ответил бы нам на сей вопрос. Для тех, кто идет во Свете, замыслы Тени сумасбродны, а порою кажутся безумными. Но Фалме захватили они, сторонники Тьмы, тут сомневаться не в чем. На город грянули самые крепкие Друзья Темного, да с ними ещё известные всем Айз Седай – воинство Лжедракона. С ними была и Единая Сила, она-то как раз и разгромила армию Борнхальда, милорд Капитан–Командор. Они же разбили армию Тарабона и воинов из Арад Домана, посланных против Друзей Тьмы, засевших в Фалме.
– А мне все плетут басни, – прервал рыцаря Найол, – будто захватившие Фалме солдаты пришли из-за Океана Арит…
Карридин покачал головой:
– Милорд Капитан-Командор! Люди питаются слухами. Некоторые готовы даже поклясться, что на нас на сей раз обрушились войска Артура Ястребиное Крыло, которые ушли в открытое море тысячу лет назад, а сегодня вернулись и заявили свои права на нашу землю. Кое– кто дает слово чести, что лицезрел самого Артура Ястребиное Крыло на улицах Фалме. Да ещё и встретил там же чуть ли не добрую половину героев из легенды. От Тарабона до славной Салдэйи по всему нашему западу слухами кипит сама земля, они так и пузырятся по дорогам, и всякий день любой из мрачных слухов яростней, чем предыдущий. Кстати, так называемые Шончан были на самом деле тоже скопищем обыкновенных лакеев Тьмы. Они вступили в союз с Драконом-самозванцем, но в этот раз их открыто поддерживали Айз Седай.
– Чем ты можешь все это доказать? – Найол говорил так, словно и в самом деле слова Карридина не вызывали у него доверия. – Ты взял пленных?
– Нет, не взял, милорд Капитан-Командор. Чадо Байар имел полное право с уверенностью объявить вам, что Борнхальд ухитрился настолько расколошматить врагов, что последние из них разбежались. Но я вам скажу: ни один из супостатов, если бы мы стали его допрашивать, не поверил бы нам, что сражается за самозванца. А если вам требуются доказательства… Они у меня имеются. Если милорд Капитан-Командор позволит о них сообщить…
Найол нетерпеливо пошевелил плечом.
– Во-первых, доказательства, основанные на отрицательном результате. Некоторое число кораблей действительно отважились двинуться через Аритский океан, но большая часть парусников не вернулась ни в один из портов. У тех мореходов, что додумались возвратиться в родную гавань, просто кончилась в плавании питьевая вода и оказался съеден весь провиант. Пересекать Арит не отваживается даже Морской Народ: их суденышки ходят лишь в те порты, где идет бойкая торговля, причем они заплывают и за крайние мысы пустыни Айил. Поверьте, милорд Капитан-Командор: ежели уж и существуют какие-то земли по ту сторону океана, они столь далеки от нас, что добраться до них нет возможности. Океан слишком обширен. Переправить на другой берег армию – это такая же сказка, как полет над водой по воздуху.
– Возможно, – сказал Найол задумчиво. – Доводы у тебя серьезные. А что же во-вторых?
– Да будет известно вам, милорд Капитан-Командор, что многие наши собеседники утверждали, будто на стороне Друзей Тьмы в бой выходят некие чудовища; люди эти продолжали твердить о чудовищах и под давлением опроса наиболее строгого. Кто же эти монстры, если они не троллоки и прочие Отродья Тени, приведенные из Запустения? – В подтверждение очевидной якобы истины Карридин развел руками удовлетворенно. – Большинство невнимательных слушателей полагают, что троллоки придуманы сочинителями специально для басен в час отдыха, что все это враки; другие же, и их немало, уверены, будто все троллоки были уничтожены в Троллоковых Войнах. Но как же и нам с вами именовать троллока, если не чудовищем?
– Да, – кивнул Найол. – Да, Карридин, ты, возможно, прав, чадо мое. Повторяю: ты, возможно, прав. – Властитель не имел намерения дарить Карридину чувство довольства собой и блаженство единения с повелителем. Ни к чему расхолаживать бодрого труженика. – Но что нам известно о сей персоне? – Найол указал на свернутые портреты. Насколько он знал Карридина, у Инквизитора в собственном кабинете имелись копии портретов нового Дракона. – Насколько опасен для всех нас Лжедракон? Уж не умеет ли он направлять Единую Силу?
Инквизитор лишь пожал плечами:
– Он, может быть, обладает сим даром, но, быть может, и не обладает. Несомненно, Айз Седай, если захотят, без труда могут убедить людей, будто и кот способен направлять Единую Силу. А насчет того, опасен ли сам Лжедракон… Любой Дракон-самозванец несет нам опасность только до тех пор, пока мы его не низвергнем, но тот, кто идет на мирных людей не таясь, да ещё и ведет под своим знаменем Тар Валон, опаснее вдесятеро. Через полгода, если мы не раздавим самозванца в тайном его логове, он станет ещё кровожаднее. Допрошенные мною лично пленники самого Лжедракона не видели ни разу и никак не могут предположить, куда он подевался. Полки, верные его власти, разобщены. Я не верю, что есть место, где собрано более двух сотен его вояк. Если бы тарабонцы и доманийцы не завязли по уши в усобице между собой, они бы давно разметали по кускам драконьи банды.
– Даже бесчинства дракона-самозванца, – заметил Найол сухо, – не стали для них поводом забыть свару, что тянется вот уже четвертую сотню лет. Можно подумать, что одна из этих стран в силах удержать Равнину Амлот под собственной властью!
Тень беспокойства по лицу Карридина не пробежала, и Найол удивился, насколько сей бравый рыцарь способен держать себя в руках. Ну что ж, Вопрошающий, больше уж тебе не бывать столь каменным.
– Тревожиться о междоусобицах не стоит, милорд Капитан-Командор. Зима загонит все отряды в лагеря, выходить из бивуаков солдаты будут лишь для усмирения редких стычек и несения караульной службы. А вот когда погода станет годной для передвижения солдатских колонн и шеренг… Борнхальд не сумел сохранить свое доблестное сердце из-за единственной причины: он привел на Мыс Томан лишь половину своего легиона. Но вторая половина его легиона станет преследовать под моей командой нашего дорогого Лжедракона; я нагоню его, я его уничтожу. Лишь мертвец не опасен для смертных!
– А если тебе предстоит встреча с теми силами, что одолели, как говорят, Борнхальда? – Найол улыбался. – Ведь известные тебе Айз Седай направляли Силу, дабы умертвлять воинов, а не миловать их!
– Колдовские хитрости ещё никого не защитили ни от стрел под солнцем, ни от ножа под луной. Колдуньи расстаются с жизнью так же запросто, как все иные люди, – Карридин усмехнулся. – Обещаю вам, властелин мой, ещё и лето прийти не поспеет, а победа уже будет за мной!
Кивком Найол ответил на слова Карридина. Инквизитор говорил искренне, как и полагалось в такую минуту. Но все проблемы, известные Найолу уже сегодня, скоро, он знал это, всплывут на поверхность. Следовало бы тебе, Карридин, знать, что в свое время я считался неплохим тактиком…
– Отчего, – поинтересовался Найол спокойно, – ты не привел свои собственные полки в Фалме? Раз на Мысе Томан – Друзья Тьмы, а их воинство заняло Фалме, то почему ты пытался остановить продвижение сил Борнхальда навстречу врагу?
Карридин не мог не сморгнуть; голос его, впрочем, не утратил каменной твердости.
– Поначалу были одни только слухи, милорд Капитан-Командор. Столь дикие, что никто в них и не верил. К тому часу, когда я узнал всю подноготную, Борнхальд уже вступил в битву. Он погиб, но Друзья Тьмы были сметены с лица земли. Я же должен был донести Свет на Равнину Алмот. У меня нет полномочий не подчиняться отданным мне приказам и доверять любым сплетням.
– Ты называешь это "донести Свет"? – молвил Найол, поднимаясь из кресла, и голос его гремел все грознее. Несмотря на то что Карридин был на голову выше его ростом. Инквизитор отступил на шаг. – "Донести Свет"? Тебе попросту приказали захватить Равнину Алмот. То есть всего-навсего заполнить войском дрянное ведерко, удерживаемое чьими-то словами и угрозами. Чтобы вновь появилось государство Алмот, управляемое Детьми Света, которым не нужно было бы лицемерно поддерживать болвана-короля! Амадиция, и Алмот, и вечно колобродящий Тарабон. Через пять лет мы бы правили и там столь же твердо, как и здесь, в Амадиции. А ты все отправил псу под хвост!
Исчезла, наконец, с лица Карридина улыбка.
– Милорд Капитан-Командор! – Инквизитор пошел на попятную. – Как же я мог предвидеть случившееся? И ещё второго Дракона– самозванца! А Тарабон и Арад Доман? Они рычали друг на друга столько лет, что никто уже не ожидал завязавшейся между ними войны. А милейшие Айз Седай? Обнаружили свой волчий норов после трех тысяч лет непрестанной лжи! Но и сегодня моя карта ещё не бита! Приспешники Лжедракона не успеют объединиться, как я сам найду его логово и уничтожу самозванца. К нашей удаче, тарабонцы и доманийцы уже поистрепали друг другу воинскую прыть, я могу сбросить их отряды с Равнины…
– Нет! – Глаза Найола сверкнули. – Конец твоим планам, Карридин! Вполне вероятно, что уже в эту минуту я должен отдать тебя в руки собственных твоих Вопрошающих. Верховный Инквизитор не стал бы мне возражать. Он так жаждет найти виновника несчастий, что я слышу скрежет его зубов. Ему, собственно, не в чем тебя обвинить, но стоит мне назвать твое имя – юлить он не станет. Несколько дней сплошных допросов – и ты подпишешь любое признание. Еще и умолять будешь, чтобы тебя называли Приспешником Тьмы. Не пройдет и недели, как тебя поведут к эшафоту. Опаловые бусинки пота блеснули на лбу Карридина.
– Милорд Капитан-Командор… – Он запнулся, перевел дух. – Кажется, милорд Капитан-Командор упоминал и об иной возможности. И ежели ему только угодно высказаться о ней, то я клянусь подчиниться его решению…
Найол же подумал: пора бросать кости. Его так и обдало волной мороза – до мурашек на коже, – как в тот момент битвы, когда знаешь: на сотню шагов в любую сторону ты окружен врагами. Не пристало властелину отдавать приказы палачам, но не раз узнавали о ком-то, что воин сей скончался внезапно, неожиданно и был наскоро оплакан да похоронен, да с той же внезапностью заменен на опустевшем посту кем-то, чьи идеи опасностью не грозили.
– Чадо Карридин, – промолвил Найол тоном властелина, – ты мне дашь слово, слово клятвенное, что Лжедракон останется жив. И лишь если появятся Айз Седай – не поддержать его, а противостоять ему, – тогда ты пустишь в ход свои "ножи при луне".
У Карридина отвисла челюсть. Но он тут же окинул Найола известным своим оценивающим взглядом.
– Пусть будет так, я исполню твой приказ. Резать Айз Седай – мой долг, но… Наблюдать, как упивается нашей кровью раздраконившийся паяц? Это – предательство! Оплевать все святое!..
Найол тоскливо вздохнул. Сейчас ему следовало, наверное, почуять воображением холод наемного ножа темноты. Но глупо страшиться, когда ты уже вышел из засады.
– Исполнить то, что должно быть исполнено, – в чем здесь измена? Ради достойного деяния можно стерпеть и святотатство. – Найол знал: сказанных им двух фраз уже довольно, чтобы он был зарезан. – Ты ведь знаешь, как можно взять людей под свою власть, чадо мое Карридин, а? Избери самый простой способ. Какой? Выпусти на городскую улицу бешеного льва. Горожане в панике, у них душа в пятки ушла. Вот тогда ты им спокойно сообщишь, что справишься со львом голыми руками. А когда прикончишь зверя, прикажи подвесить его тушу на видном месте, да пусть его вешают сами горожане. Они станут хвалиться своим бесстрашием, а не обдумывать, что ты за птица но любому новому твоему приказу повинуются с радостью. Ты так и начнешь командовать всем городом, а он станет твоим рабом, потому что спасти молодцов от чудовища смог только ты, командир до мозга костей.
– Так вы, значит, хотите, – Карридин понурил голову – вы собираетесь взять под свою власть все наши края, милорд Капитан-Командор? Не одну только Равнину Алмот, но ещё к тому же и Тарабон, и Арад Доман, да?
– Замыслы мои известны лишь мне. Твое же назначение – исполнять мои приказы, ибо ты дал присягу. Я желаю уже вечером узнать, что в сторону Равнины помчались на самых быстроногих конях наши гонцы. У меня нет сомнений: Инквизитору известно, из каких слов составить приказ, который никто не заподозрит в неисполнимости. Если же тебе надо на кого-то устраивать набеги, то пожалуйста, но пусть жертвой станут тарабонцы или Домани. Но нельзя, чтобы они убили моего льва. И ни в коем случае, во имя Света, мы не будем вынуждать их к миру.
– Да исполнится воля милорда Капитана-Командора, – ответствовал Карридин бестрепетно. – Мой удел – выслушивать его приказы и приводить их в исполнение. – Слишком, слишком бесстрастно выговаривал каждое слово Инквизитор.
Холодно блеснула улыбка Найола.
– Помни свой ответ мне и тогда, когда не хватит у тебя твердости исполнять клятву. Если этот Лжедракон умрет, без моего приказа, обрекающего его на смерть, или если его захватят тарвалонские колдуньи, то в таком случае и тебя однажды утром найдут с кинжалом в сердце. Ты не переживешь меня ни на месяц и в том случае, если со мной произойдет несчастный случай или я умру просто от старости.
– Милорд Капитан-Командор! Я дал клятву повиноваться вам!
– Ты поклялся, верно, – прервал рыцаря Найол. – Старайся же не забывать свою клятву. А теперь ступай!
– Да исполнится воля моего властелина! – Голос Карридина на сей раз вовсе не напоминал камень.
Инквизитор удалился. Когда дверь за ним была закрыта, Найол потер руки. Его донимал холод. Игральные кости покатились по столу, и какое очко они выкажут, едва закончат свой танец, никто предположить не в силах. И впрямь, похоже, приближается срок Последней Битвы. Не мифическая Тармон Гай'дон, когда на волю вырвется Тёмный и против него встанет Дракон Возрожденный. Нет, не она, Найол был уверен. Да, Айз Седай в Эпоху Легенд могли пробить дыру в узилище Темного у Шайол Гул, но Льюс Тэрин Убийца Родичей и его Сотня Спутников запечатали ее заново. Ответный удар навсегда запятнал мужскую половину Истинного Источника и обратил мужчин Айз Седай в безумцев. Так начался Разлом Мира. Но тем древним Айз Седай каждому в одиночку по силам были деяния, на которые не способны сегодня вместе и десяток тарвалонских колдуний. Заплаты, запечатавшие Темного, которые поставили те, древние, держатся до сих пор.
Оставаясь всегда верным собственной прохладной логике, Пейдрон Найол пытался сообразить, каким может быть в действительности Тармон Гай'дон. Властелин представлял себе, как катятся к югу неудержимые орды кровожадных троллоков, вырвавшиеся из Великого Запустения, – как то было две тысячи лет назад. А во главе троллоков – Мурддраалы, Полулюди, и даже, вероятно, новые Повелители Ужаса в человеческом обличье, сотворенные из пресловутых Приспешников Тьмы. Под их напором не устоит человечество, расколотое на вечно грызущиеся друг с другом государства. Но он, Пейдрон Найол, объединит все человечество под знаменем Детей Света. Сложат новые легенды – о том, как бился Пейдрон Найол в Тармон Гай'дон и как победил.
– Первое: выпустить на городскую улицу взбесившегося льва, – повторил он собственные слова.
– Взбесившегося льва?
Вскочил Найол в мгновение ока, как только из-под знамени, висящего на стене, выскользнул костлявенький мужчина с огромным клювом на месте носа. Позади него в стене задвинулась панель, и флаг, распрямляя свои складки, уже болтался гардиной, как всегда.