Дракон пробился сквозь клубящийся туман, высоко держа свою безобразную голову.
У дракона был огромный клюв и высокий ребристый плавник вместо гребня. Изо лба торчали два длинных прямых рога.
В тумане позади него вырисовывались еще четверо ему подобных.
По бокам у чудовищ висели круглые, ярко раскрашенные щиты.
Из-за щитов высунулись весла и стали дружно подыматься и опускаться, вспенивая волны.
Единственное крыло ведущего дракона было плотно обмотано вокруг поперечины, прикрепленной к торчащей из его спины высокой мачты.
Около мачты безмолвно рыскали приземистые фигуры в шлемах.
На берегу застонал прибой, когда дракон провел своих собратьев мимо прибрежных скал в порт.
* * *
Ребенок пронзительно закричал, зовя мать, и бился, запутавшись в тяжелом меховом одеяле.
Затем появилась лампа, всего лишь огарок на блюдце, но несущая тепло и безопасность, отбрасывая желтый свет на усталое, нежное лицо матери.
Женщина взяла на руки дрожащее, рыдающее тельце, шепча: "Ну, успокойся, милый, успокойся. Мама здесь. Она не даст тебя в обиду".
Она крепко прижала к себе ребенка, гладя его по спине, пока не прекратились рыдания, "Успокойся, Артур, успокойся. Что случилось, дорогой?"
Ребенок шмыгнул носом и поднял голову с ее плеча. "Бука, мама. Гнался за мной и грозил большим-большим ножом!"
У Этель сурово сжался рот. Она обняла ребенка покрепче и глянула на пламя светильника.
- Буки далеко за морем, дорогой. Они не могут явиться сюда.
- Но Карл говорит...
- Знаю, знаю. Мама Карла грозит, что бука заберет его, если он будет плохо себя вести. Но то просто глупая сказка, милый, чтобы пугать глупых детей. А ты ведь у меня не глупый, правда?
Артур на некоторое время умолк, а затем пробормотал в складки материнской рубахи:
- Э... да, мама...
- Конечно, не глупый, - она потрепала его волосы, уложила в постель и натянула до подбородка меховое одеяло. - Ты у меня храбрый мальчик. Мы оба знаем, что бука нас не тронет, правда?
- Да, мама, - неуверенно согласился мальчик.
- Спи спокойно, милый, - пожелала мать и тихонько закрыла за собой дверь.
От оставленной на столике свечи плавно плясали тени. Некоторое время ребенок лежал с открытыми глазами, наблюдая медленный балет света и тьмы.
Артур вздохнул и перевернулся на бок. Глаза его уже закрывались, когда он случайно посмотрел на окно.
Перед ним было огромное безобразное лицо с маленькими сверкающими глазками, комом мяса вместо носа и ртом-щелью, обрамляющим большие квадратные желтые зубы. Из-под блестящего крылатого шлема выбивались лохматые длинные волосы.
Он ухмыльнулся при виде ребенка, поросячьи глазки так и плясали.
- Мама! Мамамамама! Бука!
Бука зарычал и пробил крепкую деревянную стену тремя ударами огромной окованной железом дубины.
Ребенок с криком побежал к двери спальни. Тяжелая дверь не поддавалась. Мальчик все кричал и дергал дверную ручку.
Бука пролез через пролом в стене.
Дверь широко распахнулась и мать, оцепенев, уставилась на чудовище, схватила ребенка и в ужасе закричала, зовя мужа. Прижав к себе ребенка, она резко повернулась и убежала.
Бука издал глухой гадкий смешок и последовал за ними.
В это же время в другом доме такой же зверочеловек схватил ребенка за ножки и с размаху ударил его головой о стену; подняв огромную дубину, чтобы отбить отцовский меч, а затем крутанул дубиной, ударив отца по животу, и взмахнув ею, ударил его в висок. Хрустнула кость, потекла кровь.
Жена убитого попятилась, истерично крича, когда зверочеловек поднял упавший отцовский меч. Повернувшись к ней, он отмел ее в сторону беззаботным отмахом дубины и одним ударом вскрыл семейный сундук.
В первом доме огонь свечи, сшибленной зверочеловеком, лизнул сухой деревянный пол и устремился на стены.
Другие дома уже горели.
Женщины и дети с визгом бежали, а посмеивающиеся зверолюди преследовали их.
Мужчины деревни хватали гарпуны и топоры, тщетно пытаясь защитить жен и детей.
Зверолюди разбивали им головы окованными железом дубинками, раскраивали груди огромными острыми как бритва секирами и шли дальше, оставляя за собой расчлененные тела.
Затем послышалась дробь копыт - в деревню ворвался кавалерийский отряд; пожар встревожил местного барона. Тот сидел теперь во главе двух десятков всадников, преградивших путь зверолюдям.
- Пики на руку! - взревел он. - Вперед!
Зверолюди захохотали.
Пики дружно опустились, шпоры вонзились в бока коней, кавалерия атаковала.. и запнулась словно наткнувшись на невидимую стену.
Каждый зверочеловек метал взгляд с одного солдата на другого, на третьего, потом обратно на первого, держа долю секунды взгляд каждого.
У всадников отвисли челюсти и остекленели глаза. Пики выскользнули из онемевших пальцев.
Лошади медленно подались вперед, запнулись, снова шагнули. Всадники же сидели, не двигаясь, опустив плечи, с болтающимися руками.
Поросячьи глазки зверолюдей сверкнули огнем. Их безобразные лица искривились в ликующих ухмылках, а головы закивали в нетерпеливом понукании.
Спотыкаясь, шаг за шагом, лошади двинулись вперед.