- Пожалуй, тебе я могу довериться. Ты никогда не задумывался, сколько пресной воды заключено в ледниках Северного и Южного полюсов?
- Признаюсь, эта мысль никогда не приходила мне в голову.
- В одном леднике содержится столько воды, что ее хватило бы, чтобы несколько месяцев орошать пустыню Сахара. Тебе, наверное, известно, что Сахара не всегда была пустыней, совсем еще недавно это была плодороднейшая местность, пока пески не задушили ее. С помощью одного ледника мы могли бы уничтожить пустыню, но проблема заключается в доставке льда. Вероятно, и ее можно решить, если... Если я претворю в жизнь еще один план...
- Какой же? - спросил профессор.
- Чего еще нам сейчас не хватает, Кирьякос?
- Я полагаю, ты имеешь в виду энергию.
- Совершенно верно. Запасы нефти истощаются, атомная энергия небезопасна...
- Есть еще солнечная энергия.
- Но мы пока не умеем с ней как следует обращаться. Есть еще один природный источник энергии, о котором люди знают, но боятся им пользоваться.
- Что же это такое?
- Вулканы, друг мой, вулканы.
- Вулканы? То есть их тепло? Спирос, ты не открываешь никакой Америки. Этот вид энергии использовали и до тебя. Как известно, школы в Исландии и Японии отапливаются за счет энергии вулканов. А прачечные Новой Зеландии благодаря им имеют бесплатную горячую воду. Итальянские вулканы производят электроэнергию.
- Но ведь это всего лишь отдельные случаи, когда используется какой-то постоянный феномен вулканического происхождения, например, гейзеры или термальные источники. Никто еще не пытался найти применение колоссальной энергии самих вулканов из страха перед ними. Одни вулканы спят веками и потом вдруг начинают извергаться, другие после длительного действия постепенно затухают и, наконец, умирают. Перед тем как начать действовать, они дают нам сигналы, но не слишком надежные, и к тому же всегда в последний момент. Таким образом, колоссальная энергия, которой они обладают, пропадает напрасно. Ты согласен?
- Согласен-то я согласен, но не вижу выхода.
- Вполне естественно, что не видишь.
- А ты видишь?
- Я - да. Изучив этот вопрос, я пришел к выводу, что если мы заполним водой подземные коридоры под потухшим вулканом, то сможем заставить его снова начать функционировать, а регулируя дозы воды, будем в состоянии контролировать его деятельность. Но начала надо изучить внутреннее строение Земли.
- Постойте-ка, Спирос, да это давно известно. Поверхность Земли составляет литосфера, которую считают относительно тонкой, под ней находится земная кора, толщину которой определяют примерно в 35 километров. Она подвержена постоянным тектоническим движениям. Ниже расположена мантия, которая, как мы полагаем, состоит из никеля и железа в твердом кристаллическом состоянии, а центром земного шара является ядро, сердце нашей планеты, которое, как принято считать, состоит из монолитного металла.
- Ты прекрасно рассказываешь, но откуда это известно?
- Как это откуда? Эта теория общепринята.
- И опять я спрашиваю: откуда это известно? Кто видел все это своими глазами и может подтвердить, что это действительно так? Да, это самая распространенная теория, но есть и другие, не менее вероятные, которые утверждают прямо противоположное. Существует, например, школа, представители которой считают, что вся Земля представляет собой твердое тело, а магма, извергающаяся из вулканов, возникает в некоторых слоях литосферы из-за громадного давления. На глубине 15 километров давление достигает примерно 12 тысяч тонн на квадратный метр в сочетании с большой теплотой. Ты можешь доказать, что все это - вымысел?
- Доказать - нет, но большинство ученых допускает...
- Это мы уже проходили. Знаешь, что я тебе на это отвечу: есть единственный способ убедиться в том, что происходит в глубине Земли. Надо отправиться туда самому!
- Не понял?
- Тут не надо долго думать. Я спущусь в глубь земной коры и сам проверю, как она устроена.
- Ты?
- Кто же, если не я? Кто, кроме меня, может осуществить этот замысел? Кто еще обладает таким умом и располагает такими средствами? Пока комиссия Фонда по предупреждению несчастных случаев будет составлять заключение, я десять раз успею сгонять туда и обратно.
КАТАСТРОФА
Спирос окинул взглядом своих спутников.
Он видел мрачные, усталые лица. Жара в кабине, хотя она и бьыа сделана из специального жаростойкого сплава, стояла невыносимая. Воздух, несмотря на прекрасную систему вентиляции, был спертый, дышать было нечем. Они были совершенно голые - невозможно было прикрыться хотя бы маленькой тряпкой; пот, непрерывно выступавший из пор, смешиваясь с мелкой черной пылью, которая непонятным образом попадала внутрь, делал их похожими на обитателей ада.
Здесь Спирос не мог позволить себе давать указания издалека. Если он хотел, чтобы его люди продолжали работать, надо было забыть о старшинстве и помогать им во всем, разделяя с ними опасности и усталость.
Они уже довольно далеко продвинулись в глубь земной коры, вырыв вертикальный туннель с помощью первоклассных машин конструкции Спироса. Целая гора земли и обломков тяжелых пород скопилась снаружи, у входа.
То и дело надо было менять тяжелый бур, висевший несколькими метрами ниже кабины. Базальт и гранит были такими твердыми, что за несколько часов работы бур притуплялся и приходил в полную негодность. Экскаватор, который следовал за ним, собирая обломки скал, все время заклинивало из-за чудовищной жары, хотя металл и другие материалы, из которых он был сделан, были рассчитаны на самую высокую температуру. А Спирос и его люди из кабины, следовавшей сзади, следили за работой этих замечательных машин, а также за системой подъемников, которые все время поднимали скальные обломки наверх.
Геолог Александропулос, один из лучших людей Спироса, с видом сосредоточенным и тревожным следил за работой шин по табло.
С рычанием и визгом бур вонзался в твердую породу. Необычной конструкции вертикальный экскаватор обхватывал скалы, скрежеща крупными, ослепительно сверкающими ножами, и раскачивал их взад-вперед, пытаясь выкорчевать. А подъемники, лязгая и громыхая цепями, поднимали груженые вагонетки наверх, на поверхность. Все эти звуки, разносившиеся по туннелю эхом, сливались в какой-то странный гул.
Вдруг Александропулос поднял глаза от табло. Почти дотронувшись губами до уха Спироса, он прокричал:
- Господин Кандидис, по-моему, надо остановиться. Мы находимся на глубине 15 километров и, судя по всему, совсем недалеко от мантии. То же самое показывает и термометр. Температура за окнами кабины приближается к отметке 2.000 градусов. Очевидно, если мы продвинемся еще хотя бы на несколько метров, то пройдем через последний слой литосферы и войдем в мантию.
- Как раз цель нашего исследования - уточнить правильность современной теории о структуре Земли, проверить, действительно ли существует магматическая зона, которую можно использовать чтобы оживить некоторые потухшие вулканы, холодно ответил Спирос.
- Но, господин Кандидис, кажется, мы уже получили достаточно доказательств, которые рассеивают всякие сомнения на этот счет, - вмешался Трипас, механик. - А самое неопровержимое доказательство - это невыносимая жара.
- Сожалею, господа, но я и не подумаю останавливаться, раз уж мы так близки к конечной цели. Все теории едины в том, что здесь должна быть сильная жара. Это ничего не доказывает. Повторяю, я хочу удостовериться, что мантия состоит из магмы, в энергии которой нуждается человечество. Не напрасно же я понес такие расходы.
- В таком случае, господин Кандидис, вам придется продолжить этот опыт одному. Мы не собираемся сгорать живьем. Сейчас мы остановим машины и поднимемся наверх, вы выгрузите нас, а затем спуститесь уже один, - решительно произнес Александропулос.
- Об этом не может быть и речи, - пронзительно закричал Спирос, - я не сдвинусь отсюда ни на йоту. К тому же нам ничего не грозит. Даже если под этим последним слоем мы обнаружим, как вы полагаете, магму, она не успеет нас накрыть, мы дадим полный назад...
- Этого мы не знаем, - глухо сказал механик. - Нам дорога жизнь, к тому же у нас семьи - жены, дети. То, что вы собираетесь сделать, господин Кандидис, чрезвычайно опасно, а я не могу, да и не хочу рисковать...
- Вы знали мои условия и все-таки согласились! - вне себя от гнева завизжал Спирос. - Вы же подписали контракт.
Александропулос не удостоил Спироса ответом. Даже не обернувшись, он нажал несколько кнопок на пульте. Мерное жужжание бура сразу же прекратилось. Экскаватор тоже замер. В этой безнадежной тишине, такой неожиданной, что у них заложило уши, кабину тряхнуло, и она начала подниматься.
На какое-то мгновение Спирос растерялся, но тут же овладел собой.
- Этого я не допущу, - проревел он - Я не позволю вам здесь командовать.
Александропулос зашатался от внезапного удара Кандидиса. Оттолкнув его, Спирос изо всей силы опять нажал на кнопку. Еще он успел повернуть какой-то рычаг, прежде чем геолог и механик оттащили его от пульта.
Спирос сражался как зверь. Он твердо стоял на ногах и, собрав все силы, лихорадочно пытался высвободиться из рук своих разъяренных спутников. А те повисли на Спиросе, как бульдоги, пытаясь сдвинуть его с места.