- Грустишь? - Нагара тихо подошел к ней сзади и положил прохладные руки на плечи.
- Вспомнила о гибели своих детей. - Произнесла Сэм.
- Прости меня, - прошептал он, склоняя голову и целуя ее плечо.
Сэм покачала головой.
- Мне не за что тебя прощать. Ты ждал меня? - Спросила она, подумав о том, насколько быстро он возник на этот раз.
- Я ощутил твою боль. - Ответил он. - И да, если б я мог, я бы проводил все время с тобой.
- Ты можешь последовать примеру Габриэля, - усмехнулась она.
- Следовать за луной? - Усмехнулся он в ответ.
- Да, а я бы прыгала за тобой во тьме. - Улыбнулась Сэм.
- И отказалась бы от солнца? - Он развернул ее к себе и заглянул в ее глаза с грустью.
Его голубые глаза светились во тьме, освещая его лицо, волосы двигались, словно были живыми, как под водой.
- Картина настолько нереальная, - сказала Сэм, ловя прядь рукой, - что можно было бы подумать, что я сплю.
- Если бы ты не знала этот сон настолько хорошо. - Закончил за нее Дориан.
- Да, - согласилась она и опустилась вниз. Тут же из темноты возникла форма, принявшая ее тело, и больше всего по ощущениям похожая на мягкий диван.
- Всегда уютно находиться внутри тебя, - улыбнулась она, проводя пальцами по поверхности формы.
- Ты понимаешь, что это все я? - Лукаво спросил он, присаживаясь рядом.
- Да, понимаю. - Сэм сложила губы и подула в пустоту. Во тьме тут же закружились серые листья, и плавно опускаясь вниз, окружили ее ноги.
- Я у твоих ног. - Тихо сказал он.
- Я думаю, мне пора. - Произнесла Сэм. - Если я не хочу пропустить весь день.
- Тебе уже легче? - Шепнули его губы прямо у уха.
- Да, - ответила Сэм, хотя она скорее назвала бы свое настроение светлой печалью, прозрачной, призрачной, струящейся сквозь нее. Тьма не могла дать настоящего, истинного, яркого, беспричинного счастья, которым светились когда-то ее дети.
- Пока, - Сэм помахала в пустоту рукой, и порыв ветра перенес ее обратно в комнату.
- Ходила к нему? - Габриэль сидел на ее кровати.
- Откуда ты взялся? - Удивленно спросила Сэм.
- Прилетел.
Сэм рассматривала его загоревшее лицо и сияющие светло-зеленые глаза, даже выражение легкой издевки не портило его.
- Ты же собирался прилететь через пару дней? - Спросила она.
- Мне показалось, что ты горишь.
- Ты разве ощущаешь, что со мной? - У Сэм округлились глаза.
- Перестань. Значит то, что вампиры ощущают своего создателя, тебя не удивляет. А то, что я могу - удивляет? Что случилось? И я знаю, что это не связано с твоими темными друзьями, потому что тогда от тебя веет только холодом и тьмой.
- Я читала свой дневник, - зачем-то сказала она ему правду.
- Дневник Мары? - Переспросил он.
- Ты знаешь о нем?
- Я видел, как ты его пишешь. И что там было, что так смутило тебя?
- Сцена гибели, - Сэм развела руками, не в силах говорить дальше.
- Понятно, - он кивнул. - И откуда он взялся? Хотя нет, не говори, наши темные друзья всегда были великими ценителями искусства и литературы. - Сказал он, намекая на склонность вампиров к коллекционированию.
- Да, мне его дал Малькольм, мой друг.
- Тот самый, насчет которого ты переживала на полуострове?
Сэм кивнула.
- Ценный подарок.
- Он искал его для Нагары. С его помощью Нагара хотел пробудить меня, пока не вмешался ты.
- Только пусть не благодарит меня. - Фыркнул Габриэль.
- Он и не благодарит. Он не понимает тебя, Габриэль, как и я.
- А что ты хочешь понять? - Габриэль поднялся с кровати и приблизился к ней почти вплотную.
- Например, зачем ты делаешь так, как сейчас? - Его глаза были на расстоянии пары сантиметров от ее глаз.
- Чтобы заставить тебя ожить, снежная королева, - выдохнул он ей в лицо. От него пахло полевыми цветами и солнцем. Сэм сложно было объяснить, как могло пахнуть солнцем, но это был запах яркого летнего дня.
Она закрыла глаза и улыбнулась, представляя бабочек, порхающих между ромашками и цикорием, а когда снова открыла, они светились счастьем и теплом.
Он продолжал держать ее, глядя в глаза, и улыбка тронула уголки его губ, сначала едва заметно, а потом проявляясь на всем лице. Тепло его рук на спине ощущалось сквозь одежду, сердце билось так близко и так сильно, что она отчетливо слышала каждый его удар. В нем было столько жизни, что хотелось прыгать до потолка и орать от счастья, заливаясь смехом и вытворяя какие-нибудь забавные глупости, как в детстве.
- Другое дело, - сказал Габриэль, отпуская ее, но она удержала его за руку.