Через несколько секунд в комнату вернулся Колобок. Он щелкнул у двери
выключателем, под потолком загорелась тусклая лампочка, озарив комнату
грязно-желтым светом. Колобок с опаской посмотрел на незнакомца и, пройдя
между ним и столиком, сел на диван рядом с приятелем. И Шуруп, и Колобок
с нехорошими предчувствиями ждали, что скажет гость. Гость для начала
огляделся.
Комнатка была небольшой, четыре на три метра. Темно-синие с золотыми вензелями
засаленные обои кое-где были ободраны. Если не считать пустых пивных бутылок
на полу, в комнате было прибрано. Единственное окно было завешено куском
красной шторы с золотистой бахромой по одному краю. В дальнем углу стоял
телевизор, рядом с ним — сервант без дверцы, у противоположной стены —
диван, перед ним — низкий столик. В правом углу комнаты были в кучу свалены
стулья, семь или восемь. По всему было видно, что ребята здесь не живут,
а всего лишь от кого-то прячутся.
— А ничего квартирка, — добродушно сказал Топорков. — Если получше прибраться,
будет очень даже миленько.
— У вас к нам дело? — с едва уловимым волнением в голосе спросил Колобок.
— Для начала успокойтесь, — сказал Топорков. — Я всего лишь журналист.
Юра достал из кармана визитную карточку и бросил ее на столик. Шуруп недоверчиво
взял в руки кусочек картона, прочитал, что на нем написано, и передал
приятелю. Колобок быстро забегал глазами по визитке, пытаясь сообразить,
в чем тайный намек. Шуруп заметно успокоился, отхлебнул пива из бутылки,
которая все это время была у него в правой руке, и посмотрел на Юру уже
немного нагловато.
— А я тебя помню, — развязно сказал Шуруп, откинувшись на спинку дивана.
— Тебя на прошлой неделе по телевизору показывали. Ты у президента интервью
брал. Вас там много было, десятка полтора.
— Брал, — качнув головой, согласился Топорков.
Колобок все еще с опаской посмотрел на газетчика, потом на друга и, не
заметив у него какой-то откровенно негативной реакции, тоже начал немного
успокаиваться.
— Так что у вас за дело? — снова спросил Колобок.
— Я слышал, это вы музей сработали, — сказал Топорков.
— Мы не даем интервью, — ответил Шуруп.
— Книги еще у вас? — спросил Топорков.
Колобок и Шуруп переглянулись.
— А зачем вам это… — начал было говорить Колобок, но Шуруп коротко ударил
его локтем в левый бок, и Колобок замолчал.
— Кое-что осталось, — сказал Шуруп. — Хочешь купить?
— В зависимости от того, что у вас осталось.
— Я наизусть не помню, — небрежно сказал Шуруп. — Две библии, тысяча шестьсот
сорокового и пятьдесят четвертого года, Вольтер, Петроний, какие-то книжки
инков и еще всякий мусор без названия. Все в подлиннике. В магазине такое
не купишь.
— Я бедный, — улыбнулся Топорков. — Такие книги мне не по карману.
— Тогда чего вы хотите? — спросил Колобок
— Я хочу спасти вашу шкуру, — ответил Топорков.
— А кто нам угрожает? — удивился Шуруп. — У нас есть еще неделя, чтобы
раздать долги. Да нам столько и не надо. Теперь мы при деньгах. Сова получит