из вида.
«Хорошо, что отец на раскопках, — в очередной раз подумал Вовка. — Его
здесь только не хватало. С его энергией. Конечно, он постарел и здоровье
не то, что десять лет назад. Но он не Стас. Он долго все взвешивать не
стал бы. За пару часов состряпал бы стратегический план — и вперед. Его
бы еще обязательно задело, что не к нему, а к Стасу пришел Луиджи. Правда, не позже чем через час он уже сидел бы в музее. Его там все любят… А
что толку? Книга-то до музея не доехала. Затерялась где-то на таможне».
Возвращаясь к столику, профессор еще раз хлопнул Вовку по плечу и сел
на свой стул.
— Ну что, таможня не дает добро? — спросил Вовка, догадываясь, куда звонил
профессор.
— Вадик сказал, завтра утром книги должны подвезти в музей. Просил перезвонить
часиков в двенадцать. Странный какой-то этот Пузырев.
— Чем странный?
— Как-то уж очень ласково он разговаривает. «Не извольте беспокоиться,
все будет в лучшем виде. Вы обязательно позвоните. Я все непременно устрою».
— Стареешь, профессор. Всего бояться стал. Тебе еще пятидесяти нет, а
двигаешься медленно. И глазки стали бегать. Нервничаешь. А помнишь, как
тогда в пельменной?
Стас молча посмотрел на Вовку. Тот понял, что сделал правильный ход. Профессора
нужно было подзадорить, подбодрить.
— Что-то ты скис, профессор, — продолжил Вовка. — Демонов тогда в метро
как ловко отделал. И в шестнадцатом веке три месяца прожил. Даже видел,
как Бруно на костре сожгли. А сейчас чего-то испугался. Держи хвост пистолетом
— и все будет как надо. Тем более что я с тобой.
— Ну спасибо. Успокоил.
— Запомни одно, — серьезно продолжил Вовка. — Книга должна быть у тебя
в руках. При любых обстоятельствах. А что дальше делать — посмотрим. Тебя
проводить?
— Не надо. Сам дойду.
На улице было свежо. В темнеющем небе появлялись первые звезды. Сумерки
не спешили сгущаться, и город как будто не знал, остаться ему на свету
или перейти в тень. Профессор медленно шел знакомой дорогой, время от
времени оглядываясь по сторонам. На улице никого не было. Редкие машины
проезжали по шоссе, нарушая тишину, но через несколько секунд все снова
затихало. В голове крутились невеселые мысли, и отмахнуться от них профессор
не только не мог, но и не хотел.
«Неужели все действительно из-за того, что Луиджи подозревают в контрабанде
книгами? — думал Егоров. — А почему ему книгами не торговать? Собирание
рукописей, реликвий, артефактов… Все это требует определенных знакомств,
определенного поведения, если ты хочешь, чтобы тебя брали в расчет как
серьезного клиента. Ведь не все же можно банально отобрать у сектантов.
Да и средств это требует немалых. Что-то приходится покупать, а значит,
и продавать что-то маловажное, но имеющее определенную ценность для обывателя,
коллекционера. — Стас в очередной раз оглянулся. Ничего подозрительного.
— Пожалуйста. Чем не аргумент? Ведь перестали следить. Как Вовка сказал,
так и получилось. И Луиджи он давно подозревал… — Стас снова обернулся.
— Или только кажется, что никто не следит?»
Профессор свернул направо и вошел во двор. Между деревьями сосед прогуливал