Я тоже не торопил события. Помалкивал...
- Так вот... Феска твой той же ночью и сбежал... Знаешь?
- Слыхал... Пане подполковник... Шустрый гад!
- Давай, Андрий, сегодня без чинов! Ты казак не простой и чин твой, может, поболе моего будет. А если говорить честно - то и не казак ты вовсе... Для других пусть, но не для меня. Ну, чего так широко открыл глаза? Хоть сейчас не строй из себя "дурныка". Не знаю, кто ты! Не знаю,.. но чувствую, что не враг! Может, и не друг, а всего лишь так, попутчик. Верно?
Его проницательностью можно было только восхищаться. Притворяться действительно не имело смысла. Все равно не поверит, а значит - станет врагом.
- Скорее друг, Дмитрий Александрович.
- Ну, вот и славно! - мило улыбнулся он, спрятав на время змеиные черты. - Хоть в чем-то определились! Коль так - не враг и я тебе. Чтобы ты в это поверил, кое-что расскажу. Хочешь?
- Я весь внимание...
- Обдумав нашу прошлую встречу, я пришел к выводу, что ты владеешь некой необъяснимой силой. Трижды заставил меня сделать то, чего я не хотел. Нужно будет - заставишь вновь. Так?
Не дождавшись ответа, он продолжил:
- Да, так! Так! Но это я к слову, поясняю свои мотивы. А коль силу эту нельзя побороть, значит, нужно, либо уничтожить, либо приручить, либо подружиться. Скажу откровенно: вначале я остановился на первом...
Шеин не уставал меня изумлять. Оказывается все это время, сам того не подозревая, я ходил по канату над ареной, посыпанной опилками.
- ...но так и не решился. Было в этом что-то неправильное, смертельно опасное. Зато я понял, что ты не враг и решил поговорить откровенно. Может, нам удастся если не подружиться, в чем я сильно сомневаюсь, то хотя бы заключить временный союз. Так сказать - на основе общих интересов. Но сначала, скажи мне, Андрий, как на духу, чего ты хочешь?
"Сказать? Почему бы и нет? Чем я рискую?"
- Чтобы царь Петр победил короля Карла.
У Шеина отвисла челюсть. И я увидел, что язык у него обычный, как и у всех людей.
- И всего-то?!! Господи, прости... Да ты хоть в своем уме?!
Я увидел, что он лихорадочно соображает. И вновь подивился его гениальности.
- А что, это возможно? Когда-то было по-другому? - побледнев, словно смерть, спросил он.
"Стоп! - спохватился я. - Стоп, ни шагу вперед! Мы на грани пространственно-временного коллапса. Но смолчать тоже нельзя. Союзник в лице Дмитрия Александровича бесценен!"
- Все - в руках Божьих!
- Значит, можем! Допытываться не стану. Лучше расскажу последние вести. Сам только сегодня узнал. Про Кочубея слыхал?
- Нет.
- Ну, так послушай. Всех, кто подписал последний донос государю, вызвали в Витебск, в канцелярию Головкина. Он же вел следствие. Под пытками Кочубей и Искра признались во лжи. Тридцатого апреля следствие завершилось. Их приговорили к смерти, попа Ивана Свитайла - на Соловки, сотника Кованько - в Архангельск. Потом пытали еще раз. После чего Кочубея и Искру перевезли в Смоленск, затем по Днепру в Киев. А уже оттуда в гетманский табор в Борщаговке, под Белую Церковь. Думаю, не пройдет и месяца, как их казнят.
- А что Карл, уже выступил из Саксонии?
- И это знаешь?
- Знаю.
- И про совет в Белинковичах тоже?
- Про совет нет...
- Видишь, Андрий, как я тебе доверяю... Заберу-ка я тебя, пожалуй, к себе в штаб. Верю, пригодишься и не предашь... Пошли обратно. По пути расскажу о совете. Ну, а ты мне все-таки ответь, только на этот раз честно. Ответишь?
- Постараюсь...
- Что было в письме Кочубея, знаешь?
- Знаю!
- И что же обо всем этом думаешь? Может Мазепа изменить?
- Да. Может.
- Есть какие-то факты? Или только так... домыслы.
Ну что ему сказать? В нашей реальности пушки Левенгаупта и переход Мазепы с казаками на сторону шведов решили исход войны. Для него это факты или домыслы?
- Есть и факты: у Кочубея видел подлинное письмо Лещинского к гетману, в котором шла речь о переговорах с Карлом. Видел и самого Мазепу, побывал в Батурине - готовится.
- Что за письмо? Почему не всплыло во время дознания?
- Не знаю. Я предупреждал,.. да, видать, Василий Леонтьевич не сберег.
- Мм-да... Сохрани он это письмецо... все могло пойти по-иному.
- Да кто его знает! Закон Гофмана-Мебиуса еще никто не опроверг.
- Чей закон?
- Не обращайте внимания, Дмитрий Александрович. Это я так... Лучше расскажите о совете в Белинковичах.
- Александр Данилович докладывал государю план предстоящей кампании...
- Небось, с вашей подачи, любезный подполковник?
- Ей Богу, вы переоцениваете мою скромную особу... хотя... Так вот. Главные силы все время перед неприятелем, но в бой не вступают - отходят, опустошая местность. Слава Богу - погулять есть где. Кавалерия же остается в тылу шведов. Теребит их сзади, захватывает обозы, бьет малые отряды.
- А разрывать войска государь не боится? Ведь кавалерии придется идти по дважды опустошенной местности.
За излишнюю проницательность Шеин наградил меня подозрительным взглядом.