по результатам ЭКГ, долго не протяну. Причем мне нельзя напрягаться и нервничать,
потому, что "финал" может быть внезапным. Воспользовавшись ситуацией, я сразу
отобрал у брата интересную книгу, на которую у нас образовалась очередь, согнал
его с кресла, и потребовал освободить меня от всякой домашней работы.
Еще полдня я пользовался льготами "смертельно больного", а потом мать лично
привела меня на повторную ЭКГ к Зинаиде. Тщательное исследование моего организма
показало, что я действительно здоров, просто медсестра перепутала электроды.
Книгу я брату не отдал, но мыть посуду, полы и выносить мусор, мне пришлось уже
на общих основаниях, согласно очереди.
Лагерь.
Все, кто желал стать штурманом, сначала попадали в лагерь для абитуриентов,
который находился за городом. Жили все в палатках, экзамены сдавали в бараках.
На следующий день после выпускного вечера мы с братом погрузились в "Урал", и
нас повезли в этот лагерь. Мы первый раз оторвались от родителей, все нам было
интересным и слегка волнующим. Не смотря на то, что отец служил в этом училище,
мы поступали совершенно на общих основаниях, то есть отец категорически
отказался возить мать по вечерам в лагерь, чтобы она могла убедиться в том, что
мы все еще живы. Здоровье не подвело, и мы были допущены к сдаче экзаменов.
Школу мы закончили уверенными "хорошистами", поэтому сомнений в своих знаниях не
было. Экзамены принимали гражданские преподаватели, но при них находились
офицеры училища, так сказать, для контроля объективности. Отец, как потом
выяснилось, тоже входил в приемную комиссию, но умышленно нам на глаза не
попадался, и у нас создалась иллюзия, что мы самостоятельно сдали все экзамены.
В принципе, так и было, но на экзамене по математике один офицер попытался мне
помочь повысить оценку. После беседы с экзаменатором-женщиной, мне объявили, что
я знаю этот предмет на очень твердую тройку. Этой оценки и тогда было вполне
достаточно, чтобы быть принятым в училище. Но тут вмешался контролирующий офицер,
он рассказал экзаменатору, что я - сын преподавателя, и "тройка", как он
выразился, "не солидная" оценка. Так как до этого преподавательша уже 40 минут
безуспешно пыталась вытянуть из меня мои знания, то она предложила офицеру
самому устроить мне дополнительный блиц-опрос для повышения оценки. Офицер
напрягся, вспомнил все свои познания в математике, и задал мне сложнейший вопрос:
"Сторона квадрата - "а", как определить площадь квадрата?". Даже моих скромных
знаний хватило, чтобы ответить: "а" в квадрате". Этот ответ просто восхитил
офицера, и он прокричал: "Вот видите, ведь знает! Твердая "четверка"! Так я и
получил эту оценку. Как бы то ни было, все экзамены были сданы, и нас пригласили
на мандатную комиссию. Там сидел зам. начальника училища, нас он знал как
облупленных, поэтому без лишних слов зачислил в военно-транспортную авиацию. Эта
авиация и тогда уже пользовалась спросом, но не из шкурных интересов, как сейчас,
а потому, что раньше полки транспортной авиации были расположены в Германии,
Венгрии и Чехословакии. Представьте себе удивление полковника, когда мы наотрез
отказались учиться на "блатном" профиле, и стали проситься в морскую
ракетоносную авиацию. Наших объяснений он не понял, но дал команду зачислить "придурков"
в морскую ракетоносную авиацию.
Так как поступали мы в первом потоке, то после зачисления в училище нас
отправили в "кухонный наряд", то есть, мы теперь обеспечивали питанием остальных
абитуриентов. Мы чистили картошку, мыли полы, раздавали пищу, мыли посуду. Ну,
многие знают, что это такое.
В лагере свирепствовала дизентерия. Как в армии её лечат? Да никак, просто