Вдова брезгливо поморщилась. Она ненавидела босяков, которые нередко угрожали спокойствию богатой помещицы. Продолжая путь, она сказала девице Риипио:
— Господь сам хорошо знает, кого следует прибрать. Порядочный человек всегда останется на земле.
Она произнесла это набожно, с благими помышлениями, ибо душа ее была чиста перед женихом. Став невестой коммерции советника и миллионера, она возвысилась в своем представлении о самой себе и поэтому вела такие благонравные речи.
Выдался безветренный и знойный августовский день. Возчик с трубкой в зубах сидел на гробе, а Нуутинен шагал рядом с повозкой в своей новенькой полицейской форме. Провожающие шли позади.
Ленивая клячонка тащилась медленно.
В голове дремлющего возчика возникло желание поговорить. Обернувшись к полицейскому, он сказал:
— По всему видать, это был длинный человек. Нуутинен серьезно ответил:
— Покойный Антти был очень высокого роста, но в остальном это был вполне порядочный человек.
Помолчав, возчик заметил:
— Вырос человек в целую версту, но и это не помогло ему — отошел-таки в другой мир.
В пути возчик вспомнил прочитанный в газете рассказ о гибели Ионни Лумпери от отравления. Снова обернувшись к Нуутинену, он поведал ему об этом происшествии. Нуутинен, не привыкший читать газеты, крайне удивился этому сообщению. Он сказал возчику:
— Так ведь этого Ионни Лумпери я отлично знал и нередко встречался с ним в Хельсинки.
И тут Нуутинен стал рассказывать, как ему приходилось и летом и зимой таскать Ионни на себе.
— Но, вообще говоря, — сказал Нуутинен, — этот Ионни тоже был хороший и порядочный человек. Правда, у бедняги был большой порок — он много пил, и поэтому мне пришлось немало повозиться с ним.
Между тем дроги достигли места, где кончалась улица и начинался лес. Процессия остановилась недалеко от кладбища. Подошли носильщики с лямками на плечах.
Гроб сияли с телеги и поставили на землю. Носильщики стали прилаживать свои лямки, чтоб нести гроб. Нуутинен, как представитель полиции, тоже должен был выполнить этот последний долг. Он взял лямку и вместе с носильщиками поднял гроб. При этом он сказал возчику, который не отставал от него, желая дослушать историю Ионии:
— Дй, теперь этот Ионни, — сказал Нуутинен, — уж больше не поездит ни на ком.
И тут, скомандовав носильщикам „ну!“, Нуутинен понес Ионни.
Тяжело шагая с грузом, Нуутинен сказал возчику:
— Выходит, что я зря перевелся в Тампере. Теперь и здесь и в Хельсинки я в полной безопасности от него. Не придется мне больше таскать на себе этого грузного Ионни.
Наконец гроб опустили в могилу, и пастор, произнеся слова: „Из земли ты пришел“, — бросил на крышку первую лопату земли.
Этот стук земли о крышку гроба разбудил Ионни. Кругом было темно и душно. В голову ударила мысль, что он находится в обычном месте — в полицейской камере. Видимо, эту камеру натопили и закрыли вьюшку раньше времени, и теперь трудно дышать от угара. Ионни громко крикнул:
— Эй, полицейские! Здесь опять угарно!
Все остолбенели. Никто не двигался.
Ионни стал стучать в крышку гроба, полагая, что это дверь. При этом снова крикнул:
— Эй, дежурный, открой вьюшку, дышать нечем!
Пастор боязливо попятился. Остальные пребывали и нерешительности. Ионни пришел в ярость. Начал крепко браниться. И тогда пастор сообразил, что в гробу мнимоумерший. Могильщики прыгнули в яму и стали просовывать лямки под гроб, чтобы поднять его кверху.
— Чертова полиция! — орал Ионни и ногами колотил в „стены камеры“.
Это обозлило одного из носильщиков, и он прикрикнул на Ионни:
— Обожди орать! Еще успеешь отсюда выбраться.
Ионни жалобным тоном ответил:
— Так ведь угар в вашей камере. Дышать же нечем.
Наладив свои лямки, могильщики принялись тянуть наверх то, что недавно опустили на дно ямы. Гроб дернулся и закачался в воздухе. И это настолько испугало Ионни, что он завопил истошным голосом:
— Уже качает меня! Вся камера в глазах поплыла! Это же дьявольское заведение — вся ваша полиция!
Гроб подняли и тотчас отвинтили крышку. Ионни приподнялся и осоловело посмотрел на всех. Изумленный Нуутинен крикнул:
— Ой, перкеле! Ионни, ты? Так это я опять тебя нес?
Ионни чрезвычайно обрадовался, увидев знакомого полицейского.
— А-а, Нуутинен, — сказал он. — Как же ты попал сюда?
Эта радостная встреча затмила для Ионни все окружающее. Выбравшись из гроба, он торопливо подошел к Нуутинену и с невинным видом стал ему пояснять, почему его посадили в камеру:
— Выпил, понимаешь, на голодный желудок и немного захмелел. А уж ваши сразу схватили меня и упрятали в надежное место.
Но тут дело стало немного проясняться. Ионни оглянулся по сторонам и, почесывая свой затылок, спросил Нуутинена:
— Это зачем же вы сюда приволокли меня?
Нуутинен не нашелся, что ответить, и побежал звонить по телефону в полицейский участок. Вернувшись, он сказал Ионни:
— Оказывается, хотели похоронить тебя вместо другого. Но теперь в участке выяснили ошибку, и тебя больше не тронут.
Это сообщение поразило Ионни, и он воскликнул:
— За каким же чертом вы хотели похоронить меня?
Нуутинен начал было пояснять, но Ионни снова воскликнул:
— Изверги, что вы делаете с живыми людьми!
Тут все присутствующие, видя, что Ионни произносит земные речи, подошли ближе и стали рассказывать, что случилось. Один из приятелей мнимоумершего сказал: