С аэродрома Дальнего (Ляодун) истребительный полк полковника Макарова, имея в своем составе 45 истребителей Ла-11, перелетел залив Бохай и через Циндао прибыл в Сюйчжоу (450 км северо-западнее Шанхая). По такому же маршруту перелетел в Шанхай смешанный бомбардировочный полк полковника Семенова (30 самолетов Ту-2 и 30 самолетов Ил-10). Одновременно из Москвы по железной дороге отбыл отлично подготовленный полк полковника Пашкова. Следует напомнить, что в 1950 г. наши ВВС только что начали переходить на реактивную авиационную технику. Этот авиаполк первым в Советском Союзе освоил боевое применение самолета МиГ-15, именно он и был срочным порядком направлен в Китай.
Советские летчики в первые же пять дней сбили до десятка истребителей и разведчиков чанкайшистов. После этого самолеты противника перестали появляться над городом днем. Это несколько разрядило обстановку в районе Шанхая: стабилизировалось положение на рынке с продовольствием и с курсом валюты, нормализовалась деловая жизнь города.
Противовоздушной обороны КНР в то время не существовало, НО А почти не имела своей авиации, зенитная артиллерия была немногочисленна, служба наблюдения за вражескими самолетами была развита слабо, и данные о пролетах воздушных целей поступали с большим опозданием. Это обстоятельство вынудило нас организовать непрерывное патрулирование над районом аэродрома Сюйчжоу. Сборка реактивных самолетов МиГ-15 происходила круглосуточно. Как-то апрельским утром появился двухмоторный бомбардировщик В-26. Заметив, что над аэродромом в воздухе находятся наши истребители, он повернул обратно и стал уходить на предельной скорости, но наши летчики догнали его, атаковали и сбили. Самолет упал на берег Желтого моря в районе Ляньюнчан, экипаж в составе четырех человек погиб. На следующий день, примерно к 12 часам, появился другой разведчик - В-26, его подожгли сразу, с первой же атаки, но он, горящий, стал планировать на группу самолетов МиГ-15, которые скученно стояли на границе аэродрома. Однако когда гоминьдановский пилот пришел в себя, он отвернул свой самолет от полосы и сел на фюзеляж в стороне, в 300 500 м от аэродрома. Из него выскочили трое членов экипажа и побежали в сторону леса. Через две-три минуты самолет взорвался. Летчики были схвачены. На допросе они показали, что вылетели с острова Тайвань, где базируются два бомбардировочных полка В-26 и четырехмоторных В-24, и что при авиационных частях находятся американские советники и летчики-инструкторы. Настроение у солдат и офицеров неважное, все время ждут вторжения войск КНР на остров. Гоминьдановские летчики давно бы перелетели на континент, но они вынуждены выполнять приказы своего командования, так как в противном случае их семьи неминуемо подвергнутся расправе. Поскольку вчерашний разведчик не вернулся на базу, их послали для проверки с заданием произвести разведку аэродрома Сюйчжоу и установить количество и тип самолетов, базирующихся на нем. Сообщить о результате разведки по радио гоминьдановцы не успели, так как во время атаки наших истребителей был убит их стрелок-радист.
После этих случаев налеты гоминьдановской авиации прекратились примерно на месяц. За это время вошли в строй восстановленные и вновь построенные аэродромы, были собраны, облетаны и переведены в район Шанхая 45 самолетов МиГ-15. Созданная нашими радиолокационными специалистами, прожекторными и зенитно-артиллерийскими частями зона ПВО Шанхая включала в себя надежное радиолокационное поле обнаружения воздушных целей на глубину 200 - 300 км, световое поле в радиусе 75 - 80 км и зенитно-артиллерийское прикрытие на 30 - 50 км. Радиолокационные станции работали круглосуточно по графику и засекали полеты гоминьдановской авиации вдали от нашей зоны ПВО.
Но вот однажды, в начале мая, в темную ночь были зафиксированы две воздушные цели, идущие курсом на Шанхай. На дальних подступах обозначилось еще несколько целей. В воздух по тревоге были подняты восемь ночных истребителей МиГ-15. В готовность номер один было приведено еще несколько самолетов, летчики заняли места в кабинах. Когда цели вошли в световое поле, с главного КП была дана команда включить прожекторы, два четырехмоторных бомбардировщика тут же были освещены, и наши МиГ-15 пошли в атаку.
Командир эскадрильи И. Шинкаренко сблизился с самолетом противника и открыл огонь из 37-мм пушки и пулеметов, но сам при этом "налез" на цель из-за разности скоростей. Быстро сообразив выпустить шасси и закрылки, он тем самым уравновесил дистанцию и второй очередью почти в упор расстрелял бомбардировщик, который тут же взорвался в воздухе и развалился на части. Летчики К. Румянцев и В. Ковалев сбили и другой тяжелый бомбардировщик, остальные вражеские самолеты в панике повернули назад и ушли в сторону Тайваня.
В дальнейшем налеты вражеской авиации в обороняемом нами районе прекратились полностью. В июне 1950 г. генерала П.Ф. Батицкого вызвали в Москву: он был назначен начальником Главного штаба ВВС. Я остался за старшего нашей группы в Шанхае.
Вскоре мы встречали новое пополнение из бомбардировщиков и штурмовиков. С их появлением в войсках Чан Кайши началась всеобщая паника, и гоминьдановцы обратились в бегство, используя для переправы на Тайвань всевозможные мелкие суда, вплоть до барж и джонок. Хаос и паника продолжались 8 - 10 дней.
На этом фактически закончились военные действия - и на земле, и на море, и в воздухе.
На долю советских летчиков и других специалистов досталась ответственная и трудная задача: нужно было в короткий срок помочь китайским товарищам освоить сложную систему ПВО и, самое главное, ее боевое управление. Еще труднее было подготовить летчиков на реактивных самолетах, обучить их ведению воздушных боев и боевому применению бомбардировочной и штурмовой авиации против вражеской авиации днем, ночью и в сложных метеоусловиях. Все это было сделано благодаря тесной, искренней и честной дружбе, закаленной в совместной борьбе против гоминьдановской клики.
Мы воевали в Китае{9}
Воспоминания генерал-лейтенанта С. Спиридонова
Двенадцатое февраля 1950 г. Поздно вечером в штабе зенитно-артиллерийской дивизии, которой я в то время командовал, раздался телефонный звонок. Старший адъютант командующего Московским округом ПВО передал, чтобы я незамедлительно приехал в штаб округа. Ровно в 23.00 я вошел в кабинет Кирилла Семеновича Москаленко. Приветливо улыбаясь, он вышел из-за стола, поздоровался, пригласил сесть. Затем вызвал начальника штаба округа генерала П.Ф. Батицкого и уже при нем спросил: "Как вы смотрите, товарищ Спиридонов, на поездку в Китай для выполнения правительственного задания?"
Мне было известно, что в Москве находится делегация КНР, что между Сталиным и Мао Цзэдуном ведутся переговоры и что главный вопрос на них военная помощь Китаю. Все стало ясно. Я сказал, что на поездку в Китай смотрю положительно, и если нужно мое согласие, то я готов. Считая этот вопрос решенным, спросил: "Кому передать дивизию?"
Командующим группой ПВО был назначен генерал-лейтенант П.Ф. Батицкий, заместителем командующего - генерал С. В. Слюсарев, командующим истребительной авиацией - полковник М.Н. Якушин, начальником тыла полковник М.В. Миронов.
Обо мне в приказе говорилось так: "Полковника С.Л. Спиридонова назначить командиром 52-й зенитно-артиллерийской дивизии и со штабом этой дивизии включить в состав группы ПВО для руководства зенитно-артиллерийской обороной г. Шанхая".
В нем были также объявлены части истребительной авиации, зенитной артиллерии, прожекторные, радиотехнические и тыловые, входившие в состав группы. Конечно, это были лучшие, наиболее подготовленные части. С ними убывали лучшие командиры Московского округа ПВО.
Морозное утро 16 февраля. Центральный аэродром. Наша оперативная группа у самолета Ли-2. Приехал К. С. Москаленко. Небольшое напутствие - и посадка в самолет. Маршрут полета: Москва - Казань - Свердловск - Красноярск Чита - Харбин - Пекин.
Летим. Настроение приподнятое, в салоне самолета прохладно. Разговоры, воспоминания. Говорили об организации ПВО Москвы, отражении массированных налетов авиации в 1941 - 1942 гг., думали, как заложить этот опыт в организацию ПВО Шанхая.
Второй день полета, теперь уже над территорией КНР. Посадка на аэродроме г. Харбина, на котором базировалась советская бомбардировочная авиация. Теплые встречи, рукопожатия, обед с товарищами по оружию. Осмотр и заправка самолета - и снова в воздух. Курс на Пекин.
Разгром советскими войсками Квантунской армии в августе 1945 г., освобождение Маньчжурии, капитуляция Японии создали благоприятные условия для победоносного завершения народной революции в Китае. В октябре 1949 г. была провозглашена Китайская Народная Республика (КНР). Наше правительство признало ее, ока-30
зало ей финансовую, экономическую и оборонную помощь, и это сыграло свою роль в разгроме Чан Кайши.
С остатками своего войска правитель бежал на Тайвань (о. Формоза), обосновался там. Под руководством американских специалистов на Тайване создавались авиационные части для нанесения ударов по крупным городам КНР.
В весьма сложной обстановке предстояло работать нашей оперативной группе. Она осложнялась еще и тем, что в том же 1950 г. началась война на Корейском полуострове, между КНДР и Южной Кореей. В войну были втянуты Китай и наша страна, они выступили на стороне КНДР. В такой весьма сложной обстановке предстояло работать нашей оперативной группе.
17 февраля в первой половине дня мы приземлились на аэродроме Пекина, где нас очень тепло встретили.
Недалеко от самолета стояла колонна легковых автомобилей. На них мы и приехали в Пекин, в одну из лучших гостиниц. Все было тщательно продумано и организовано, начиная от встречи на аэродроме до размещения и питания. Нам был предложен также порядок и время встреч и бесед с руководителями республики.
В тот же день, получив в советском посольстве советы, необходимые при общении с китайскими товарищами и населением с учетом их национальных традиций и обычаев, мы выехали на прием к Главнокомандующему Народно-освободительной армией Китая (НОАК) Чжу Дэ. Он ожидал нас в своем рабочем кабинете. Улыбаясь, тепло поприветствовал и пригласил к столу, на котором стояли красивые чашки с чаем. Сразу же с помощью переводчиков завязалась беседа, которая носила конкретный и деловой характер. Нам было рассказано о сложностях и трудностях обстановки в стране, обусловленных главным образом агрессивными планами Чан Кайши и его покровителями из США.
Генерал Батицкий, в свою очередь, рассказал о том, какое задание имеет советская группа ПВО, какими силами и средствами располагает. А закончил он так: "Уверен, что совместными усилиями будет создана надежная противовоздушная оборона города Шанхая". Тут же был согласован примерный план предстоящей работы.
На следующий день, 18 февраля, мы вылетели в Нанкин. Там была сосредоточена крупная группировка войск НОАК, располагались штаб и тылы Восточного фронта, командование во главе с командующим фронтом Су Юем. Мы поехали к нему прямо с аэродрома.
В беседе он раскрылся как крупный военачальник. Суждения его были ясны и убедительны. Командующий подробно обрисовал армию Чан Кайши, ее состав и боеспособность, всевозрастающую помощь ей американцев. Не преувеличивая, но и не преуменьшая, он рассказал о боевых возможностях своих войск, их подготовленности. Ознакомил нас с результатами боевых действий, которые велись за освобождение малых островов, намекнул на готовящуюся операцию по освобождению Тайваня.
19 февраля в 15 часов состоялась встреча с первым командующим Восточного фронта Чэнь И. Это и было началом большой работы по организации ПВО Шанхая. Мы внимательно выслушали сообщения Чэнь И., охарактеризовавшего город как объект ПВО. Он рассказал о том, что нас больше всего интересовало: какими средствами и силами располагает командование фронта для создания ПВО Шанхая, каковы особенности города как объекта для бомбардировщиков, каковы расположения важнейших промышленных и транспортных точек, подлежащих защите в первую очередь.
Я начал выполнять это нелегкое задание с выбора места для расположения штаба и оборудования КП группы. Китайские товарищи предложили мне несколько районов в пригороде Шанхая - и я детально изучил их на местности. Неоценимую помощь оказывал мне товарищ Ван, прикрепленный к нашему штабу. Энергичный и исполнительный командир, он был постоянно со мной, через него я держал связь с Чэнь И. После детального изучения и оценки обстановки я докладывал свои выводы и предложения лично командующему Восточным Фронтом. После согласования и утверждения все приводилось в исполнение.
В боевой состав группы ПВО входили: три китайских зенитно-артиллерийских полка среднего калибра, вооруженные советскими 85-мм пушками, ПУАЗО-3 и дальномерами; зенитный полк малого калибра, вооруженный 37-мм советскими пушками. Все они были развернуты на огневых позициях. Два истребительных авиационных полка: первый должен был прибыть по железной дороге из Подмосковья; второй - перебазироваться с аэродрома Дальнего по воздуху. 52-я зенитно-артиллерийская дивизия, зенитно-прожекторный полк и радиотехнический батальон аэродромно-технического обслуживания - также железнодорожными эшелонами, первый из Под-московья, второй из Дальнего.
Первый эшелон прибыл в Шанхай 25 февраля. Это был батальон аэродромно-технического обслуживания. Для встречи эшелона, разгрузки и переброски батальона в район дислокации на станцию прибыла большая группа военных во главе с командующим фронтом Чэнь И и до 1,5 тыс. автомобилей.
Вскоре в Шанхай прибыл авиаполк (29-й истребительный авиационный полк Ред.), затем штаб 52-й зенитно-артиллерийской дивизии, другие части и подразделения.
Одновременно с размещением частей и подразделений усиленно проводились занятия и тренировки по сколачиванию боевых расчетов.
Особого внимания заслуживают вопросы подготовки и управления огнем зенитно-артиллерийских полков, укомплектованных китайскими воинами. Нужно отдать должное моему заместителю полковнику Герману и офицерам-зенитчикам штаба 52-ой зенитно-артиллерийской дивизии, которые сумели установить хорошие взаимоотношения с китайскими командирами-зенитчиками, организовать тщательную подготовку техники, сколотить боевые расчеты для ведения прицельного и заградительного огня, наладить четкое взаимодействие с прожектористами и истребителями. Все это делалось с помощью переводчиков.
К концу марта 1950 г. система ПВО Шанхая была подготовлена для боевых действий. Установлено боевое дежурство на всех КП, аэродромах и позициях.
До конца марта самолеты ВВС Чан Кайши, расположенные на аэродромах Тайваня, беспрепятственно и безнаказанно появлялись в воздушном пространстве Восточного Китая. Мы все это видели, вели наблюдение, изучали характер и направления их полетов. Китайские зенитчики стреляли пока еще плохо: разрывы снарядов наблюдались вдали от вражеских самолетов.
С апреля авиация Чан Кайши начала действовать осторожнее - сказалось наличие советских истребителей, проводивших тренировочные полеты с аэродромов Шанхая. Нужно вместе с этим отметить, что вооруженные силы Чан Кайши были малочисленны и плохо подготовлены. Бомбардировщики были американские, а летали на них, как потом стало известно, слабо обученные летчики.
Как правило, в налете участвовали одиночные самолеты, преимущественно в дневное время два-четыре раза в неделю. В течение суток в небе появлялось два-три самолета. Можно сказать, что действия ВВС противника особо сложной задачи для ПВО Шанхая не представляли. За весь период с апреля по октябрь 1950 г. наши истребители поднимались немногим более 50 раз, в основном огонь открывала зенитная артиллерия.
Чанкайшистские летчики чаще всего в бой не вступали, уходили на свою территорию. Всего за апрель - октябрь средствами ПВО Шанхая было уничтожено три бомбардировщика, подбито четыре, два самолета добровольно перелетели на нашу сторону.
Вспоминается несколько боевых эпизодов. В первой половине дня 21 апреля главный пост ВНОС начал выдавать данные о двух целях, появившихся на высоте 4500 м, идущих курсом на Шанхай.
Решением генерала Батицкого на перехват взлетели две пары МиГ-15, по одной на каждую цель. С приближением истребителей одна цель - бомбардировщик В-26 - быстро развернулась и начала уходить в сторону своего аэродрома. Вторая, тоже В-26, продолжала следовать, не меняя курса и высоты. Подавая сигналы покачиванием крыльев, чанкайшист передал: "Советы, я к вам". Сопровождаемый нашими летчиками, он приземлился на аэродроме в районе Шанхая. Потом выяснилось, что этот случай сдачи в плен уже не первый. Вначале летчики покидали свои самолеты с парашютом и переходили на сторону НОАК. Потом их стали привязывать к сиденью цепями, то же самое было и с нашим апрельским "крестником".
Еще один случай, июньский. Бомбардировщик В-26 был обнаружен в 160 170 км от Шанхая и устойчиво сопровождался радиотехническими средствами. Затем он был освещен и сопровождался прожекторами. На перехват взлетели две пары истребителей МиГ-15, одна из которых была наведена на освещенную цель и пошла на сближение.
Одновременно цель была обнаружена и поймана зенитчиками. Они открыли огонь, и вокруг бомбардировщика и наших истребителей образовалась масса разрывов. К счастью, бомбардировщик был подбит, истребители отвалили, а китайские зенитчики продолжали пальбу уже по падающему самолету. Остановить их было невозможно - так велико оказалось боевое возбуждение. В-26 упал в северной части города.
Таким образом, ПВО Шанхая дала о себе знать. Летчики-чанкайшисты стали особенно осторожны и при появлении наших истребителей сразу же уходили на Тайвань.
В начале августа истребители сбили еще один самолет. Это было во второй половине дня. Генерал Батицкий со своими заместителями убыл к командующему фронтом, я остался ответственным на КП, а вместе со мной и полковник М.Н. Якушин, возглавлявший истребительную авиацию. Это был спокойный, уравновешенный авиационный командир, опытный летчик-истребитель. В 1937 г. он воевал в небе Испании, Великую Отечественную войну начал в должности заместителя командира 6-го истребительного авиакорпуса, стоявшего на защите Москвы. В Шанхай прибыл с должности заместителя командующего ВВС Московского военного округа. Он и дал команду на подъем пары МиГ-15. Все было сработано оперативно и точно. Через 10 - 12 минут пара была наведена на цель. Вражеский самолет упал в 135 км от Шанхая. Два члена экипажа катапультировались.
Мне приходилось бывать и на огневых позициях батарей, когда они отражали налеты вражеских самолетов, видеть, с каким усердием действовали китайские зенитчики. В один из июльских дней за облаками была обнаружена цель. Зенитная артиллерия поставила перед ней стену заградительного огня. Бомбардировщик поспешно развернулся и ушел восвояси.