Потом, не вынимая рук из карманов, пошел вниз по тропе к берегу, сначала медленно, затем все быстрее и быстрее.
На полпути к "Свенсксюнду" мы услышали, как хриплые голоса поют псалом, он звучал то тише то громче, в зависимости от порывов ветра.
Шло несколько запоздалое богослужение. Экипаж стоял в строю в парадных мундирах. Норселиус что-то читал вслух - очевидно, из военного сборника проповедей. Заметив нас, он ускорил чтение и закончил кратким "аминь".
Мы ждали. Кормовой флаг и топовый вымпел щелкали на ветру. Я встретил взгляд Андре - он усмехнулся.
Потом произошло небольшое замешательство. Норселиус отдал не ту команду, горнист протрубил не тот сигнал. Кто-то из младших офицеров рассмеялся, строй рассыпался, экипаж окружил нас широгой дугой.
- Ну? - спросил Эренсверд.
- Мы обсудили вопрос, - спокойно и серьезно ответил Андре. - Машурон и Сведенборг считают, что условия для старта благоприятные. Мои два спутника тоже так думают. Лично я не уверен, - продолжал он. - Не могу даже сказать, почему - И он добавил громко, чтобы все слышали. - Итак, решено, мы стартуем.
- Сейчас без двадцати двух минут одиннадцать, - сказал Сведенборг. Без двадцати двух минут одиннадцать по шведскому времени, исторический момент.
Команда "Свенсжсюнда" переоделась в робы, и уже в начале двенадцатого первый отряд, высадившись на берег, под руководством Андре принялся разбирать северную стену эллинга.
На мачтах с южной стороны постройки подняли четырехметровый брезент для защиты от ветра при взлете.
Ветер явно усиливался - его направление было норд-норд-ост.
Стриндберг усердно фотографировал, как разбирают северную стену и готовят взлет, а в промежутках между съемками запускал очередной шар-зонд. Шары показывали, что в более высоких слоях воздуха направление ветра в основном такое же, как у земли.
Как только была разобрана северная стена, три гайдропа растянули на земле в восточном направлении. Норселиус и Стаке предложили свернуть их кольцами около самого эллинга. Андре отрицательно покачал головой.
Начали поднимать шар. Один за другим от сети отцепляли мешки с балластом. Три матроса, стоявших на причальных канатах, медленно отпускали шар, пока строповое кольцо не оказалось примерно в четырех метрах над полом эллинга.
Шесть человек поднесли гондолу и поместили ее в яму в центре эллинга.
К строповому кольцу подвесили двадцать четыре мешка с песком, по двадцать три килограмма каждый. Потом добавили еще мешки общим весом около полутора тысяч килограммов, чтобы шар не так мотало до взлета.
В начале третьего Андре поднял два флага - национальный и свой собственный - белый с синим якорем. Фал был пропущен через маленький блок, укрепленный на сети аэростата.
Одновременно подняли флаги на обоих флагштоках эллинга.
Андре объявил в рупор, что шар получает имя "Орел". Его слова были встречены приветственными возгласами.
Последний шар зонд из тонкой пленки был запушен в воздух, быстро поднялся вверх и исчез на северо-северо-востоке.
После этого началась прощальная церемония.
Нильс Стриндберг отошел в сторону вместе с Машуроном и Лембке.
- Что то он мрачный, - сказал Сведенборг. - И глаза у него припухшие, красные.
- А ты заметно повеселел, - ответил я.
- У Лембке есть лекарство. Фляга с коньяком - высший сорт.
Я ощутил вдруг острое отвращение к Сведенборгу.
- Мы с Андре довольны, что не ты будешь третьим в гондоле, - сказал я.
Он широко улыбнулся
- Прощай, дорогой друг. Мы расстаемся и больше никогда не встретимся.
- Это меня радует, - ответил я.
Он протянул мне руку, я не взял ее, повернулся чтобы уйти, зацепился за что-то ногой и упал плашмя на пол. Сведенборг расхохотался.
В нескольких шагах от офицеров "Свенсксюнда" стоял Галшолд, кормчий одной из двух норвежских зверобойных шхун, которые ночью вошли в залив Вирго, спасаясь от шторма.
- И ты здесь, - сказал Андре.
- Случайно, - ответил шкипер с квадратной бородкой. - А ты улетаешь?
- Я должен лететь.
- Почему?
- Что намечено, надо выполнять, - ответил Андре.
- Понимаю, - сказал Галшолд и стиснул его руки своими мозолистыми лапами.
После этого Андре подошел к гондоле и вскарабкался на ее крышу-палубу.
Мы со Стриндбергом заняли места рядом с ним.
Андре скомандовал в рупор, чтобы отвязали веревки и ремни, опоясывавшие шар посередине.
Оболочку начало сильно бросать из стороны в сторону.
По команде Андре мы со Стриндбергом обрубили веревки, на которых были подвешены к кольцу мешки с полутора тоннами песка.
"Орел" приподнялся на полметра, дальше его не пустили три причальных каната.
Лихорадочная деятельность в эллинге сразу прекратилась. Все замерли на своих местах.
Теперь главное было выбрать нужный момент, уловить десятые доли секунды относительного затишья между штормовыми порывами.
У каждого из причальных канатов стоял матрос с остро наточенным тесаком. Андре вкратце повторил им в рупор свои наставления.
Мы со Стриндбергом приготовились поднять три паруса нашего "Орла".
Мощный порыв ветра прекратился, воцарилась полная тишина. Пора.