- Чего простыню скрутила? Не так. Сюды, сюды... Э, непутевая, ледащая, давай я сам!
А Пылыпок сказал Оксане:
- Ты держи за тот край, а я за этот, вот и постелили простыню. Теперь возьмем одеялку... И подушку. Глянь, у нас, как у Дины...
При этих словах Дина вспыхнула и побежала поправлять свою подушку.
Дежурные собирали на стол посуду к завтраку, обеду и ужину, а после еды перемывали ее. Они подметали пол, приносили солому к печи. Дел у них оказалось немало. Все ребята следили за работой дежурных. Сами дежурные старались изо всех сил. Вечером Юрко спросил Дину:
- Добре я дежурил?
- Добре, добре! Вы оба с Пылыпком хорошо дежурили, - ответила Дина. Только зачем ты, Юрко, был так груб с Олесей? Она ведь еще маленькая. Вот Пылыпок не обидел Оксану, а помог ей. Теперь Оксана научилась сама убирать свою постель...
- Я тоже хочу дежурить! - сказала Надийка.
- И я!
- И я!
Дина улыбнулась.
- Ребята, все вы будете дежурить!
- А мы? - хором спросили младшие братики Юрка, Тимка и Грыцько.
- И вы, конечно! Ты, Тимка, будешь дежурить, - она помедлила, выискивая ему подходящую пару, - ну вот с Ленкой...
- Ой, не хочу! - закричала Лена. - Они вчера у меня отняли груши, я полезла на дерево, нарвала себе грушек, а они отняли!
Тимка и Грыцько возмутились:
- А кто сбросил Тимку с тутовника?
- Они завжды дерутся, эти братики, - вмешалась Ганка.
- Сама! Сама! Забияка! - не утерпел Юрко, который считал своим долгом защищать братиков.
Поднялся шум.
- Замолчите! Все! - сказала Дина. - Я вижу, что никакого дежурства у нас не получится. Вы умеете только ссориться. Какая же это семеечка, если все ссорятся и не любят друг друга?
- Мамки, татки нэма, нэма и семеечки, - философски заключил Грыцько и стал, по обыкновению, ковырять в носу.
Дина растерялась. Такого вывода она не ожидала.
- Во-первых, перестань колупаться, противно на тебя смотреть... А во-вторых, семья - это когда все живут в одном доме, едят за одним столом и дружат. Это семья. Значит, и у нас семья!
Дети заулыбались.
...И в тот вечер дежурные, как обычно, собрали на стол посуду, придвинули скамьи. Через несколько минут все дети чинно сидели за столом, а Дина разливала половником в мисочки густую ароматную затирку.
- Дуйте! Ешьте медленно! Она горячая! Не чавкайте! Добавки не будет!
Свою порцию Дина решила опять оставить для Ангелины. Но дети ели с таким аппетитом, так хвалили вкусную еду, что выше ее сил было удержаться и не попробовать хотя бы. Когда затирка остыла и превратилась в Дининой мисочке в густую массу, Дина провела ложечкой дорожку и немного поела. Посмотрела, как бы не перейти намеченную границу. Остаток каши она засунула подальше в печь, чтобы завтра отнести Ангелине, а сама вышла во двор. Дежурные девочки, Надийка и Оксана, знали свои обязанности - собрать посуду, вымыть ее в тазу, протереть и поставить на полку.
- Мою мисочку не трогайте, я потом доем, - сказала им Дина.
Вечером по холодку обычно ходили к реке, но после купания у детей разгорался аппетит. Возвратившись домой, они снова просили есть, и она с радостью их чем-нибудь кормила, то даст кусок хлеба с сахарком, то остатки ужина... Теперь нет ни хлеба, ни остатков, а сахар тоже надо беречь. Лучше пораньше уложить их спать, и утром пускай спят подольше. Больше будут спать, меньше запросят есть... Тут она вспомнила о своем решении перетащить продукты на чердак, но, хотя еще и не стемнело, Дина побоялась лезть на чердак, лучше завтра, с утра.
- Дин, а Дин...
- Чего тебе, Пылыпок?
- Дин, пусти! Я сбегаю до деда, отдам ему кисет.
- Ой, Пылыпок, замучил ты меня своим кисетом, - вздохнула Дина, положив руку на его острое плечико, - ты же знаешь, что дед Степан дежурит в МТС. Куда ж я тебя пущу? Подожди, вот встретим его и отдадим...
- Так я ж его не вижу! - со слезами в голосе вскричал мальчик. - Когда же я его увижу?
Дина боялась, что старик будет неприветлив, может быть, даже груб с ним. Привел Пылыпка сюда молча, ни разу не навестил. Ясно, что Пылыпок ему не нужен, рад, что избавился. А тот рвется всей душой к деду. Как отвлечь мальчика?
- Ну-ка, покажи свой кисет, - схитрила Дина, - так и есть, разглядывая мешочек, сказала она, - я так и думала, что он не в порядке. Его нужно вот тут зашить, да еще выстирать. Я это сделаю, и тогда мы вместе с тобой отнесем подарок деду Степану. Согласен?
- Добре, - обрадовался Пылыпок.
Дина взяла злополучный кисет и положила в карман передника.
Дину переполняла нежность к детям, почему-то жалко их стало до слез, и Пылыпка, и Санька, и Ганку, и Олесю, всех, всех!
...С Ганкой самые задушевные разговоры велись в темноте. С каждым днем теплели их беседы и даже молчание. Бывало, так и засыпали ладошка в ладошке. Вот и сегодня Ганка, по обыкновению придвинувшись на самый край своей койки, прикоснулась рукой к Дининой руке и тихонько спросила:
- Она тебе родная?
- Кто?
- Тетка Ангелина.
- Нет, что ты, - Дина помолчала. Вспомнились слышанные когда-то от бабушки слова: - Все хорошие люди между собой родные.
- А есть родные как скаженные собаки! - с горечью отозвалась Ганка.
- Ну что ты! Спи спокойно. Все будет хорошо...
И снова Дина невольно повторила уже то, что слышала от мамы. Перед сном мама говорила ей: "Спи спокойно, все будет хорошо". Мама... Что-то сдавило горло... Тоска по маме охватила Дину. Хоть на секунду повидать маму, а потом можно снова обратно сюда. Но это невозможно, она не имеет права. Что будет с детьми, если она уедет? Утром проснется Ганка и увидит пустую койку. Однажды так случилось: утром Ганка не нашла Дину на привычном месте. В страхе, с криком выбежала Ганка во двор.
- Ди-на! Дэ ты, Дина?