До тех пор пока близость цели не отменяла необходимость расчета дальности перед выстрелом из танковой пушки, наводчик всегда рассчитывал дальность перед расчетом упреждения — чего тоже иногда не требовалось из-за близости цели. Общая картинка, появляющаяся в визире для расчета дальности, естественно, давала информацию и для последующего расчета упреждения.
Более заметная часть сетки телескопического прицела «тигра-1» состоит из замечательно яркого контура ряда меток; чуть позже мы обсудим его менее заметную часть. По центру ряда прицельных марок находится центральная марка, она также называется большой маркой.
На равных расстояниях от центральной марки и друг от друга, вправо и влево от нее, отходят три вспомогательные, или малые, марки. Главная марка, в форме равностороннего треугольника, вдвое шире и вдвое выше вспомогательных марок, имеющих форму перевернутой буквы V. Вершины главной прицельной марки и всех вспомогательных находятся на одном уровне. Расстояние между вершинами соседних марок равно четырем тысячным, цифра огромной важности для наводчика, не только для определения дальности, но и для расчета упреждения. Высота вспомогательной марки определена в две тысячных — мера, иногда жизненно важная в расчете дальности.
На картинке в «Тигер пример», под рядом прицельных марок, похожих на только что описанные, виден ряд вертикальных линий, показывающих тысячные. Длинная линия тысячных, с номером 0, стоит прямо под вершиной основной прицельной марки; над длинными линиями слева и справа от нуля стоят числа 10, 20, 30, 40, а короткие линии, находящиеся между ними, оставлены ненумерованными.
Из иллюстрации видно, что, хотя в наставлении сказано, что расстояние между соседними вершинами прицельных марок равно четырем, для ряда тысячных этот интервал равен десяти. Возможно, непропорциональный ряд тысячных был добавлен для того, чтобы подчеркнуть наводчику важность дальномерной шкалы. Эту мысль подкреплял рисунок грузовика, развернутого влево, захватывающий часть шкалы слева и справа от отметки — для всех целей и задач в пределах 30 тысячных, а также для отработки задач, включающих отметку 30 тысячных от нулевой отметки, — то есть расчет дальности до грузовика без пересчета интервалов прицельной сетки в тысячные.
Возможно, изображение тысячных в этом руководстве должно было показать родство со шкалой тысячных в оптическом оборудовании, применявшемся, например, наблюдателем, который собирал информацию о целях для передачи наводчику по радио — хотя башенным стрелкам, при стрельбе прямой наводкой, не нужно было полагаться на данные наблюдателей с других машин. Однако, например, имея противником хорошо замаскированный танк противника, танковая команда как священному гимну внимала всему, что наблюдатель сообщал со своей позиции о нахождении вражеских танков. В таких случаях наблюдатель, передавая информацию, ценную для башенного стрелка, использовал тысячные.
Дальше мы увидим, переводя оригинальную инструкцию, что «Тигер пример» хотел сказать наводчику об определении дальности исключительно средствами сетки визира на лучшем из всех прицелов, установленном на орудии «тигра-1».
Все нижеследующее — перевод текста на картинке.
Девиз: «Даже мастера измеряют, потому что не могут полагаться на прикидки, сделанные на глаз».
ИЗМЕРЕНИЕ [ДАЛЬНОСТИ]
Когда художник хочет точно измерить дистанцию, он сравнивает длину карандаша с ростом модели.
Вы должны сравнивать размер марки с целью! Когда вы знаете размер цели, вы можете рассчитать, с помощью угловых, расстояние до нее.
Внимание: все русские танки имеют ширину 3 м. Представим, что один из них стоит на дистанции, с которой тон занимает 1/2 интервала между марками; и тут вы говорите «ага!».
1 1/2 интервала, каждый по 4 тысячных = 6 тысячных
6 тысячных = 3 м
1 тысячная = 3: 6 = 0,5 м
0,5 м х 1000 = 500 м
Если он стоит наискосок, вы не можете делать расчет на основании его длины или ширины. Возьмите его высоту. Высота [американского] МЗ — 3 м. Если картинка в прицеле соответствует рисунку,[2] то ваш расчет идет так:
3 высоты вспомогательной марки, каждая по 2 тысячных = 6 тысячных
6 тысячных = 3 м, и так далее.
В прицеле распределение тысячных следует таким образом:
Проблема: рассчитайте расстояние до этого грузовика!
30 тысячных = 6 м
1 тысячная = 6: 30 = 0,2 м
0,2 х 1000 = 200 м
Вот несколько измерений:
Внимание! [из-за разных типов боеприпаса], правильное прицеливание не ограничивается определением точной дистанции [самой по себе].
Мораль:
В той же сетке прицела, но не по центру, — и, как следствие, не так очевидно, как прицельная марка, — находится та часть телескопического прицела, которую башенный стрелок использует перед окончательной наводкой орудия или спаренного пулемета, — в соответствии с дистанцией и типом боеприпаса.
Рисунок из «Тигер пример» показывает справа обычную шкалу дальности для бронебойных и осколочных снарядов, а слева — шкалу для пулемета. К каждой отметке шкалы нужно мысленно добавлять два нуля, тогда максимальная дальность выстрела из пушки составляет 40 делений, добавляем два нуля — 4000 метров.
Если дистанция сравнительно коротка и если мы почему-то не смогли применить предписанную формулу расчета дальности, наводчик может выстрелить по неподвижному танку прямой наводкой с нулевой отметки. Для этого он, конечно, должен знать начальную часть траектории своего 88-мм бронебойного выстрела, по крайней мере, на дистанции, которой ограничивается точный убойный выстрел. В целом вместо использования формулы определения дальности из «Тигер пример» и вместо выстрела с нулевой отметки прицела танкист может довольно долго пристреливаться с помощью «вилки» — то есть стреляя с недолетом и перелетом, чтобы определить дистанцию до неподвижной цели, попадая в цель не раньше третьего снаряда.
Когда цель находится более чем в 200 м и движется, наводчик — теперь мы обращаемся к «Пантер примеру» — после определения дистанции от орудия до цели должен будет рассчитать упреждение, чтобы попасть точно в цель.
Как было показано, в то время как определение расстояния требовало использования главной прицельной марки в сочетании со вспомогательными, расчет упреждения не требовал использовать ни одной марки, ни тысячных. Однако, когда наводчик имел дело с упреждением, какая-то отметка среди вспомогательных прицельных марок служила отметкой, от которой отсчитывалось упреждение, а основная марка служила точкой прицеливания. Упреждение начиналось от середины вражеского танка — не от носовой части — или, если он двигался задним ходом, от его кормы, и заканчивалась она также на середине танка.
Было два метода, с помощью которых наводчик рассчитывал упреждение. Используя нерифмованный перевод с иллюстрациями из оригинального издания, давайте посмотрим, чему учат наводчика 106 строк из «Пантер примера» — обратите внимание на очередность — в применении и расчете упреждения; в приложении С дан оригинальный немецкий текст в строфах.
Чтобы прийти к какому-то определенному упреждению, которое можно перенести на сетку прицела, наводчик — в дополнение к тому, что в «Пантер пример» называется «новым способом расчета упреждения», или, если уж на то пошло, в дополнение к старому способу — должен сразу знать и, после короткого расчета, использовать тот непреложный факт, что четыре тысячных равны одному интервалу между соседними марками на сетке прицела; однако весь расчет упреждения остается вполне простым.
Например, при движении со скоростью 24 км/ч под углом между 90 и чуть более 30 градусов советский танк, дистанция до которого вычислялась в этой главе выше, потребует для бронебойного снаряда
24: 3 = 8 тысячных упреждения.
И поскольку четыре тысячных соответствуют одному промежутку между марками,
8:4 = 2 промежутка.
Для осколочного снаряда упреждение выстрела по тому же танку становится
24: 2 = 12 тысячных и 12: 4 = 3 интервала.
Цель, приближающаяся или удаляющаяся под углом около 30 градусов, требует половину полного упреждения. Конечно, цель, движущаяся под углом 0 градусов, не требует упреждения вообще. Двигаясь со скоростью 36 км/ч под углом, требующим полного упреждения, цель требует при выстреле бронебойным максимального для половины сетки упреждения в три промежутка между марками. Однако многие танки были способны двигаться еще быстрее; советский Т-34/76, например, имел максимальную скорость 53 км/ч, что для бронебойного составляло 53: 3 = 17,67 тысячных и 17,67: 4 = 4,42 промежутка, или 1,42 промежутка дальше крайней боковой марки со своей половины сетки прицела.
Столь примерные показатели упреждения, рассчитанного на основе вычислений в уме, признавались официально хотя бы потому, что они работали даже на большой дистанции. К 1943 году наводчикам приходилось вести бой в основном на больших дистанциях; танковая пушка была способна нанести убойный удар через борт многих типов танков с дистанции в 2000 м. Также, возможно, столь либерально подсчитанное упреждение танковой пушки отчасти одобрялось потому, что средний наводчик все равно выстрелит на долю секунды до или после того, как середина вражеского танка совпадет с прицельной маркой, от которой отсчитывается упреждение.
На Восточном фронте расчет упреждения можно было выбросить, потому что башни большинства советских танков были смещены довольно далеко вперед, так же как и у советских штурмовых орудий впереди располагались боевая рубка и пушка.
Возможно, с высоты опыта наводчика Второй мировой войны стоит честно подтвердить, что не должно быть сомнений в общей ценности написанного о танковых пушках в примерно 50-летней давности авторитетном «Тигер пример» и не менее авторитетном «Пантер пример».
При определенных обстоятельствах наводчик мог стрелять без взятия упреждения, прямой наводкой; «Пантер пример» приказывает: «Целься точно в центр» на дистанции 200 м или менее. Стрельба вилкой, то есть трехступенчатая стрельба, помещение цели в центр между двумя попаданиями и затем накрытие цели бронебойным или осколочным — метод, к которому наводчик прибегал, работая без расчетов по более отдаленной цели.
Наводчик, конечно, должен быть лучше знаком с телескопическим прицелом, чем просто знать устройство сетки. По каждому типу танка базовая техническая информация по оптике включала номер модели башни или прицела — не так уж и много.
В 1943 году было много наводчиков в чине обер-ефрейтора, чьи два шеврона подтверждали, по крайней мере, два полных года службы. Наводчиком солдата делала в основном его репутация. Редко на этой должности оказывался ефрейтор с одним шевроном. И там никогда не бывало рядовых. Однако требований к наводчику — унтер-офицеру не существовало, как и, кстати, к унтер-офицеру — водителю. Командир более крупной части предпочитал полагаться на «звездную команду» с унтер-офицером в наводчиках и штабс-ефрейтором в водителях. В командирском танке офицер-радист был также башенным стрелком — пожалуй, единственный случай, когда эта должность занималась офицером. Наводчик был заместителем командира танка; следовательно, в качестве обер-еф-рейтора он вполне мог отдавать указания, если не приказания, водителю, который мог быть унтер-офицером — неплохо для наводчика, которому было, скажем, 19 лет.
Зная из собственного опыта обучения, что наводчику приходилось многое решать в уме, бывший наводчик, описывая танковые битвы, часто испытывал искушение использовать внутренний монолог, поток сознания, в попытке представить функцию наводчика в более выгодном свете. Однако многие внутренние монологи — например, относящиеся к каждому выстрелу из танковой пушки, — определенно заставят читателя этих танковых историй страдать от повторов.