Он открыл сначала один глаз, потом другой — это была действительно живая Снегурочка* Она склонилась над мальчиком* положила руку на голову, и снова за* пахло духами, как тогда, у елки. От ее браслета — золотой змейки — прыгал на одеяле солнечный зайчик.
— Здравствуйте,— шепнул Витька и хотел спросить про теннис, но не посмел. Успеется.
— Папа уже на завод уехал,— сообщила Снегурочка,— пожалел тебя будить. Ты мне поможешь хозяйничать?
Еще бы! Витька пружинкой соскочил с кровати и ринулся в ванную. Там он до боли в деснах вычистил зубы, вымылся холодной водой до пояса, растерся как следует полотенцем. Стало жарко, грудь и руки покраснели, будто от солнца. Снегурочка довольна, улыбается.
Потом они распаковали вещи, отодвинули от окна кровать, и она закачалась, потому что одна ножка была короче трех остальных. Витька подсунул под нее подшипник—как раз впору.
— Давай выбросим этот утиль,— предложила Снегурочка, показывая на старую кушетку.— Выставим на лестницу, может, кто подберет?
— Давайте!
На паркете кушетка скользила легко, а вот в дверях застряла, цеплялась ножками, будто ей не хотелось покидать комнату, где Витька прожил всю свою девятилетнюю жизнь.
Снегурочка шершавым полотенцем вытерла мальчику потный лоб, похвалила:
— А ты сильный! — И усталости у него как не бывало.
Место кушетки занял торшер — широкий розовый абажур на тонкой ножке. Витька стал на подножку торшера, спрятался под глубоким зонтиком — лампочка уперлась ему в макушку.
— Осторожно, маленький, лампочку разобьешь,— ласково упрекнула Снегурочка.
Она достала из своего чемодана плюшевую скатерть цвета бордо и застелила круглый стол, что стоял посреди комнаты под клеенкой в чернильных пятнах,— Витька с папой занимался тут иногда... Цветы на скатерти были тоже бордовые, выпуклые, припухшие какие-то, так и хочется пригладить их пальцем. А на Витькином столе появился чернильный прибор: ракета с авторучкой. Снегурочкин подарок!
Сияя от счастья, украдкой поглядывая на ракету, целившуюся своей верхушкой в портрет Циолковского, Витька носился по комнате, выполняя просьбы Снегурочки:
— Принеси гвозди и молоток!
— Поставь на плиту чайник!
— Вылей из таза воду!
— Выбрось бумагу!
Снегурочка влезла на подоконник, намазала стекло белой кашицей, потом протерла газетой — ив комнате с тало так светло, как бы стекол вовсе не было. А когда она стала разбирать свою обувь, из газеты выпала черная туфелька. Витька подхватил ее и увидел, что каблук совсем почти стерт. Недолго думая, он вихрем подлетел к своему столу, отомкнул ящик, достал железную коробочку, тряхнул возле уха, улыбнулся тяжелому лиону монет, схватил с вешалки пальто и выскочил на лестницу.
Его остановил веселый голос Снегурочки:
— Захвати и вторую!
Она бросила туфлю. Мальчик поймал ее, подпрыгнув и слегка согнувшись, как ловит вратарь мяч. Потом сунул туфли за пазуху, сел на перила лестницы и, гикнув, понесся вниз, соскакивая на поворотах у площадок.
Через час туфли возвратились с новыми набойками;
— Может, еще чего? — Витьку перехлестывала радость.— Можно в срочный ремонт...
— Спасибо, маленький, пока не надо. Подмети на кухне.
Когда мальчик вернулся в комнату, Снегурочка укладывала в вазу конфеты в черно-желтых обертках; три конфетины она дала ему.
— Завтра у нас гости будут. Ты больше не тронешь?
— Ни за что!
Какие вкусные Снегурочкины конфеты: не успел в рот положить, как их уже нету, растаяли.
— Мы с папой сегодня в театр идем,—сказала Снегурочка, когда день незаметно кончился.— Он будет ждать меня у театра, домой заскочить не успеет. А ты поужинай сам и ложись спать. Только не обижайся, пожалуйста.
Витька постарался улыбнуться:
— Не-ет... -
Ему вдруг подумалось, что она уйдет и не вернется больше. А что, если попросить ее никуда не уходить? Что ж это папка не догадался отложить театр на потом? Эх, папка! А еще другом назывался...
Снегурочка надела свое серебристое платье, причесала ровные и светлые, почти такие же короткие, как у Витьки, волосы и попросила, не отрывая взгляда от зеркала:
— Принеси мне воды, пожалуйста.
Мальчик бросился на кухню, схватил стакан, но он показался ему некрасивым — граненый, толстый. Как жалко, что он недавно уронил тонкий стакан с золотым ободком, вот сейчас пригодился бы он!
Поднявшись на цыпочки, Витька снял с гвоздя новый белый ковшик, ополоснул, набрал воды и понес, вытягивая руку, чтобы не расплескать. Но, увидя Снегурочку, заторопился и, зацепившись ногой о коврик, нечаянно плеснул ей воду на платье. И тут случилось непонятное: что-то обожгло ему щеку. Он увидел круглые, почти белые от злости глаза Снегурочки. Но она тут же поднесла свои пальцы к вискам и ахнула:
— Извини, пожалуйста!.. Не говори папе. Ты же умненький... Ну прошу тебя... Я нечаянно... Не хотела.
Она опустилась перед мальчиком на колени и целовала, целовала, царапая ему лицо серьгами, затем поспешно встала, поправила платье, потерла подол чистым полотенцем, достала из буфета вазу с конфетами, протянула Витьке:
— Ешь. Можешь все съесть, если захочешь. Других купим...
Она ушла и снова вернулась, потрепала Витьку по щеке:
— Ты не скажешь папе? Пожалуйста, маленький, не говори.
По лестнице ее каблучки застучали часто и резко, будто рассыпалось и покатилось вниз что-то мелкое, железное.
Витька поставил вазу на стол, долго смотрел на ро-:и)1шй торшер с тонкой ножкой, потрогал цветы на бордовой скатерти, затем взял и развернул конфету. Она была круглая и коричневая, как каштан. И горькая. Смятую бумажку Витька сунул в карман, раскрыл диерь па лестничную площадку и, надрываясь, затащил и комнату старую кушетку, сел на нее и так сидел, пока совеем не стемнело, а потом лег не раздеваясь и все смотрел, смотрел, как тревожно раскачивается на стене юпь большого дерева.
Л будильник тикал как вчера, металлически холодно и тонко.
Глава первая ДЕВЯТЬ ПЛЮС ТРИНАДЦАТЬ
Иаконец-то я дождался сегодняшнего дня, дожил!
Радость от предстоящего до того распирает меня, что хочется или выкрикнуть что-нибудь этакое бессвязное, или запеть, или в пляс пуститься. До того хорошо мне! И никто из наших, я уверен, ничего ненормального и моем поведении не нашел бы: давно признано, что человек от счастья безбожно глупеет.
Сегодня пятница — последний день перед отпуском. Я еще работаю, а билет на вечерний поезд у меня в кармане, хотя фактически отпуск начнется только с понедельника. Чем не жизнь?!