Без Великого архитектора
«Если бы мы приняли предложение Жан-Пьера и вступили в масоны, то перед нами стояли бы три инициатические степени: ученика, подмастерья и мастера. Эти три степени — или, согласно классической масонской терминологии, градуса — были переняты спекулятивным (в переводе на русский — „созерцательным“: наше пояснение при цитировании) масонством у оперативного (в переводе на русский — „работающего“: наше пояснение при цитировании). Ложи, основанные на трёхградусной системе, получили название „иоанновские“, их покровителем считается Иоанн Креститель, а само иоанновское масонство начало иначе именоваться „регулярным“, то есть традиционным масонством, действующим в соответствии с правилами, принятыми в самой ранней Лондонской ложе.
Затем некоторые ложи начали добавлять дополнительные градусы. Наконец, появились ложи, перенявшие 33-градусную систему розенкрейцеров — близкого к масонству учения, в основе которого лежит почитание не геометрии, а химии или алхимии. Такие ложи называются шотландскими, их символический цвет — черный. Система эта возникла в середине XVIII века во Франции, но при этом не без влияния англичан. Первым гроссмейстером шотландского масонства считается Чарльз Эдуард Стюарт — католический претендент на французский престол. В связи с этим этимология термина «шотландское» связывается некоторыми учеными не с Шотландией, а со словом «акация» (по-французски Escossais — Шотландия, acassais — акация). Акация — это также эмблема дома Стюартов и один из символов всей Франции. Именно к такому послушанию и принадлежат наши собеседники.
Бесчисленные ответвления и послушания масонства объединяет одно — признание единого божества в образе Великого архитектора, который вложил в сердце Адама знание геометрии и через неё — прочих наук и искусств. Но некоторые пошли дальше, как, например, известная ложа «Великий Восток». Мы беседовали с магистром этой ложи Жаном Жермоном в его особняке в городе Масси рядом с Парижем. Мсье Жермон два десятка лет был мэром этого симпатичного городка, депутатом Национального собрания Франции. Сейчас он отошёл от политики и ведёт дела своей винодельческой компании [8].
— Мы не верим в Великого архитектора, — говорит он.
Именно на этом коренном пункте разошлись в 1877 году пути «Великого Востока» и Великой французской ложи. «Великий Восток» стал первой светской ложей.
— Но как же ритуалы, сакральность, символы? Или вы обходитесь без этого? Тогда чем вы отличаетесь от обычного интеллектуального клуба?
— Нет, ритуалы мы сохранили, и символы тоже. Просто содержание в них вкладываем другое, для нас это символы всеобщего человеческого братства, труда, науки, свободы…
— А какова цель ваших собраний?
— Самосовершенствование, как и у других.
— Иезуиты утверждают, что вся разница между ними и масонами состоит в том, что они честно заявляют, что их цель — власть, а масоны имеют такую же цель, но не говорят об этом.
— Это неправда. Мы за власть идеи. Идеи могут давать власть, но мы не стремимся к власти как таковой. Вообще, все революции во Франции делались против авторитарного режима католической церкви. Нам не нужна церковь, не нужны и трансцендентальные подпорки, чтобы утверждать человеческие идеалы разума и справедливости.
— Так кто главный субъект существования для вас — человек, природа, что-то еще?…
— Не Бог, точно не Бог. Надо подумать. Да, человек. Человек выдумал всё это.
— То есть вы гуманист? Не боги создали человека, а человек создал богов?
— Да, видимо, я гуманист» [9].
4. Далее следует интересный комментарий «россиянских» масончиков (по их образу мыслей они таковые, даже если не прошли посвящений в легитимной ложе), судя по которому, они относятся с определённым скепсисом к светскому масонству, которым по их признанию была пронизана вся иерархическая корпоративная система СССР, выстроенная под покровом идей материалистического атеизма марксизма-психтроцкизма.
«То, что в процессе нашей беседы и с нашей помощью впервые сформулировал для себя мсье Жермон [10], наши учителя в начальной советской школе барабанили без запинки [11]. Не зря говорят, что как символы серп и молот произошли от масонских мастерка и молотка. Из причудливой смеси религии, древних ритуалов, каббалистики, суеверий и идей Просвещения, которую представляет собой масонство, каждый может выбрать что-то по своему вкусу. Масонские сообщества пережили все цивилизации — во-первых, в силу особой живучести гибкой сетевой структуры, а во-вторых, потому, видимо, что удовлетворяли исконным человеческим потребностям в игре, тайне и общении. А главное, они никогда не заходили слишком далеко в стремлении облагодетельствовать всех вокруг».
В этом интервью-диалоге публичных руководителей масонства и тех, кто себя открыто к масонам не причисляет, очень хорошо просматриваются два взгляда на Мироздание, с обсуждения которых мы начали данную записку.
Самое интересное в этом разделе — слова, сказанные магистром светской ложи «Великий Восток» — Жаном Жермоном»: “Идеи могут давать власть, но мы не стремимся к власти как таковой.”
Если говорить о существе сказанного им, то речь идёт о явлении, названном в КОБ «концептуальная власть», в том его аспекте, который выражается во власти тех или иных идей как таковых над жизнью общества; и эти идеи как таковые могут очень сильно отличаться от осознаваемых обществом культовых представлений о властвующих над обществом идеях не только толпы профанов, но и самих посвящённых в нечто.
Управление невозможно без освоения идеи субъектом-управленцем. Если нет идеи, то в каких-то случаях может наличествовать возможность «порулить» [12], т.е. воздействовать на объект управления так, что он будет совершать какие-то эволюции, которые не ведут к достижения осознаваемых «рулящим» целей. Именно такого рода ситуации по отношению к обществу описываются известными словами Ф.И.Тютчева «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовётся…».
Если есть идея, но субъект её осознанно не освоил, то он может оказаться в роли зомби-ретранслятора чужого управления. Последнее и явил Жан Жермон, искренне (на связях с общественностью такие структуры держат наивных людей, чтобы от них не веяло за версту лицемерием) возражая на обвинения со стороны иезуитов в том, что масонство стремится к безраздельной внутрисоциальной власти. Оно не стремится, оно на это запрограммировано как автомат, однако, ощущая такого рода запрограммированность, властолюбцы вступают в масонство, чтобы облагодетельствовать не «всех вокруг», а прежде всего — себя. Но властолюбцы проходят по другим ветвям посвящений, чтобы своим цинизмом они не травмировали неустойчивую слабую психику наивных любителей тайн и общения на интеллектуальной основе.
Тем не менее, судя по комментариям берущих интервью у магистра светской ложи Жана Жермона, последнего можно отнести к тем, кто «пошёл дальше». Дальше чего? Дальше идеалистического атеизма всех церквей? По сути же из данного интервью можно понять, что масоны не только знают о существовании «концептуальной власти», но и полагают, что она стоит на позициях материалистического атеизма. Последняя фраза в комментарии к интервью: «А главное, они никогда не заходили слишком далеко в стремлении облагодетельствовать всех вокруг», а также заголовок статьи, вынесенной на первую страницу журнала («Масоны переживут всех») — вкупе звучат как предупреждение тем, кто попытается изменить существующий порядок вещей. И это — всего лишь стандартный уведомление, в котором выражается активность запрограммированного автомата при его реакции на ситуацию, а не заявление субъекта, осуществляющего управление.
Но (соответственно невозможности безыдейного управления и вопреки воззрениям разнородного атеизма) Мироздание — тоже воплощённая Идея, именуемая в религиозных традициях Предопределением Божием бытия Мира. И в этом Предопределении есть то, что издревле называется «Промысел Божий» и «Божие попущение». «Попущение Божие» это — допускаемые Богом пределы, в которых могут ошибаться те субъекты, которым Бог предоставил свободу выбора линии поведения и которым Бог дал хотя бы отчасти свободу воли, эту свободу выбора выражающую.
Есть в Промысле место и воплощению идеала Человека в каждом из членов общества. Однако, если человек сам не задумывается о Предопределении и предлагаемой ему миссии в нём, то его мысли и произносимые им слова представляют собой либо внутренние шумы в
5. Тем не менее приходится встречаться с возражениями в том смысле, что «я живу по совести, а вы пытаетесь дурить мне и другим людям голову или взять власть надо мной своими россказнями о “концептуальной власти”, нетрадиционным истолкованием текстов священных писаний, существующих в культуре не одну тысячу лет, и т.п.»
Но в нашем понимании, человек, действительно живущий по совести, такого никогда не скажет. Однако человек, живущий по «внутреннему голосу», в котором он не разграничивает голоса совести и всего прочего, может сказать и не такое…
Если произвести подмену понятий «внутренний голос = совесть», то можно очень далеко углубиться в круги земного ада. Пример такого рода неявного программирования усугубления положения человечества на основе возведения в ранг совести чего-то ещё, скорее всего не понимая сути того, что он сказал, дал “юморист”-потешник Михаил Жванецкий: «Совесть в пределах Библии, Библия — в пределах знания». А поскольку знание и его применение, в свою очередь, — обусловлены нравственностью (в рассматриваемом контексте так называемой «совестью»), то М.Жванецкий своим афоризмом охарактеризовал спиральный путь деградации людей под властью библейской культуры [13].
«Совесть (через «ять» вместо «е») ж. нравственное сознание, нравственное чутьё или чувство в человеке; внутренне сознание добра и зла, тайник души, в котором отзывается одобрение или осуждение каждого поступка; способность распознавать качество поступка; чувство, побуждающее к истине и добру, отвращающее ото лжи и зла; невольная любовь к добру и к истине; прирождённая правда, в различной степени развития» (“Словарь живого великорусского языка” В.И.Даля).
Поскольку всякий народный язык — живой, то в каждую эпоху люди переосмысляют слова своего языка, соотнося унаследованный ими от прошлого их смысл с обстоятельствами своей жизни. Каждому предоставлена такая возможность, а результат переосмысления им тех или иных слов языка либо приживётся, либо нет — в зависимости от того, насколько он (результат) соответствует Жизни. Это касается и нашей эпохи, и всех нас персонально. Соотносясь с воззрениями КОБ, можно сказать, что:
Совесть — чувство меры (Божиего Предопределения бытия) как таковое, неразрывно сопряжённое с той составной частью личностной нравственности, которая совпадает с праведностью [14].
Такое понимание совести подразумевает и всё то, что упомянул В.И.Даль в своём истолковании этого слова, хотя требует пояснения некоторых аспектов, оставшихся у В.И.Даля в умолчаниях (далее необходимые пояснения мы поместили «в угловые скобки»): совесть — нравственное сознание, нравственное чутьё или чувство «меры — Божиего Предопределения бытия» в человеке; внутренне сознание «объективных» добра и зла, тайник души, в котором отзывается одобрение или осуждение каждого поступка; способность распознавать качество поступка; чувство, побуждающее к «объективным Правде-»Истине и добру, отвращающее от «объективных» лжи и зла; невольная любовь «т.е. бессознательная приверженность — в целостной психике сознание и воля не конфликтуют с бессознательными её уровнями, а нравственные стандарты едины и общи для уровня сознания и для бессознательных уровней психики» к добру и к истине; прирождённая Правда-«Истина», в различной степени развития «всякий человек, родившись, пребывает в ладу с Богом, и ему открыты возможности развития в разных направлениях: т.е. изначальные зачатки совести могут быть развиты в праведность, а могут быть подавлены или вытеснены из той составляющей алгоритмики психики, которая выражается в поведении; также совесть, будучи совпадающей с праведностью составляющей нравственности человека, объективно порождает его религиозность. Если это — не осознаваемая человеком его религиозность, то сознательный атеист может объективно жить в религии, следуя зову совести, в отличие от бессовестного, осознанно убеждённого в бытии Бога и своей вере „в Него“.
Если такое истолкование слова «совесть» кому-то не по нраву [15], то лучшее, что они могут сделать — подождать: если оно ложно, то оно не будет поддержано Жизнью и живой русский язык его не примет; если оно соответствует Промыслу Божиему, то течение Жизни отторгнет несогласных с высказанным истолкованием слова «совесть».
То есть это вопрос о том, кто, ошибаясь, действует в границах попущения Божиего: мы, истолковав слово «совесть» именно так; или те, кому высказанное истолкование слова «совесть» не по нраву.
6. Быть совестливым и взращивать свою совесть до полноты праведности — это то, что позволяет людям приобщаться к соборности. А ущербность совести по отношению к полноте праведности, при умышленном нежелании или безвольной неспособности взращивать в себе совесть по Жизни, — то, что обрекает на одиночество, будь оно в формах единоличной обособленности или в формах корпоративности.
Поэтому бессовестность в одном из своих проявлений выражается в отказе (под разными благовидными предлогами) нравственно-этически определиться и принять под своё управление в русле Промысла (хотя бы посредством мыслей) то или иное явление, осознанное восприятие которого дано субъекту непосредственно Свыше в Различение. А управление всегда концептуально определённо, как по составу и упорядоченности целей управления, так и по путям (в матрице возможностей) и средствам осуществления (достижения) этих — определённых — целей.
Соответственно ссылки на собственную совесть многих людей, будучи по их существу ссылками на их «внутренний голос», в котором может много чего звучать, представляют собой одно из выражений:
· их нежелания концептуально определиться для самих себя, или
· их желания скрыть от окружающих по умолчанию (т.е. без явной лжи на словах) свою приверженность какой-то достаточно для них определённой концепции, однако огласить которую публично для них было бы равносильно тому, чтобы предстать перед другими в порицаемом ими виде или серьёзно провиниться перед своими господами-хозяевами.
Но сказанное — не характеристика всех без исключения ссылок на собственную совесть, поскольку всё определяется конкретным стечением обстоятельств, в которых определённая личность делает такого рода заявления мысленно для себя или для сведения окружающих. Ссылки именно на диктатуру совести, а не на «
Поэтому совесть — в указанном понимании этого явления и его взаимосвязей с другими явлениями Жизни, — это то, что вводит поведение человека, включая и его управленческие намерения, в русло Божиего Промысла.
А управление — это то, в чём выражается целесообразная воля человека, направленная на воплощение в Жизнь осознаваемого им смысла. Это обще и для управления, лежащего в русле Промысла, осуществляемого по совести, и для управления, осуществляемого в пределах попущения по «внутреннему голосу» или вопреки голосу совести. При этом общеприродные процессы, несущие управление, — одни и те же, хотя отношение Бога к тому, что делается в русле Промысла — одно, а к тому, что делается в пределах попущения — другое.
Но парадокс с точки зрения обыденного сознания состоит в том, что для управления течением событий посредством слова и мысли, необходимо не «напрягать волю», тем самым противопоставляя себя (субъекта-управленца) Миру (системе, содержащей объект предполагаемого управления), а «расслабиться» и слиться с Миром воедино, принять Мир такой, каков он есть, в себя, — в этом и состоит одно из значений слова «вселенная».
Рассогласованность сознания и безсознательных уровней психики в той или иной мере присуще всем, и поэтому только те, кто внимательно относится к жизненным явлениям, замечают, что желаемые им события следуют за их мыслями именно тогда, когда они выражают свои желания как бы между прочим, в потоке текущих дел и событий, а не «напрягают» окружающий мир к достижению своих целей. Тогда всё происходит как бы «само собой». В противном случае волевое напряжение психики при отсутствии согласованности сознания и бессознательных уровней, приведёт к изоляции потока мыслей от каскада переизлучателей, через которые мысль объективно способна оказать воздействие на течение событий. При этом никакого управления не получится, но сам такой «управленец» покалечиться может запросто; то же касается и настырности в стремлении сделать нечто, что объективно неосуществимо даже в пределах попущения Божиего.
Поэтому лучше жить по совести, а не по «внутреннему голосу».
Внутренний Предиктор СССР
27 сентября — 1 октября 2003 г.
[1] Из которой проистекает (в психико-алгоритмическом смысле) всё его поведение: мечты, намерения на будущее, отношение к событиям, к другим людям, самодисциплина подвластность тем или иным наваждениям и т.п.
[2] Здесь следует обратить внимание, что в народной мудрости, на загадку: «Что быстрее всего на свете?», — правильный ответ: мысль.
[3] Эта неудобопонимаемая фраза о материализации и дематериализации «времени» — не первая в истории науки. Сходные выражения о материальности «времени» есть и в работах астрофизика Н.А.Козырева ещё 1950-х гг. Она пример того, что некоторые явления невозможно описать на основе предельно обобщающих категорий «вещество + дух (поля) + пространство (вместилище) + время (вообще не поймёшь, что это)», хотя нет проблем описания тех же явлений на основе триединства предельно обобщающих категорий «материя-иформация-мера», где мера выступает по отношению к материи как матрица её возможных состояний и путей переходов из одного состояния в другие, а по отношению к информации мера выступает как система кодирования объективной информации во всём Мироздании. В таком описании время не предстаёт как объективная категория, поскольку все процессы в Мироздании материальны, а соотнесение ритмики течения одного процесса с другим, ритмика которого избрана в качестве эталонной, и даёт субъективное осознание времени и представления о нём. В этом смысле «время» материально, поскольку и процесс-эталон, и процесс, соотносимый с эталоном, — материальны, но поскольку материя может переходить из одного агрегатного состояния в другие (кристаллическое, жидкое, газ, плазма, физическое поле, физический вакуум — последний традиционно не относится к материи, а отождествляется с пространством-вместилищем материи), то материальное время может «дематериализовываться»; а, возникнув из вакуума как процесс, — может «материализовываться».
Т.е. это вопрос удобства терминологии и философский вопрос о предельных обобщениях в Мироздании и первичных различиях в том, явлении, которое можно назвать словами «Всё вообще».
[4] Но всё же читателям лучше ознакомиться с самой монографией Валитова, а не полагаться на достоверность пересказа сути его открытий журналистами. В начале прошлого века газета «Нью-Йорк Таймс» опубликовала сенсационную статью о теории относительности Энштейна, которая дала начало рекламной кампании, определившей доминанту в развитии экспериментальной и теоретической физики на целое столетие. В результате на протяжении целого столетия без малого все научные работы, результаты которых опровергали теорию относительности, без рассмотрения отвергались мафией учёных «темнил» как заведомая ахинея.
Мы не против Нажипа Валитова и его работ; мы против щелкопёрских рекламных кампаний о достижениях науки, в которых невежественная журналистика формирует мнение множества обывателей подчас по эпохальным вопросам, вместо того, чтобы помочь людям понять, что на самом деле имеет место в Жизни и науке. А рассматриваемая публикация о работах Нажипа Валитова выдержана именно в пафосно-рекламном стиле.
[5] В действительности ссылка на это и подобные ему утверждения в тех случаях, когда они не лицемерны, представляют собой признание несовершенства масонской мудрости: совершенным знанием объективно невозможно злоупотребить именно вследствие его совершенства.
[6] Это название сразу же наводит на воспоминания о М.С.Паниковском («Паниковский переживёт вас всех») и лозунге мафиозо из фильма “Приключения итальянцев в России” «Мафия бессмертна!».
[7] Подразумевается предшествующий текст «Текущего момента» № 5 (17), 2003 г.
[8] Затруднительно удержаться от вопроса: “Почём «опиум» для народа?” — наша сноска при цитировании.
[9] Читая этот диалог, трудно не вспомнить и не провести параллели с другим диалогом, известным из литературы:
«Иностранец откинулся на спинку скамейки и спросил, даже привизгнув от любопытства:
— Вы — атеисты?!
— Да, мы — атеисты, — улыбаясь, ответил Берлиоз, а Бездомный подумал, рассердившись: «Вот прицепился, заграничный гусь!» (выделено нами при цитировании).
— Ох, какая прелесть! — вскричал удивленный иностранец и завертел головой, глядя то на одного, то на другого литератора.
— В нашей стране атеизм никого не удивляет, — дипломатично вежливо сказал Берлиоз, — большинство нашего населения сознательно и давно перестало верить сказкам о боге.
Тут иностранец отколол такую штуку: встал и пожал изумлённому редактору руку, произнеся при этом слова: