- Я все должен знать, госпожа.
- Нельзя ли хоть сейчас при посторонних не лить помои на мою фамилию.
- Вы говорите про господина Мейвила, так он теперь почти как член вашей семьи. Быть секретарем будущей госпожи президентши, это значит по должности даже больше, чем я.
- Не прибедняйтесь, генерал. Я уверена, что вы будете по-прежнему копаться в нашем грязном белье.
- Госпожа, я охраняю нашу страну от врагов родины и не могу сказать, что работаю хорошо и в моем ведомстве случаются проколы, но поверьте, ваша семья и ваша фамилия всегда будут для меня служить устоями государства и прежде всего защищать я буду вас.
- Благодарю, генерал.
- С вашего позволения, госпожа, я бы хотел поговорить с господином Мейвилом.
- Ну вот, только- что я его утащила от политики, теперь вы его тащите обратно туда.
- Ну что вы, госпожа Айлин, у меня другая тема. Я страшно обожаю спортсменов.
- Тогда почему, не надо присутствовать мне?
- Хорошо, можете не уходить, я просто посчитал не этично в вашем присутствии предлагать господину Мейвилу выступить на ринге и показать нам уроки бокса.
- Ха...ха...ха, боюсь, что этот разговор надо начинать с моей сестрички, Мейлин. Потом, почему же не этично?
- Я уже говорил с Мейлин, она сказала, что ничего не имеет против, но для этого нужно спросить согласие самого господина Мейвила. А не этично, потому что госпожа Мейлин просила не очень часто произносить ее имя, которое почему- то может возникнуть при этом предложении.
Сестричка задумалась.
- Я поняла. Ваша последнее замечание от имени Мейлин, обращено ко мне. А вы как, Мейвин, согласны выступить?
- Сейчас, нет. Я акклиматизируюсь немного, а там посмотрим.
- А жаль, очень жаль, господин Мейвин. Ну ладно, я покину вас, но мы еще встретимся, обязательно встретимся.
Шарик покатился дальше.
- Вот это да. А вы оказывается не простой человек. Жалко, что вы не мой секретарь.
К нам подошел сытный европеец в белом смокинге.
- Здравствуйте, госпожа Айлин.
- О боже, господин Траутман, как я вас давно не видела. Знакомьтесь, новый секретарь Мейлин, господин Мейвин, американец.
- Очень приятно, Ганс Траутман, посол Германии. Госпожа Айлин, я сделал все, что вы просили, но концессию на работы по Желтой реке так и не получил.
- Все в порядке. Завтра вам принесут бумаги. Но зачем вам, эта концессия, когда скоро будет война.
- Кто вам сказал?
- Так предполагает господин Мейвин.
- У вас есть данные по этому вопросу? - обратился он ко мне.
- Чисто экономические расчеты, господин посол. Япония не остановиться на захвате Монголии.
- Так пускай нападает на русских.
- Увы, там кроме тайги ничего нет.
- А что здесь есть что-нибудь?
- Экономическое пространство и каменноугольная промышленность севера Китая.
Немец похлопал меня по плечу.
- Спорим, раньше, Япония нападет на Россию.
- Спорим, что Япония захватит северный Китай, а с русскими будет устраивать мелкие провокации на границе.
- Идет, вот мои условия. В случае вашего проигрыша вы даете мне тысячу долларов.
- В случае вашего проигрыша, вы дарите мне свой автомобиль.
- Я свидетель, - сказала Айлин,- и разбиваю ваш спор.
- Да еще одно условие, господин Мейвил,- сказал посол. - Когда вы считаете будет нападение на Китай?
- Где- то 1936, 1937 год.
- Хорошо. Если в течении трех лет событий не будет, пари расторгается. Согласны?
- Согласен.
Мейлин долго смеялась, когда выслушала мой рассказ об Айлин, Дай Ли и странном споре.
- А у меня скоро свадьба, - вдруг сказала она.
- Когда?
- Через неделю. Все спешат в предчувствии надвигающихся событий.
- Значит тоже чувствуют войну.
- Мы ее почувствуем рано. Надо задать головомойку своим коммунистам. Давай спать, у меня так мало осталось дней.
Январь 1936г. г. Нанкин