— Молодые люди!
Вступила так, как будто секунду назад вошла. Она простила нам последние десять минут
легко, даже снисходительно как-то. Но один глаз таки перестал блестеть. Я заметила.
— Меня зовут Валентина Ивановна. Я (внимание!) произвожу мониторинг жителей этого
микрорайона…
Зря она сказала это. Я покосилась на Диму. Дима не любит незнакомых слов. Они его
раздражают. Когда-то я предложила ему работу мерчендайзера. Товарищ набирал на фирму, а
сосед как раз искал работу и по всем параметрам подходил. Я предложила без пояснений:
«Хочешь поработать мерчендайзером»? Дима обиделся в матерной форме.
Сосед навел резкость на малиновое.
— Шо?
Надо отдать должное нашей гостье, она оказалось проницательной. Или у Димы слишком
читаемое выражение лица. Интересно, кто-нибудь претендовал на рекорд в Книге Гиннесса на
самое большое количество смысловых оттенков местоимения «Шо»?
— Я хотела сказать, что провожу опрос. Я пытаюсь выяснить у жителей этого микрорайона, определились ли они, в смысле уверены ли они уже сегодня, за кого отдадут голос через
неделю? Вот вы определились с выбором, молодой человек?
— С выбором?
Я проснулась. Обычно без чашки кофе этого не происходит. Сегодня исключение. У
Валентины Ивановны потух второй глаз.
— Вы пойдете на выборы?
Она произнесла это без всякого энтузиазма. Дима неожиданно ответил так, как будто сразу
понял вопрос:
— Да!
По ее лицу пробежала надежда. Дима, в общем, нормальный. Просто вчера он отмечал день
работников ЖэКэХа. Димино отношение к жилищно-коммунальной сфере, конечно, спорно, но
он умеет клеить обои и дружит с электриками. Тем более что последнее sms от него пришло
не поздно. Где-то в два ночи. Эта такая традиция. Когда наш сосед-холостяк выпивает, он
непременно шлет сообщения на мобильный. Причем по ним можно проследить (произвести
мониторинг) степень опьянения в динамике. Например, после трех-пяти бутылок пива я
получаю sms: «Погуляйте с собакой, пожалуйста». Потом сосед переходит на более крепкие
напитки: «Собаку погуляли?». Глубокой ночью скромная пометка: «Собака». Это обычно
финальное. Можно ложиться спать. Не то чтобы я злилась, просто уже не смешно. Тем более
что у Димы НЕТ собаки. Была когда-то. Но на другой квартире. Может, он любил ее очень, а
может, она, собака, была единственным любящим его существом, не знаю. Только привычка с
ней гулять — точнее, просить об этом соседей — доведена до автоматизма. Валентина
Ивановна взяла тон любящей мамы и заговорила ласково.
— Так, если вы на выборы пойдете, — снова достала тетрадь, — вы наверняка уже знаете, за кого будете голосовать?
— Знаю.
— Отлично.
Она поставила галочку напротив Димы, в смысле номера его квартиры, и шумно выдохнула.
Я заметила там еще несколько граф. Четыре оставались пустыми. Надо налить всем кофе. Это
надолго.
— Вы уходите?
— Я принесу кофе.
— Вы можете мне ответить на те же вопросы?
— Да.
— «Да» — можете? Или «да» — это ответ на вопрос?
— На какой?
— На первый.