Таким образом, евреи-неспециалисты тайно уничтожались практически сразу. Специалисты жили дольше, но при приближении Красной Армии их также убивали. Руководством ОУН и УПА тогда был издан ряд директив о тайном уничтожении «ненадежных элементов». Об этом говорится в показаниях командира ВО «Турив» группы УПА «Север» Юрия Стельмащука:
«Была еще секретная директива центрального провода ОУН, которую также устно передал нам "КЛИМ САВУР" по линии СБ, о физическом истреблении всех советских военнопленных, находящихся на территории западных областей Украины, как способствующих распространению большевизма.
По линии УПА была секретная директива центрального провода ОУН о физическом истреблении всех участников УПА русской национальности. В этой директиве предлагалось провести это истребление под видом отправки этих участников УПА в специальные "русские легионы".
Знаю еще одну секретную директиву центрального провода ОУН по линии СБ, в которой предлагалось физически уничтожить всех членов семей лиц, заподозренных в антиоуновских настроениях, не исключая ни грудных детей, ни женщин, ни стариков».[208]
Информация Стельмащука подтверждается захваченным советскими органами госбезопасности приказом руководства ОУН от 13 марта 1944 года: «Приказывается приступить к суровой ликвидации всех враждебных нам элементов, сексотов, резидентов (конфидентов) всяких национальностей, будь это украинцы, сексоты, или поляки, или все пленные восточники. В частности приказывается — ликвидировать всех восточников на нашей территории. Все восточники, если они не являются агентами-разведчиками, то с прибытием большевиков перейдут на их сторону с данными про нас материалами. Обращаю внимание, что восточников, находящихся в рядах ОУН, не ликвидировать».[209]
В приказе волынской СБ ОУН от 11 марта 1944 года читаем аналогичное указание: «Без промедления ликвидировать коммунистов и жидов».[210] Несколькими днями раньше, 3 марта 1944 года, организационная референтура краевого провода ОУН (Б) на западных украинских землях поставила задачу чистки УПА «от ненадежных участников, а также особ неукраинского происхождения». Аналогичное требование содержалось в приказе командира группы УПА «Запад» В. Сидора («Шелеста») от 28 апреля 1945 года.[211]
Эти приказы неукоснительно исполнялись. Первой жертвой украинских националистов стали бывшие военнопленные, осевшие в селах. Некоторые из них были отпущены из лагерей в 1941 году, некоторые бежали, но в любом случае эти люди могли расконспирировать систему и методы действий бандеровских организаций. Поэтому краевой провод приказал уничтожить всех. «Убийства носили самый зверский характер, — пишет историк Арон Шнеер. — Только в одном Гощанском районе Ровенской области было замучено и убито около 100 пленных. Трупы погибших, а в ряде случаев и живых людей с привязанным на шею камнем бандеровцы бросали в реку Горынь. Так были уничтожены тысячи пленных бойцов и командиров Красной Армии, в том числе и из украинцев восточных районов».[212]
Трудно представить, что, уничтожая своих соотечественниковукраинцев по одному лишь подозрению в будущем сотрудничестве с «Советами», националисты могли пощадить столь ненавидимых ими евреев, тем более, что в директиве организационной референтуры краевого провода ОУН (Б) на западных украинских землях прямо говорилось о чистке УПА от «особ неукраинского происхождения». Исчерпывающим описанием судьбы состоявших в УПА евреев является следующая история, рассказанная одним из чудом уцелевших на Западной Украине беглецов из гетто:
«Во время побега в лес и уничтожения лагеря Куровице некоторые «свободные» евреи установили связь с украинским подпольем, бандеровцами, и начали с ними сотрудничать. Эта инициатива была поддержана бандеровцами, которые были заинтересованы в еврейских специалистах. Многим врачам и техникам лагеря Куровице бандеровцы предлагали помочь освободиться.
Доктор Старопольский и доктор Кальфус согласились и пошли к бандеровцам. Старопольский, честный и наивный человек, верил представителям украинских националистов, что ему не причинят вреда. Он был долгое время при них и оказывал раненым и больным медицинскую помощь.
К доктору Старопольскому и доктору Кальфусу украинские националисты присовокупили также одного стоматолога. Ему удалось бежать в день большого русского наступления — 22 июня 1944 г. он ушел в поля и, когда приблизился отряд русских, вышел из своего укрытия с поднятыми руками и стал перед ними. Он рассказал нам позже, что украинские националисты еще перед приходом русских убили доктора Старопольского и доктора Кальфуса, так как последние слишком много знали».[213]
Воспоминания, записанные исследователями Ш. Редлихом, Е. и В. Семашко, свидетельствуют, что еврейские семейные лагеря, находившиеся под контролем УПА, также были уничтожены вместе с жителями перед приходом войск Красной Армии.[214] По подсчетам польского историка Гжегожа Мотыки, в общей сложности УПА было уничтожено примерно 1–2 тысячи евреев, большая часть из которых — на Волыни.[215] С учетом того, что к началу деятельности УПА на территории Западной Украины из евреев оставались в живых лишь немногочисленные беглецы из гетто, эта цифра очень значительна.
Как видим, постановление III Чрезвычайного Великого съезда ОУН (Б) о равноправии всех проживающих на Украине наций не оказало серьезного влияния на процесс уничтожение евреев формированиями УПА и СБ ОУН. Однако, несмотря на это, исключительно пропагандистским его назвать невозможно. Принятое на съезде постановление стало началом официального изменения программных установок украинских националистов по «еврейскому вопросу».
Разумеется, далеко не все руководители ОУН готовы были отбросить привычные антисемитские взгляды. В 1944 году главный идеолог украинского национализма Дмитрий Донцов подверг новую программу ОУН (Б) жесткой критике именно в связи с изменением подхода к «еврейскому вопросу». «Программе нет отзвука укр<аинских> исторических традиций ни социальных, ни национальных, ни политических, — утверждал он. — И не только традиций казачества, но и недавних традиций повстанческого движения в годы 1917–1921 с их ксенофобией против пришельцев севера, антисемитизмом, религиозностью и частнособственническими тенденциями».[216] По мнению Донцова, в программе ОУН необходимо было отметить, что «ментальность и политика мирового жидовства вредны для украинской нации и государственности. Борьба с жидовством — в интересах и традициях украинской нации».[217] Донцову возразил молодой член Главного совета ОУН (Б) Осип Позичанюк, отметивший нецелесообразность старых подходов к «еврейскому вопросу». Его выступление достойно обширного цитирования:
«После немецкой практики трудно (если не бессмысленно) играть этой картой сегодня. Тем более, что жидовская проблема для Украины сегодня не существует… Что было к лицу… повстанческим атаманам, которые кроме антисемитизма и ксенофобии больше ничего не могли использовать, больше ничего не сделали и не могли сделать, поскольку это было выше их идеологических, политических и организационных возможностей, то не приличествует нам — поколению, перед которым стоит бóльшая задача, чем кустарная ксенофобия. Поэтому не уводите со столбовой дороги на антисемитские и ксенофобские приманки, потому что на них Гитлер с целым Рейхом поломал себе ноги… Нужно быть политически неграмотным, чтобы не понимать, что, несмотря ни на какие наши традиции в жидовском вопросе, ныне по ряду причин надо любой ценой отмежеваться от антисемитизма. По той же причине, по которой нужно отмежеваться от любой тени гитлеризма. Потому что собственный наш народ распнет или изгонит, встанет на эту линию. Не потому, что народ симпатизирует жидам. А потому, что народ испытал от всемирных носителей этого антисемитизма — гитлеровских орд — еще большую трагедию, чем жиды, и любую подобную «политику» примет за продолжение уже слышанного, а ее носителей — за гитлеровских агентов… В программе [ОУН] не должно быть никакого антисемитизма и никакой-либо «фобии». В программе должны быть признаны права нацменьшинств и даже подчеркнуты льготы тем, кто будет сотрудничать и будет жертвовать в борьбе за Украинскую державу».[218]
Аргументация Позичанюка была цинична, но совершенно неопровержима. Наличие в программе ОУН (Б) антиеврейских положений означало невозможность найти поддержку на Западе и реальную возможность потерять поддержку отрицательно настроенного к нацистам населения Западной Украины. В то же время «еврейский вопрос» на Украине больше не существовал — он был радикально решен нацистами и (в гораздо меньшей степени) самими оуновцами. Так почему же не отказаться от антиеврейских тезисов?
Позиция Позичанюка была официально признана руководством ОУН (Б). Свидетельством тому является приказ командования военного округа «Буг» от 5 сентября 1944 года. В отличие от инструкции Главного командования УПА для пропагандистских служб от 1 ноября 1943 года и «Временных инструкций» 1944 года, в этом документе не было места для разночтений: «Жиды и другие чужинцы на наших землях: трактуемы как национальные меньшинства».[219]
Более того, декларацией дело не ограничилось. Руководство ОУН и УПА настойчиво добивалось его выполнения и категорически запрещало проведение антиеврейских акций. Так, например, в 1947 году, во время подготовки пропагандистских рейдов УПА на территорию Чехословакии, референт пропаганды ОУН на Закерзонье Василий Галаса специально обращал внимание командира уходящих в рейд подразделений Владимира Гошка на недопустимость убийств евреев и ведения антисемитской пропаганды. «Ни при каких обстоятельствах нельзя убивать жидов и наносить им обиды, а также вести антисемитскую пропаганду, — писал Галаса. — Если в беседах затронут эту тему, необходимо максимально осуждать гитлеровские зверства. Пояснять, что на Украине, за которую воюем, будет иметь каждый человек, в том числе чешские и словацкие жиды, равные права и подобающую свободу. Если этого не будет нужно, не затрагивать жидовской темы вообще».[220]
Одновременно пропагандисты ОУН (Б) предприняли попытку «отчистить» испорченную предшествующей антиеврейской политикой репутацию организации. В том же 1947 году руководитель ОУН (Б) на Закерзонье Ярослав Старух подготовил брошюру под названием «К братским чешским и словацким народам» с кратким описанием истории и идеологии «украинского освободительного движения». В этой брошюре затрагивался и вопрос об отношении ОУН и УПА к евреям. «Мы никогда не издавали и нигде не распространяли, ни у нас на Украине, ни тем более в Словакии антиеврейских листовок, — писал Старух. — Во всей нашей политической литературе, подпольных газетах и прокламациях ни теперь, ни во время немецкой оккупации напрасно вы будете искать хоть одно слово против жидов. Такие обвинения — это чистая выдумка и брехня. Во время немецкой оккупации во многих подразделениях УПА служили евреи, особенно врачи, где они нашли убежище и защиту, помогая своими знаниями бороться против террора немецких оккупантов».[221]
Разумеется, это была неправда, однако подобные утверждения из пропаганды ОУН перекочевали сначала в воспоминания оказавшихся на Западе оуновцев, затем в работы «диаспорных» историков и, наконец, в исследования современных украинских историковревизионистов. Но это уже не история, а историография.
Осенью 1941 года немецкие оккупационные власти отказались от сотрудничества с ОУН (Б) и развернули против ее членов масштабные репрессивные акции. Таким образом, вопреки желанию руководства, ОУН (Б) оказалась в оппозиции к оккупантам. Переход на антинемецкие позиции, однако, не повлиял на антиеврейскую политику, проводившуюся бандеровцами. Новым лозунгом ОУН (Б) стал лозунг «Да здравствует независимая Украина без евреев, поляков и немцев. Поляки за Сан, немцы в Берлин, евреи на крюк!» Антиеврейская позиция организации была официально подтверждена на Второй конференции ОУН (Б) в апреле 1942 года; в то же время в постановлении конференции было упомянуто о «нецелесообразности» участия в антиеврейских акциях.
К осени 1942 года низовые структуры ОУН (Б) стали стихийно создавать вооруженные формирования для борьбы с немецкими оккупантами. Одновременно на Западную Украину стали выходить советские партизанские соединения, а немецкое наступление «завязло» под Сталинградом. В этой обстановке была созвана первая военная конференция ОУН (Б), на которой было принято решение об ориентации на Великобританию и США. В этой связи антиеврейская программа ОУН (Б) была немного смягчена: проживавших на украинской территории евреев предполагалось «всего лишь» депортировать. Одновременно пленные политруки и военнослужащие-евреи должны были уничтожаться. Это решение было как будто списано с предвоенных нацистских планов.
Однако в жизнь оно воплощено не было. Весной 1943 года на базе боевых отрядов ОУН (Б) и ушедших «в лес» формирований украинской вспомогательной полиции была сформирована «Украинская повстанческая армия», приступившая к масштабным этническим чисткам на Волыни. Главной жертвой формирований УПА стали поляки; вместе с ними уничтожались скрывавшиеся от нацистских карателей евреи. Евреи также преследовались бандеровской тайной полицией — Службой безопасности ОУН.
В пропагандистских целях на состоявшемся в августе 1943 года III Чрезвычайном Великом съезде ОУН (Б) был принят тезис о равноправии всех проживающих на Украине национальностей, в том числе и евреев. Это постановление было широко использовано бандеровской пропагандой, оставаясь, впрочем, довольно далеким от реальности. Фактически было прекращено преследование лишь тех евреев, которых использовали в УПА в качестве ценных специалистов (например, врачей). Скрывавшиеся в лесах беглецы из гетто уничтожались попрежнему, равно как и поляки. Вступавшие в УПА евреи, не располагавшие «полезной специальностью», в соответствии с директивой командования тайно уничтожались СБ ОУН. Незадолго до прихода на Западную Украину войск Красной Армии СБ ОУН были ликвидированы служившие в УПА евреи-специалисты, бывшие советские военнопленные и украинцы-«восточники». Также были уничтожены вместе с жителями находившиеся под контролем УПА еврейские семейные лагеря.
Руководство ОУН окончательно отказалось от проведения антиеврейской политики лишь в 1944 году. Это было сделано по вполне прагматичным причинам: наличие в программе ОУН (Б) антиеврейских положений означало невозможность найти поддержку на Западе и реальную возможность потерять поддержку отрицательно настроенного к нацистам населения Западной Украины. В то же время «еврейский вопрос» на Украине больше не существовал — он был радикально решен во время нацистской оккупации.
Впоследствии пропагандисты ОУН (Б) предприняли попытку «отчистить» испорченную предшествующей антиеврейской политикой репутацию организации, достигнув в этом определенных успехов. Утверждения о том, что ОУН никогда не проводила антиеврейской политики, из пропаганды ОУН перекочевали сначала в воспоминания оказавшихся на Западе оуновцев, затем в работы «диаспорных» историков и, наконец, в исследования современных украинских историков-ревизионистов.
Отношение Организации украинских националистов и Украинской повстанческой армии к евреям — одна из наиболее дискуссионных проблем в историографии ОУН и УПА. Исследователи этой проблемы разделились на два непримиримых лагеря. Одни считают, что ОУН и УПА принимали активное участие в уничтожении евреев, другие это отрицают. С обеих сторон звучат обвинения в политической ангажированности и использовании «пропагандистских штампов», порою вполне справедливые.
Несмотря на то что вопрос об отношении ОУН и УПА к евреям неоднократно оказывался в сфере внимания исследователей, серьезные научные исследования стали появляться лишь во второй половине 1990-х годов. Исследователями были затронуты ключевые аспекты данной темы. М. Гон дал описание довоенных украинско-еврейских отношений. Усилиями таких историков, как Х. Хеер, М. Царинник, Б. Болл и А. Круглов, исследованы ключевые антиеврейские акции начала июля 1941 года и вклад в них ОУН. Острые дискуссии развенулись по вопросу об участии в убийствах евреев батальона «Нахтигаль» и «Буковинского куреня». Ф. Левитас, Ж. Ковба, И. Альтман, К. Беркгоф, М. Царинник исследовали политико-идеологические установки ОУН по «еврейскому вопросу», продемонстрировав их антисемитское содержание. Вопрос о служивших в УПА евреях и их судьбе предметом серьезного научного исследования так и не стал, несмотря на повышенное общественное внимание к данной проблеме. Одним из немногих историков, затронувших этот вопрос, стал Г. Мотыка, описавший процесс уничтожения служивших в УПА евреев. Одновременно в научный оборот был введен значительный массив документов по истории ОУН и УПА, позволяющий объективно и достаточно полно осветить вопрос об отношении ОУН и УПА к евреям. Несмотря на это, в настоящее время пользующиеся серьезной государственной поддержкой украинские историки-ревизионисты (В. Вятрович, А. Ищенко и др.) активно пытаются внедрить в общественное сознание миф о непричастности ОУН и УПА к уничтожению евреев.
Документы свидетельствуют, что созданная в 1929 году Организация украинских националистов изначально не имела четко сформулированной позиции по «еврейскому вопросу». Несмотря на бытовавшие среди членов ОУН антисемитские настроения, в 1930 году один из главных идеологов организации Николай Сциборский заявил, что в будущей украинской державе евреи будут иметь равные права с другими национальностями и получат возможность проявить себя во всех сферах общественной, культурной и экономической жизни. Однако это благое пожелание не было воплощено в жизнь. Середина 30-х годов ознаменовалась проведением членами ОУН масштабных акций бойкота еврейских товаров, поджогами еврейских домов, складов и магазинов. Быстрый рост антисемитских настроений в ОУН привел к предложениям изоляции евреев или их высылки из страны.
В начале войны против Польши нацистское руководство предполагало использовать сформированное из украинских националистов подразделение для уничтожения евреев и польской интеллигенции, однако стремительное завершение боевых действий помешало реализации этого плана. Тем не менее украинские националисты, проживавшие на территории оккупированной нацистами Польши, получили серьезные привилегии. Так, например, им могли передаваться дома и предприятия, отобранные у евреев. Подобный подход способствовал дальнейшей радикализации позиции ОУН по «еврейскому вопросу».
Процесс этой радикализации хорошо прослеживается при сопоставлении документов, связанных с подготовкой ОУН антисоветского восстания на Западной Украине. Весной 1940 года одним из руководителей ОУН Виктором Курмановичем был разработан «Единый генеральный план повстанческого штаба ОУН». В нем содержались указания о необходимости проведения в начале войны «поголовных расстрелов врагов». Однако, кого следует понимать под «врагами», сказано не было. Территориальные представители ОУН сочли, что уничтожению наравне с представителями советской власти подлежат «враждебные национальные меньшинства», в число которых, по всей видимости, включались и евреи.
Это дополнение было учтено и развито в разработанной в мае 1941 года членами ОУН (Б) инструкции «Борьба и деятельность ОУН во время войны». Согласно этому документу, после нападения Германии на Советский Союз украинские националисты должны были начать уничтожение представителей советской власти, польских активистов и евреев. При этом евреи должны были преследоваться как индивидуально, так и в качестве национальной группы. После отступления советских войск сформированная националистами украинская полиция должна была приступить к арестам уцелевших представителей советской власти, активистов-поляков, пленных красноармейцев и евреев. Оставшиеся на свободе поляки, евреи и русские должны были быть поражены в правах: планировалось запретить им занимать государственные и хозяйственные должности. После окончания войны поляков и русских планировалось ассимилировать, а евреев — изолировать либо выслать из страны.
Позиция ОУН (М) по «еврейскому вопросу» была разработана гораздо хуже, чем у бандеровцев; впрочем, перед их боевиками также ставилась задача уничтожения евреев в период военных действий. Известно также, что мельниковцами планировалось ограничение правового статуса евреев в будущей украинской державе, а в издании «Краковские вести» контролируемого мельниковцами Украинского центрального комитета содержались призывы к мести и расправе над евреями.
Нетрудно заметить, что антиеврейские настроения в ОУН развивались практически по тому же сценарию, что и в нацистской Германии: от бытового антисемитизма — к борьбе с еврейской торговлей, а затем — к борьбе с самими евреями. К лету 1941 года ОУН (Б) исповедовала практически идентичные нацистским взгляды на пути решения «еврейского вопроса». При этом, разумеется, евреи не были для бандеровцев главным врагом. Главным их врагом оставались Москва и поляки.
Нападение Германии на Советский Союз позволило обеим фракциям ОУН приступить к реализации планов по устранению «нежелательных элементов», в том числе евреев. В дополнение к предвоенным инструкциям краевым проводом ОУН (Б) был издан приказ о «коллективной ответственности (семейной и национальной) за все проступки против Украинской державы и ОУН»; таким образом, любой поляк и еврей вне зависимости от пола и возраста становился «законной» жертвой для преследования. Пропаганда обеих фракций ОУН призывала к уничтожению врагов — коммунистов, поляков и евреев.
Прямым следствием этого стали масштабные антиеврейские акции лета 1941 года. Евреи уничтожались боевиками ОУН и «украинской милицией» как в сельской местности, так и в крупных городах. Наиболее масштабными стали акции по уничтожению евреев во Львове и Злочеве, во время которых националисты взаимодействовали с частями айнзатцгруппы «Б» и солдатами дивизии СС «Викинг». При этом в уничтожении внесенных в «черные списки» поляков и евреев во Львове участвовала часть военнослужащих украинского батальона «Нахтигаль».
Убийства евреев украинскими националистами часто сопровождались издевательствами. В полном соответствии с приказом краевого провода ОУН (Б) о коллективной ответственности жертвами националистов становились не только евреи-мужчины, но и женщины с детьми. Зафиксированы случаи, когда расправы над евреями со стороны оуновцев прекращались немецкими солдатами.
Несмотря на неудачу с провозглашением независимой «Украинской державы» летом 1941 года, руководство ОУН (Б) поддерживало действия оккупантов, в том числе по решению «еврейского вопроса». Контролируемая националистами «украинская милиция» активно взаимодействовала с нацистами при проведении антиеврейских акций, обе фракции ОУН продолжали вести антиеврейскую и антипольскую пропаганду.
Уцелевших евреев ограничивали в правах, заставляли носить повязки со «звездой Давида»; они становились объектом вымогательств и грабежей со стороны членов ОУН. Аналогичные дискриминационные меры украинские националисты пытались распространить на поляков, однако это вызвало противодействие со стороны оккупационных властей.
Осенью 1941 года немецкие оккупационные власти отказались от сотрудничества с ОУН (Б) и развернули против ее членов масштабные репрессивные акции. Таким образом, вопреки желанию руководства, ОУН (Б) оказалась в оппозиции к оккупантам. Переход на антинемецкие позиции, однако, не повлиял на антиеврейскую политику, проводившуюся бандеровцами. Новым лозунгом ОУН (Б) стал лозунг «Да здравствует независимая Украина без евреев, поляков и немцев. Поляки за Сан, немцы в Берлин, евреи на крюк!» Антиеврейская позиция организации была официально подтверждена на Второй конференции ОУН (Б) в апреле 1942 года; в то же время в постановлении конференции было упомянуто о «нецелесообразности» участия в антиеврейских акциях.
К осени 1942 года низовые структуры ОУН (Б) стали стихийно создавать вооруженные формирования для борьбы с немецкими оккупантами. Одновременно на Западную Украину стали выходить советские партизанские соединения, а немецкое наступление «завязло» под Сталинградом. В этой обстановке была созвана первая военная конференция ОУН (Б), на которой было принято решение об ориентации на Великобританию и США. В этой связи антиеврейская программа ОУН (Б) была немного смягчена: проживавших на украинской территории евреев предполагалось «всего лишь» депортировать. Одновременно пленные политруки и военнослужащие-евреи должны были уничтожаться. Это решение было как будто списано с предвоенных нацистских планов.
Однако в жизнь оно воплощено не было. Весной 1 943 года на базе боевых отрядов ОУН (Б) и ушедших «в лес» формирований украинской вспомогательной полиции была сформирована «Украинская повстанческая армия», приступившая к масштабным этническим чисткам на Волыни. Главной жертвой формирований УПА стали поляки; вместе с ними уничтожались скрывавшиеся от нацистских карателей евреи. Евреи также преследовались бандеровской тайной полицией — Службой безопасности ОУН.
Как видим, под влиянием внешних обстоятельств проводившаяся украинскими националистами антиеврейская политика подвергалась определенным коррективам. Характерное для начала войны брутальное преследование евреев в конце лета 1943 года сменилось официальным признанием их «равноправия» и тайным уничтожением руками Службы безопасности ОУН. Однако по существу это — не более чем косметические изменения: так или иначе, уничтожение продолжалось.
Руководство ОУН окончательно отказалось от проведения антиеврейской политики лишь в 1944 году. Это было сделано по вполне прагматичным причинам: наличие в программе ОУН (Б) антиеврейских положений означало невозможность найти поддержку на Западе и реальную возможность потерять поддержку отрицательно настроенного к нацистам населения Западной Украины. В то же время «еврейский вопрос» на Украине больше не существовал — он был радикально решен во время нацистской оккупации.
Впоследствии пропагандисты ОУН (Б) предприняли попытку «отчистить» испорченную предшествующей антиеврейской политикой репутацию организации, достигнув в этом определенных успехов. Утверждения о том, что ОУН никогда не проводила антиеврейской политики, из пропаганды ОУН перекочевали сначала в воспоминания оказавшихся на Западе оуновцев, затем в работы «диаспорных» историков и, наконец, в исследования современных украинских историков-ревизионистов. Однако с действительностью эти утверждения не имеют ничего общего.
Определить точное число уничтоженных формированиями ОУН и УПА евреев не представляется возможным. В историографии фигурирует лишь одна цифра: по мнению израильского исследователя Арона Вайса, на Западной Украине оуновцами было уничтожено около 28 тысяч евреев.[222] Насколько это соответствует действительности, неизвестно.
В заключение следует отметить характерную особенность холокоста по-оуновски: евреи не были ни единственной, ни главной жертвой украинских националистов. Поляки и сочувствующие советской власти украинцы уничтожались боевиками ОУН и УПА одновременно с евреями и, как правило, в большем числе: массовое уничтожение «чужинцев» и «предателей» — одна из главных характеристик радикального украинского национализма. Эта тень падает и на тех, кто от имени современной Украины возводит боевиков ОУН и УПА в ранг национальных героев.
Постановления II Великого съезда ОУН (Б), апрель 1941 года // ОУН в свiтли постанов Великих Зборiв, Конференцiй та iнших документiв з боротьби 1929–1955 р. Б. м., 1955. C. 24–47; То же // Украïнське державотворення. Акт 30 червня 1941: Збiрник документiв i матерiалiв. Львiв; Киïв, 2001. С. 5–15; То же // ОУН в 1941 роцi: Документи. Киïв, 2006. Ч. 1. С. 35–50.
Инструкция «Борьба и деятельность ОУН во время войны», май 1941 года // ЦДАВОВ. Ф. 3833. Оп. 2. Д. 1. Л. 15–89; То же // ОУН в 1941 роцi: Документи. Киïв, 2006. Ч. 1. С. 65–176.