Себя заранье поминать
дурной обычай.
Ложись, осколочный снаряд,
и женихов пополнен ряд.
Ее шаги, ее наряд
он неприличен.
Уйди, уйди, красотка, прочь,
не нагибайся, не морочь,
ты видишь, мне сейчас невмочь,
пройди же мимо.
Хотя постой, не уходи,
оставь ладони на груди.
О, этот жар...
Ты остуди...
Ну вот...
Спасибо...
В плантациях клюквы который уж год
нельзя побывать без опаски.
Нахальным будыльем зарос огород,
незнающий мыковой ласки.
За шесть деревень, за пятнадцать дворов
царит запустенье в сараях.
Никто не приветит унылых коров,
и Нок им хвосты не свивает.
Зато посреди обоих деревень,
приличествующие
моменту,
кидают на площади грозную тень
гранитные монументы.
Вот Мык.
Он при жизни был очень красив,
рассказывают поэты.
Профиль - орлиный, глаза - цвета слив,
ничуть не косые при этом.
А Нок на гранитных могучих ногах
застыл в энергичном вальсе.
И ч то теперь
вспоминают в домах,
как танцами Нок наслаждался.
КЕНГУРЕНТНЫЕ МОТИВЫ ПЛАНЕТЫ
НАБЛЮДЕНИЯ ГАЛАКТИЧЕСКОГО СПЕЦИАЛИСТА
КАСАТЕЛЬНО ПОЛОЖЕНИЯ ВЕЩЕЙ НА ЗЕМЛЕ
Я, видимо, похож на динозавра:
Родился я еще во время оно,
Когда все знали, что сулит нам завтра,
И сотовых не знали телефонов.
Усвой, потомок, следуйщее прочно,
Не закати родителям скандала
Ведь жизнь у них без электронной почты,