Когда они вернулись в гостиницу, Суйрей уже ждала их. Она ушла куда-то в середине дня, и они не видели её с тех пор. Теперь она сидела за столом с несколькими книгами, читая. Заметив Маомао и остальных, она мягко закрыла книгу, и свет лампы замерцал от дуновения воздуха.
— Ужин? — спросила она.
— Мы поедим, если что-нибудь есть, — ответила Шисуй, и Суйрей взяла с полки корзину. Внутри были жареные хлебцы ютяо. Она налила два стакана соевого молока; она поставила один из них перед Маомао, видимо, это означало, что ей можно есть. Маомао взяла кусок холодного, слегка твёрдого хлеба и обмакнула его в молоко перед тем, как откусить. Соевое молоко было сладким; казалось, в нём чувствовался роскошный вкус мёда.
Соевое молоко было побочным продуктом производства тофу, но, из-за неприятного запаха, большинству людей оно не нравилось. Аромат этого молока, однако, был смягчён свежим имбирём, и оно было вполне приятным на вкус.
Три женщины сидели за круглым столом, словно три вершины треугольника. Маомао молча ела, Шисуй рассказывала о событиях фестиваля, Суйрей безразлично смотрела на свою книгу. На мгновение Маомао подумала, что она может быть о медицине, и она заинтересовалась ею — но оказалось, что это была энциклопедия насекомых. Это была не печатная книга, страницы были усыпаны рукописными комментариями, так что она больше походила на тетрадь, чем на настоящую книгу.
Маомао пристально посмотрела на Суйрей.
— Что такое? — спросила она.
— Ничего. Просто думала, что настало время выполнить твою часть нашей сделки.
— Ты имеешь в виду препарат для воскрешения?
«Ах, как приятно работать с кем-то, кто быстро соображает».
— Ты понимаешь, в каком положении находишься? — требовательно спросила Суйрей. Маомао, по сути, была заложником, хотя с ней относительно хорошо обращались. Вполне разумно: если бы она попыталась убежать, её бы наверняка сразу поймали. И даже бы ей каким-то образом удалось сбежать, рядом не было ни городов, ни деревень, куда Маомао могла бы обратиться за помощью. Да и ездить верхо́м она не умела, по крайней мере, достаточно быстро. Тем не менее она ожидала, что её, по крайней мере, где-то заточат или, может быть, свяжут. То, как вели себя эти две женщины, казалось, не имело никакого смысла. Если бы она спросила, чего они хотят, они могли бы ответить ей, но в данный момент у неё на уме были более важные вещи.
— Это дурман и иглобрюх? И какое соотношение? Что ещё добавляется? Сколько нужно?Суйрей не ответила сразу.
— Расскажи мне, каково это сразу после воскрешения. Я предполагаю, что ты не сразу можешь двигаться.
Не осознавая, что делает, Маомао подвинулась ближе к Суйрей, вызвав насмешливую улыбку со стороны женщины. Её рука дёргалась. Раньше такого не было. Через мгновение Суйрей сказала:
— Мне кажется, дурман тебе не нужен.
— Не нужен? — удивилась Маомао.
— Он был указан в формуле из другой страны. Но я думаю, что целью было поддерживать кататоническое состояние, чтобы искусственно производить рабов. Я слышала, что препарат изначально применялся для этого.
[П.р: кататония — нарушение двигательной активности. Люди при кататонии могут выполнять бессмысленные повторяющиеся действия или замирать даже в неудобных позах на долгое время, не реагировать на окружающих.]
Затем она подняла дрожащую левую руку — конечность, которая раньше работала прекрасно. Дрожь была результатом воскрешающего препарата.
— Я отделалась только этим, но серьёзная ошибка могла бы стоить мне памяти.
Она говорила не так, будто это было догадкой; она была уверена: значит, помимо Суйрей, должны были быть и другие испытуемые. Создание препарата требовало соответствующей цены. Пробы и ошибки были единственным способом выяснить правильный состав. Маомао хорошо понимала, что этот метод включал испытания на людях, но она не могла подавить своё любопытство.
— А что насчёт исправленной формулы? — спросила Маомао, медленно приближаясь к Суйрей, её глаза расширились, по всему телу пробежали мурашки.
— Мы пробовали только на животных, — сказала она. Значит, не на людях. В конце концов, они могли ошибиться: могло оказаться, что без дурмана подопытный вообще не оживёт. Конечно, сначала нужно было протестировать на животных.
Глаза Маомао засверкали, и она подошла так близко, что оказалась практически нос к носу с Суйрей. Она положила руку на свою грудь, указывая, что здесь, прямо здесь, идеальный экспериментальный объект.
— Мы не будем испытывать его на тебе.
— Почему нет?! Пожалуйста!
— Ты наш заложник, — ровно сказала Суйрей. Маомао с трудом поборола желание схватить её за воротник и трясти до тех пор, пока она не согласится дать ей препарат. Она не могла упустить такую возможность узнать о нём больше. Но пришлось отступить.
— Хи-хи! Приятно видеть, что вы двое ладите, — прощебетала Шисуй, откусывая кусок жареного хлеба.
— В конце концов, и тебе, и Маомао не помешало бы больше друзей, старшая сестра.
— Заткнись, — рявкнула Суйрей.
— Тихо, — одновременно сказала Маомао.
Они, конечно, не собирались говорить в унисон, но это случилось.
Маомао спала в одной комнате с Суйрей, в то время как Шисуй занимала другую комнату, с одной кроватью. Она жаловалась, что хочет спать с другими девушками, но Суйрей выгнала её, и она ушла, ворча себе под нос.
Не то чтобы Маомао и Суйрей проводили ночь болтая и сплетничая. Они не делали этого вчера вечером и не будут делать сегодня. Честно говоря, Маомао не очень хотела говорить с Суйрей, но даже если бы хотела, она сомневалась, что Суйрей будет отвечать.
Может быть, Маомао стоило начать с вопроса о том, чего хотят девушки, но она так и не сделала этого. Наконец, она решила, что действительно стоит поинтересоваться, но, когда она открыла рот, с языка слетел совершенно другой вопрос.
— Похоже, вы с Шисуй довольно близки?
— Ты так думаешь?
— Мне так кажется.
Это был конец разговора. Ну что же. Это показывало, какой социальной защитой была Шисуй для Суйрей.
Проснувшись на следующее утро, Маомао обнаружила на столе множество энциклопедий лекарственных трав с подробными иллюстрациями. Среди них были даже иностранные книги с изображениями разнообразных растений, которых Маомао никогда раньше не видела. Она не могла прочитать большую часть этих книг, но тут и там между страницами были вложены бумажки с заметками или переводом.
— Я ухожу. На улице стоит охранник, так что даже не думай о побеге, — сказала Суйрей, выходя из комнаты.
— Не думаю, что ей сейчас захочется убежать, — прокомментировала Шисуй, которая уже была на ногах и завтракала кашей.
— Что ты сделала, что к тебе приставили охрану? — спросил маленький Кё-у, который по какой-то причине был там. Он макал кусок жареного хлеба в свою кашу. Он раздражал, но Маомао не обращала на него внимания; её больше интересовало изучение книжной сокровищницы.
— Ха? Не будешь есть? — спросила Шисуй.
— Позже. Я могу подождать, — сказала Маомао, намереваясь хотя бы перелистнуть страницы. Однако Шисуй насильно положила в рот Маомао кусок хлеба, размягчённый кашей. Она послушно прожевала.
— А как насчёт смены одежды? Ты всё ещё в пижаме.
— Позже. Я могу подождать.
— Меня это беспокоит.
Шисуй развязала пояс пижамы Маомао; Маомао послушно протянула руки и продолжала читать, пока Шисуй надевала поверх платье.
— Чёрт, посмотри на эту девочку. Она думает, что она такая крутая. Ведёт себя, прямо как леди Шэнмэй, — сказал Кё-у.
«Шэнмэй?»
Маомао задавалась вопросом, кто это, когда Шисуй ударила её по спине. Маомао пришлось встать со стула, чтобы Шисуй могла надеть на неё юбку.
— Да, спасибо, Кё-у. Пойди убери свою миску.
— Ох, зачем мне это делать? Разве это не работа слуг?
— Так ты ничего не можешь сделать без слуг? О, ты ещё такой ребёнок, я понимаю...
«Она отлично знает его слабые места», — подумала Маомао, и действительно, маленький мальчик, который так хотел быть взрослым, резко изменил своё поведение, с шумом поднял свою миску, поставил её на поднос и вынес из комнаты. Маомао краем глаза наблюдала за ним, затем одобрительно кивнула.
— Он из приличной семьи, не так ли?
— Хе-хе. В далёкой стране на востоке есть поговорка «могучий должен уступить».
Кажется, она говорила о том, что каждый, несмотря на свою силу, в конце концов, стареет. Что любой дом, каким бы великим он ни был, в конечном итоге падёт. Маомао быстро перелистывала страницы книг, пока Шисуй занималась её волосами.
— Где твоя вчерашняя шпилька для волос, Маомао?
Маомао молча указала на спальню. Шисуй побежала туда и взяла шпильку для волос с подушки Маомао. Затем она причесала волосы Маомао и завязала их. Она позволила прядям свисать сбоку от ушей, скрепив их вместе резинками для волос.
— Эта шпилька для волос очень красивая, — сказала она. — Ты должна быть осторожна с ней. Мне кажется, ты бы не хотела, чтобы кто-то украл её и продал.
— Думаешь, она много стоит?
— Много стоит? — Шисуй размахивала шпилькой перед лицом Маомао.
— Тот, кто сделал это, был очень талантливым мастером. В столице их не так много. Если эксперт посмотрит на неё, он узнает, кто её сделал, и, скорее всего, даже скажет, кто заказал её. Просто посмотри на эти мельчайшие детали, которые ты даже не заметишь, если не присмотришься.
Маомао вспомнила, как одна куртизанка продала подарок, который ей подарил клиент, а затем тот же клиент купил его в ломбарде и снова подарил ей. Это было неприятно. Девушка поняла, насколько настойчивым может быть даритель этой шпильки для волос, и это оставляло у неё неприятное ощущение, что шпилька однажды вернётся к ней.
— Я не могу её продать, — сказала она наконец.
— Единственное, что можно сделать, это переплавить её обратно в металл, — сказала Шисуй, но Маомао почувствовала, что это не лучшее решение.
— Чего-то не хватает, — сказала Шисуй. Она поднялась и сняла шпильку с собственной головы, вставив её в волосы Маомао.
— Вот, теперь идеально.
— Ты привыкла к этому.
— Быстро начинает получаться, когда тебя бьют за то, что ты слишком медленная, — сказала она, слова звучали так естественно, будто она говорила о ком-то другом.
— Бьют?
— Угу.
Было не редкостью, когда работодатель наказывал служанку, для Маомао это звучало странно.
— Если я не могла сделать хороший массаж, мне выливали кипяток на руки. Я так боялась этого, — сказала Шисуй.
— Это страшно. Звучит так, будто ваша госпожа была ужасным человеком.
Старая госпожа не раз наказывала Маомао, но даже эта старая кошёлка знала, где границы дозволенного. Бей их там, где никто не увидит; шлёпни так, чтобы не осталось следа. Конечно, она отчасти думала о том, чтобы не снизить стоимость своего товара, но это в любом случае было своего рода милосердием.
— Ха! Это была моя мать! — сказала Шисуй смеясь.
— Надеюсь, я никогда не встречу её, — сказала Маомао, задумавшись, какая мать могла бы так обращаться с дочерью.
«Нет... наверное, есть и хуже», — подумала она, глядя на искалеченный мизинец на своей левой руке.
— Я понимаю. Именно поэтому ты должна быть уверена, что просто делаешь то, что тебе говорят, Маомао, — сказала Шисуй, убирая расчёску.
— Я выйду сегодня, — добавила она. Затем она вышла из комнаты.
Прошло, может быть, шесть часов. Когда Маомао проголодалась, ей принесли еду из кухни гостиницы. Книг для чтения было действительно много. Единственное, что её по-настоящему беспокоило, это мужчина охранник, который должен был сопровождать её, когда она ходила в туалет.
Прочитав все книги от корки до корки и узнав всё, что было в них, Маомао зевнула. Она устала от долгого сидения. Девушка высунула голову в окно, чтобы подышать свежим воздухом. Её комната находилась на третьем этаже гостиницы, самом верхнем, и, так как вокруг не было более высоких зданий, оттуда открывался великолепный вид.
Она могла видеть пар, поднимающийся от горячих источников тут и там. Нет, она не могла подсмотреть за кем-то со своей высокой точки обзора, бани были надлежащим образом закрыты, но тем не менее Маомао могла видеть большую часть деревни. За садами виднелась река, текущая через рисовое поле, и лес, окружающий поселение. Жатва почти закончилась, рисовые поля остались без урожая, который теперь развешивали на сушку. «Хм?»
Она заметила одно поле, где рис был не собран. На самом деле, это был лишь его уголок: там рис всё ещё не созрел. Он рос в тени здания, которое, скорее всего, было складом для урожая или чем-то подобным. Это был впечатляющий архитектурный объект.
Она вспомнила, что дети говорили вчера о месте, где рис плохо растёт. Возможно, это поле оставили нетронутым, потому что владелец ждёт, когда урожай созреет. Маомао потёрла подбородок:
«Хм».
Поле не казалось истощённым. И было странно то, что оставшаяся часть урожая занимала идеальный квадрат, укрытый в тени здания.
«Может быть...?»
Она наклонилась, сосредоточенно глядя на пятно риса, когда раздался сильный грохот. Маомао чуть не выпала из окна от удивления. Она успела ухватиться за оконную раму, а затем потратила несколько секунд, чтобы успокоить дыхание.
— Что ты делаешь?
Это был маленький засранец! Он вошёл в комнату, грохнув дверью изо всех сил. Маомао подошла, остановилась перед Кё-у и, не произнеся ни слова, дала ему по голове.
— Ой! Больно! Что с тобой не так?
— Тебе следует входить в комнату тише.
Правда, она ударила его частично из злобы, но это была и его вина. Он не следил за своим языком.
— Ладно, ты. Где моя старшая сестра?
Когда она, наконец, отпустила его, Кё-у посмотрел на неё укоризненно.
— Ладно, ты. Где моя старшая сестра?
— Понятия не имею.
Шисуй не сказала Маомао, куда она ушла.
— Ты должна была спросить у неё!
Маомао не была уверена, что Шисуй ответила бы. В любом случае, поле в данный момент было для неё более интересным.
— Почему ты всё время смотришь на улицу?
— Ты знаешь, что это за здание? Это склад?
— Что?
Маомао указала на сооружение на краю деревни. Оно было самым большим из тех, что были вокруг.
— Ох, это хранилище главы деревни. Полагаю, что все поля вокруг принадлежат ему.
— Так что я была права...
— Угу. Но они не часто его используют, — сказал Кё-у, открывая рот с нелепой щелью между передними зубами.
— У нас есть другие хранилища с высокими полами, защищённые от крыс, и всё складывают туда. Я даже думаю, что они сейчас не используют то здание.
— Но оно всё ещё там.
— Да, потому что глава деревни скупердяй. Он даже не заплатит, чтобы его снесли.
Ответ Маомао был искренним:
— Ха.
«Ха?»
Она отошла от окна и начала беспорядочно перелистывать книгу, которую только что дочитала.
«Я уверена, что там было написано...»
Она нашла одну из страниц, к которой приклеена записка, и тяжело сглотнула.
Несомненно, Шисуй и Суйрей предполагали, что у Маомао наличие такого количества книг для чтения заставит её молчать, но они не учли силу её любопытства. Эмоции поднимались из глубин души Маомао, заполняя всё тело. Ей было почти невыносимо просто сидеть в комнате и читать.
— Э-эй, что происходит? Ты выглядишь...пугающе, — сказал Кё-у.
«Нет! Чёрт».
Её личные причуды снова давали о себе знать — когда она становилась такой, она не могла остановиться, даже если понимала, что стоило. Даже если они собирались заставить её совершить что-то невероятно глупое.
Но Маомао не была бы Маомао, если бы не вела так себя.
— Что, ты хочешь туда пойти? — спросил Кё-у.
Да, но снаружи был стражник. И она не могла выбраться через окно; они были на третьем этаже. На самом деле, выбраться было не невозможно: она могла бы связать из простыней импровизированный канат, или даже спуститься, цепляясь за стену, если бы очень хотела. Но это было бы слишком рискованно. Окно выходило на улицу, девушку бы заметили и сразу вернули обратно.
— Могу ли я туда попасть? — спросила она, особо не ожидая ответа. Кё-у ухмыльнулся.
— Пожалуй.
— Расскажи мне, как.
Глаза Маомао округлились. Кё-у, явно довольный такой реакцией, пошёл в соседнюю комнату, где спала Шисуй.
— Давай, помоги мне, — приказал он. Маомао задалась вопросом, в чём нужно помочь — оказалось, что нужно толкнуть комод. Она толкнула его, не совсем понимая зачем, но комод начал двигаться, открывая за собой дверь.
— На самом деле она ведёт в соседнюю комнату, — сказал Кё-у. — В ту, которая моя.
Размещение большого комода было, конечно, одним из способов разделить комнаты так, как требуется.
— А с другой стороны от двери нет другого комода?
— Всё в порядке. Я его уже передвинул. Я подумал, что, может быть, смогу напугать сестру, но этот предмет мне мешал.
Затем Кё-у открыл дверь. Она даже не была заперта; видимо, предполагалось, что никто на самом деле не будет беспокоиться о перемещении комодов с обеих сторон.
Комнату Кё-у была организована так же, как спальные комнаты, занимаемые Маомао и другими людьми. Кровать была беспорядочно завалена бумагой и кистями. Маомао вспомнилась мысль, которая пришла ей в голову, когда они рисовали маски — что, несмотря на своё поведение, мальчик был настоящим художником.
— Давай, сюда, — сказал Кё-у, но указывал он не на выход. Спальня выглядела так же, как в комнате Маомао, но гостиная была немного другой. В отличие от декоративного окна в её комнате, здесь была большая дверь, ведущая на балкон. Балкон проходил мимо следующей комнаты и комнаты за ней; там стояли перегородки, но это были просто декоративные прутья, через которые было легко проскользнуть.
— Иди так далеко, как сможешь и увидишь крышу крытой галереи, ведущей к отдельному зданию. Спрыгни и сможешь без проблем уйти.
Позади гостиницы стояло другое здание, поэтому, если Маомао будет достаточно осторожна, её, вероятно, не заметят.
— Ты действительно знаешь дорогу.
— Хе-хе. Я единственный, кто не занимается учёбой.
Другими словами, он каждый день сбегал отсюда. Мальчишка, был слишком хорошо знаком с этим городом для того, кто живёт в гостинице для путешественников; он, должно быть, находился здесь достаточно долго. Зачастую люди остаются в подобных местах на длительное время, стремясь вылечить какую-то болезнь. Кё-у, однако, выглядел слишком бодро для страдающего от какого-либо заболевания.
Маомао, не особо заинтересованная в продолжении разговора, легко проскользнула сквозь прутья благодаря тому, что была худой. Кё-у последовал за ней. Она вопросительно посмотрела на него, и мальчишка сказал:
— Если ты собираешься пойти на всё что угодно, чтобы сбежать, мне лучше пойти с тобой.
Его голос звучал ужасно снисходительно.
«Бах, ладно».
И вот так Маомао, наконец, сбежала.
Стоило лишь покинуть гостиницу, и побег стал действительно простым. Страж был будто бы даже рад выпустить девушку, в отличие от того, когда она вошла в деревню (может быть, потому, что когда они приехали, было темно). Поля, пустые после уборки, позволяли Маомао видеть, есть ли кто-нибудь поблизости, да и проблем с дикими животными можно было не ждать при ярком дневном свете.
— Итак, э-э, что мы делаем? — поинтересовался Кё-у.
— Я хочу кое-что проверить, — ответила Маомао, когда они оказались на месте: они стояли перед ещё неубранным участком поля. Кё-у сорвал колосок.
— Думаешь, этим растениям просто не хватает питательных веществ?
— Маловероятно, — сказала Маомао, глядя на амбар за полем. В гипсовой стене было большое окно — простое отверстие без решёток или чего-либо ещё, в данный момент плотно закрытое. Маомао взяла веточку и сравнила ширину окна с размером участка риса. Участок риса был немного больше.
— Думаю, на этот рис всю ночь светит свет, — сказала Маомао.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Кё-у.
Созревающее растение реагирует на изменения в окружающей среде. Так же, как и на синие розы, выращенные Маомао вне сезона, что-то могло повлиять на этот рис. Обычно, большое количество света благоприятно влияет на рост растений, но бывают случаи, когда происходит обратное. Возможно, постоянный свет, даже ночью, заставил этот рис созревать медленнее. Что-то подобное иногда происходило возле района удовольствий, места, которое никогда не спит.
— Ты имеешь в виду, что рис не вырос, потому что всегда светло? — спросил Кё-у.
— Это только моя догадка, — ответила Маомао.
Однако, судя по расположению и размеру окна, она, кажется, была на правильном пути. Поскольку на нём не было решёток, оно, вероятно, оставалось открытым в долгие, жаркие летние рабочие дни. В связи с этим, однако, возник вопрос: почему в якобы заброшенном складе всю ночь горел свет?
Маомао пришла к мысли:
— Предполагаю, здесь есть крысы.
— О да. Неважно, сколько ловушек мы ставим, они всё равно продолжают появляться.
— Другими словами, вы можете поймать столько крыс, сколько захотите.
Она вспомнила, что говорила Суйрей. О том, что новый препарат ещё не был испытан на людях. Однако он был испытан на животных — и на ком могли его испытать? Возможно, на каком-то маленьком зверьке, которого легко поймать? Кроме того, в книгах, которые дали Маомао, было несколько заметок, описывающих результаты экспериментов на крысах.
В комнате было слишком много книг, чтобы Суйрей могла всё время таскать их с собой. Они, должно быть, были привезены откуда-то из деревни. Маомао быстро обошла склад. Помимо окна, там была дверь, но она была заперта.
— Отойди.
Кё-у внезапно взял в руку кусок проволоки; он шумно возился с замком некоторое время и вскоре открыл простую задвижку.
«Этот проблемный ребёнок».
Но она была благодарна ему за помощь. Они вошли в склад и обнаружили, что он разделён на две комнаты. Маомао решила начать с той, где было окно.
Она нашла то, что ожидала — крыс в клетках; рядом с ними была целая куча бумаг с заметками, а картину дополняли кости загадочных животных, сушёные травы и что-то, похожее на внутренности. От них исходил резкий запах.
На полке стояли маленькие бутылочки. К каждой был прикреплён листок с датой, ингредиентами и их количеством. Кё-у с интересом рассматривал их, но это отвлекло его от гораздо более шокирующей вещи в комнате.
Она напоминала металлическую трубку, разобранную на части; было бы сложно определить, что это за предмет, по отдельным деталям. Но Маомао узнала его. Это был пистолет-фейфа, один из тех, которыми пользовались убийцы при покушении на жизнь Джинши.
«Что они здесь делают?»
Их присутствие могло бы объяснить многое, но у Маомао не было времени на раздумья, потому что снаружи раздался громкий щелчок. Маомао прикрыла рукой рот Кё-у и спряталась в углу комнаты.
— Хм? — медленно сказала женщина. — Здесь кто-нибудь есть?
В комнате зазвучали её шаги. Топ-топ-топ.
— Может быть, кто-то забыл запереть дверь?
— Нет, мадам, я сомневаюсь, — ответил мужской голос. Судя по шагам, в комнату зашёл кто-то ещё.
— И всё же она была открыта. Кто должен был запереть дверь?
Женщина говорила медленно, почти лениво, но по какой-то причине её тон вызвал у Маомао волны страха. И, казалось, она была не единственной. Кё-у трясся в её объятиях. Очень медленно она убрала руку с его рта.
—…ад... — прошептал он. Маомао посмотрела на него вопросительно.
— Это плохо. Это она...
Его лицо исказилось. Шаги приближались, и с ними появился ещё один новый аромат, смешавшийся с неповторимым запахом, уже наполнившим комнату. Послышался шелест ткани, указывавший на то, что женщина смотрела то в одну, то в другую сторону, но Маомао могла видеть только её ноги. Вернее, их ноги: судя по всему, это были шесть женских ног и четыре мужские. Или это были всего лишь две ноги, принадлежащие мужчинам? Владелец другой пары ног был одет в мужской наряд, но Маомао узнала его — это был тот самый наряд, который утром носила Суйрей.
— Есть проблемы? — спросила одна из женщин. У неё был особый акцент — ещё кое-что, что Маомао узнала. Она начала дрожать всем телом, с неё градом катился пот, но она заметила, что глаза женщины были закрыты вуалью. Она также скрывала и её волосы, но сквозь лёгкую ткань были видны пронзительно голубые глаза — глаза иностранки.
— Нет, ничего. Похоже, просто моё воображение разыгралось.
Женщина повернулась и собралась выйти из комнаты. Маомао уже хотела вздохнуть с облегчением — но вдруг женщина потянулась к талии мужчины, которого Маомао приняла за охранника.
В следующее мгновение у Маомао перехватило дыхание, когда прядь её волос упала на землю. В стену рядом с ней был воткнут меч, который всё ещё подрагивал. Всё произошло так быстро, что она едва успела это заметить.
В следующую секунду занавеска была отодвинута в сторону, сверху на Маомао смотрела пожилая женщина. Ей было, пожалуй, лет пятьдесят, она была пышно одета, с макияжем на лице — женщина была действительно красива, но время не щадит никого.
В волосах женщины блестели украшения, такие же яркие, как её наряд, а на мизинце и безымянном пальце были накладки для ногтей, удлиняющие их на шесть сантиметров. Её румяные губы изящно изогнулись, когда она посмотрела на девушку, свернувшуюся перед ней.
— Это просто ещё одна крыса, — сказала она и действительно выглядела так, будто смотрит на грязного грызуна.
— Суйрей.
— Да, госпожа.
Суйрей сделала шаг вперёд, и женщина сильно ударила её складным веером, который она держала в руках. Маомао задержала дыхание.
— Тебе нужно держать своих крыс под контролем.
— Мне очень жаль, госпожа, — сказала Суйрей, её глаза были опущены в землю.
— Хм? Этого мальчика я знаю.
— Л-Леди Шэнмэй, я-я-я извиняюсь...
Кё-у сильно трясся, с трудом выдавливая слова.
— Это благородный сын Широу, — сказала Суйрей, прижимая дрожащую руку к лицу.
— Хм, — сказала Шэнмэй. Затем она повернулась к другой женщине, стоящей рядом с ней. Эта женщина по возрасту годилась ей в дочери, и, как и Шэнмэй, носила яркий макияж.
— Мама, дорогая, это всего лишь шалость маленьких детей. Давайте поторопимся и уйдём, — сказала эта женщина. В её речи не было и следа того невинного лепета, который обычно отличал её. Она отказалась от своего деревенского наряда в пользу роскошного платья. Её волосы были уложены в высокую причёску и украшены аксессуаром в форме чужеземной птицы.
«Так вот, что происходит...»
Маомао намеренно решила не углубляться в этот вопрос. Она была на грани того, чтобы задать его, когда связь с Суйрей стала очевидной, но она всё же решила этого не делать. До этого Маомао была уверена, что не имеет значения, насколько много она знает о происходящем, но теперь стало ясно, что ей следовало бы отнестись к этому немного серьёзнее.
«Кто теперь тут тануки?»
— Хе-хе. У меня есть идея. Поскольку они здесь, почему бы не взять их с собой? — предложила Шэнмэй. С возрастом её красота немного потускнела, но в своё время она, должно быть, обладала поразительной внешностью. Женщина улыбалась, но от этой улыбки сердце Маомао сжималось, будто в железных тисках.
— Тебе не противно, Лоулан? — спросила Шэнмэй у Шисуй.