— Письмо от Супруги Гёкуё?
— Да. Мне сказали доставить его лично.
— Боюсь, Госпожа А-Дуо сейчас на чаепитии...
Фонмин, пухлая главная фрейлина А-Дуо, извиняющее посмотрела на Маомао.
Маомао открыла небольшую деревянную коробку, которую она несла. Обычно в ней мог быть только кусочек бумаги, но на этот раз внутри была маленькая баночка с одним красным цветком-трубочкой. Из нее исходил знакомый сладкий аромат. Маомао заметила, как Фонмин нахмурилась; она, должно быть, узнала этот цветок.
«Так что я была права?»
Маомао отодвинула баночку в сторону, обнажив кусочек бумаги, на котором был написан список слов, которые Маомао подозревала, что Фонмин прекрасно знает.
— Если можно, я хотела бы поговорить с вами, Госпожа Фонмин, — сказала Маомао.
— Хорошо, — ответила Фонмин.
«Мне нравятся резкие люди», — подумала Маомао. — «Все делается намного быстрее».
Фонмин, с напряженным лицом, проводила Маомао в Гранатовый Павильон.
Личные комнаты Фонмин были организованы почти так же, как и комнаты Хоннян, но всё, чем она владела, было забито в один угол. Похоже, она была готова к отъезду.
«Да. Всё сходится».
Маомао и Фонмин сидели напротив друг друга за круглым столом. Фонмин подавала горячий имбирный чай, а на столе стояла коробка с твердыми булками хлеба. На них был намазан фруктовый мёд.
— Итак, в чём дело? — спросила Фонмин. — Мы уже закончили уборку, если это то, для чего ты здесь.
Её голос был мягким, но в нём было искательство. Она знала, почему Маомао пришла, но не собиралась начинать разговор
— Когда вы переедете, если можно спросить? — сказала Маомао, указывая на вещи в углу.
— Ты очень проницательна.
Голос Фонмин стал сразу холодным. "Весенняя уборка" была только предлогом. Чтобы новая наложница могла занять свое место к тому времени, когда люди будут делать официальные новогодние приветствия, А-Дуо должна была покинуть Гранатовый Павильон. Наложницы, которые не могли или не хотели рожать детей, не имели места в заднем дворце. Даже если они были спутниками Императора много лет. Тем более, если у них не было мощного защитника на дворе, чтобы обеспечить их статус, как у А-Дуо.
До этого момента факт того, что А-Дуо была молочной сестрой монарха, связью более тесной, чем с собственными родителями, защищал её. Возможно, если бы хотя бы принц, которого она родила, остался жив, она смогла бы держать голову высоко.
«У меня есть предположение о ней».
Супруга А-Дуо обладала красивой красотой молодого человека; в ней почти не было намека на женственность. Если женщина могла бы стать евнухом, она могла бы выглядеть примерно так, как А-Дуо. Маомао не хотела говорить что-то на основе предположения — но, когда это был очевидный факт, иногда это было все, что можно было сделать.
— Супруга А-Дуо больше не может рожать детей, верно?
Фонмин ничего не сказала, но ее молчание было подтверждением. Ее лицо становилось все более и более жестким.
— Что-то случилось во время родов, не так ли? — подтолкнула Маомао.
— Это не касается тебя.
Фрейлина среднего возраста сузила глаза. В них не было намека на нежную, заботливую женщину, которую встретила Маомао, но они горели глубокой враждой.
— На самом деле, это имеет значение. Потому что врач, присутствовавший при родах, был моим приемным отцом.
Маомао доставила этот факт без эмоций. Фонмин встала.
Медицинский персонал в заднем дворце постоянно был недостаточным, настолько, что даже шарлатан, занимающий должность на данный момент, мог удержаться на своей работе. Причина была проста: человек, обладающий таким уникальным навыком - хорошо развитыми медицинскими знаниями, не нуждался в этом. Вероятно, было достаточно легко возложить эту работу на ее неуклюжего старого отца.
— Несчастье Супруги А-Дуо заключалось в том, что рождение ее ребенка совпало с рождением младшего брата Императора. Поставьте два события на весы этого двора, и роды вашей госпожи явно бы считались менее важными.
Ребёнок пережил трудные роды, но А-Дуо потеряла матку. Затем ребенок умер в молодом возрасте. Некоторые предполагали, что младенец А-Дуо был потерян из-за той же ядовитой косметики, которая убила принца Супруги Рифы, но Маомао думала иначе. Мать молодого принца, как А-Дуо, никогда не была бы разрешена использовать смертельную пудру на присмотре своего отца.
— Вы не чувствуете себя виноватой в том, что произошло, госпожа Фонмин? Когда Супруга А-Дуо была недееспособна после родов, я полагаю, что это вы, та кто заботился о ребенке вместо супруги...
— Ну, — медленно сказала Фонмин. — Ты все поняла, не так ли? Даже несмотря на то, что ты дочь бесполезного шарлатана, который не смог помочь госпоже А-Дуо.
— Да. Даже так.
В медицине вина не может быть отброшена с беспомощным пожатием плеч: что-то еще, что сказал ее отец. Он бы с радостью принял оскорбления вроде "шарлатан".
— Ты знаешь, что этот шарлатан помешал вашей госпоже использовать пудру с белым свинцом. И ты была достаточно умна, чтобы не дать ребенку что-то столь смертельное.
Маомао открыла маленькую баночку в письменном ящике. Внутри блестел мёд. Маомао положила красный цветок из баночки в рот.
Он нёс в себе сладость мёда. Она оторвала цветок, играя с ним пальцами.
— Существует множество разновидностей ядовитых растений. Например, волчья поганка и азалия. И токсины передаются и в мёд, сделанный из них.
— Я об этом знаю.
— Я так и думала.
От семьи пчеловодов, конечно, можно ожидать такого понимания. И если токсин вызывает серьезное отравление у взрослого, подумайте, что это сделает с ребенком.
— Но вы не понимали, что мёд может содержать яд, который влияет только на детей.
Это не было предположением. Это был факт. Это было редкостью, но некоторые такие токсины существовали - вещества, которые были ядовиты только для детей, с их более низким уровнем сопротивляемости.
— Вы попробовали его и были в порядке, поэтому вы предположили, что и он будет в порядке. Однако то, что вы дали мальчику, чтобы помочь ему расти, делало ровно противоположное, и вы этого никогда не знали.
И тогда ребёнок А-Дуо погиб. Причина неизвестна.
Луомен, отец Маомао и главный врач того времени, был обвинен в этом огромном провале, а также в проблемах во время родов. За это его изгнали, и его дополнительно наказали изуродованием: они удалили кости одного колена.
— Последнее, что вы хотели, это чтобы ваша госпожа узнала - чтобы Супруга А-Дуо узнала.
Узнать, что Фонмин была причиной смерти единственного ребенка, который у госпожи когда-либо был.
— Поэтому вы пытались убрать Супругу Лишу из картины.
Во время правления предыдущего императора Лишу, по-видимому, была очень близка к А-Дуо, и А-Дуо, говорят, проявила к ней большую симпатию. Возможно, А-Дуо оставалась рядом с молодой невестой в надежде, что император не осуществит их отношения?
Ребенок, отделенный от своих родителей, и взрослая женщина, которая никогда не сможет родить: между ними возникла своеобразный симбиоз. Но однажды, внезапно, Супруга А-Дуо перестала принимать Лишу. Молодая супруга приходила посещать ее несколько раз, но каждый раз Фонмин прогоняла её. Затем бывший император умер, и Супруга Лишу приняла обеты.
— Супруга Лишу сказала вам, не так ли? Что мёд может быть ядовитым.
И если Ли Шу продолжала часто навещать ее, она могла бы в конце концов проговориться перед А-Дуо. А-Дуо была достаточно умна, чтобы собрать все кусочки вместе. И Фонмин отчаянно хотела этого избежать.
Однако после смерти императора, когда Лишу безопасно находилась в монастыре, Фонмин думала, что больше никогда не увидит девушку — пока она не появилась в заднем дворце, все еще как высшая супруга. И теперь как угроза для А-Дуо. Однако девушка почти как будто делала вид, что приходит навестить А-Дуо, как ребенок, жаждущий своей матери. Такая охраняемая была Лишу. Такая слепая к миру вокруг нее. Так Фонмин решила избавиться от нее.
Напротив Маомао не было ни малейшего следа спокойной, заботливой главной фрейлины. Взгляд Фонмин был холодным как лёд.
— Чего ты хочешь?
— Ничего, — сказала Маомао, хотя она почувствовала покалывание на затылке. Нож, которым они раньше резали булочки, был на полке позади нее. Это был всего лишь простой тесак, но этого было более чем достаточно, чтобы угрожать хрупкой Маомао. Он был легко доступен для Фонмин.
— Любое желание, — рискнула Фонмин, почти сладко.
— Вы прекрасно знаете, что такое предложение бессмысленно.
У Фонмин губы пусто изогнулись. Это даже не поднялось до уровня вежливой улыбки, но в выражении было что-то глубоко внутри — что?
— Скажи... Ты знаешь, что важнее всего для человека, который важен для тебя? — сказала Фонмин Маомао, улыбка еще на ее лице. Маомао покачала головой. Она была невежественна в том, что является самым важным. Будь то вещи или люди.
— Я забрала это, — сказала Фонмин.
— Украла ребенка, которого она ценила больше драгоценного камня.
С того момента, как Фонмин вступила в службу А-Дуо, она знала, что никогда больше не будет служить никому другому в своей жизни. Супруга имела твердость воли, необычную для женщины, и могла выглядеть так же, как наследник самого наследника, когда говорила, и Фонмин бесконечно уважала ее. Супруга поразила Фонмин, которая всю свою жизнь делала все, что ее родители ей говорили, как гром среди ясного неба. Она улыбнулась, рассказывая историю.
— Госпожа А-Дуо сказала мне тогда что-то. Она сказала, что ее сын только следовал воле небес. Что это не то, что должно нас беспокоить.
Невозможно знать, выживет ли ребенок до семи лет. Даже малейшая болезнь могла убить их на месте.
— И все же я слышала, как госпожа А-Дуо плакала каждую ночь.
Фонмин медленно посмотрела на землю. Из нее вырвался стон. Неподвижная главная фрейлина исчезла. На ее месте была только женщина, измученная сожалением.
Как она должна была себя чувствовать, служа Супруге А-Дуо все эти шестнадцать лет? Полностью посвятив себя своей госпоже, не думая о супруге или партнере? Маомао не могла представить себе. Не эмоции Фонмин, не то, каково это чувствовать любить другого человека настолько сильно. Таким образом, она действительно не знала, чего она хотела.
Примет ли Фонмин то, что Маомао собирается предложить? Несомненно, Джинши был осведомлен о недавнем интересе Маомао к архивам. Она не думала, что сможет скрыть что-либо от тех, кто фактически управлял задним дворцом. Она сумела сохранить правду о Принцессе Фуё, но она не думала, что сможет сбить его с пути на этот раз.
И она не хотела этого.
Когда Джинши услышит то, что Маомао собирается сказать, он арестует Фонмин. Фонминнаверняка не избежит крайнего наказания, несмотря на всё остальное, что произойдет или кто будет защищать её. Правда станет явной после шестнадцати лет. Вещи были поставлены в движение, и даже если Маомао исчезнет здесь и сейчас, рано или поздно Фонмин будет обнаружена. Главная фрейлина была слишком умной, чтобы не понять этого.
Маомао могла сделать для нее только одно. Фонмин не могла надеяться на смягчение своего наказания или на посредничество Супруги А-Дуо. Но ее две мотивации могли быть сведены к одной. Она могла продолжать скрывать свои мотивы от Супруги А-Дуо.
Маомао знала, какое ужасное дело она говорит. Что это равносильно просить другую женщину умереть. Но это было единственное, о чем она могла подумать. Единственное, что молодая женщина без особого влияния или власти могла предложить.
— Результат будет таким же. Но если вы можете принять это...
Если Фонмин сможет принять это, она поступит так, как Маомао её убедила.
«Так устала...»
Маомао вернулась в свою комнату в Нефритовом Павильоне и рухнула на свою жесткую кровать. Ее одежда была пропитана потом, потом, который лился с нее в момент наивысшего напряжения, пропитанный страхом. Она хотела принять ванну.
Решив, что может, по крайней мере, переодеться, она стянула с себя верхнюю одежду, обнажив большую ткань, обернутую от груди до самого живота. Он удерживал на месте несколько слоев промасленной бумаги.
— Рада, что мне это не понадобилось, — сказала она себе.
«Получить удар ножом все равно было бы больно».
Маомао сняла промасленную бумагу и нашла себе новый наряд.
Джинши мог только с изумлением созерцать этот факт. Кто бы мог подумать, что попытка отравления супруги Лишу закончится самоубийством преступника?
Джинши находился в гостиной Нефритового павильона и описывал этот исход сдержанной фрейлине. Он уже сообщил супруге Гёкуё.
— Итак, Фонмин мертва от своей собственной руки.
— Как нам всем повезло, — ответила фрейлина без особых эмоций.
Джинши оперся локтями о стол. Гаошун выглядел так, словно хотел возразить, но Джинши проигнорировал его. К черту манеры.
— Вы уверены, что ничего об этом не знаете?
Иногда у него возникало неотвратимое ощущение, что эта молодая леди что-то замышляет.
— Я могу сказать тебе то, что я не знаю о чём ты говоришь.
— Мне дали понять, что вы заставили Гаошуна быть весьма занятым сбором книг.
— Да. Боюсь, все напрасно.
Её голос звучал так беззаботно, что Джинши почти подумал, что она смеется над ним. С другой стороны, что ещё было нового? Вполне возможно, что она затаила на него какую-то обиду за шутку на днях — он немного переборщил. Но в основном это казалось нормальным. Она смотрела на него своим стандартным презрительным взглядом. Это было не просто грубостью, а достигало своей собственной чистоты.
— Мотив, как вы догадались, был помочь Супруге А-Дуо сохранить свое место среди четырех госпож.
— Действительно так?
Маомао посмотрела на него с полным безразличием.
— Мне жаль, что мне приходится сообщить вам, что Супруга А-Дуо действительно будет понижена со своего места высшей супруги. Она должна покинуть задний дворец и жить в Южном дворце.
— Возмездие за попытку отравления? — спросила Маомао. Ах, кошка, наконец, начала интересоваться клубком ниток.
— Нет, перемещение уже было решено. Решение Императора.
Долгая привязанность Императора к А-Дуо, должно быть, позволила ей остаться в Императорском жилище, а не быть отправленной обратно к своему дому и семье.
Необычное проявление интереса Маомао немедленно заставило Джинши увлечься. Он встал и сделал шаг вперед, на что она напряглась и сделала полшага назад. Так что он был прав; она еще не совсем оправилась от его шуточек. Естественно, Гаошун наблюдал за ними обоими с раздражением.
Джинши не получит ничего хорошего, если Маомао слишком напряжется. Он сел обратно. Маленькая служанка поклонилась и собиралась покинуть комнату, но тут остановилась. В комнате была ветка красных трубчатых цветов.
— Хоннян поставила их раньше, — сообщил ей Джинши.
— Действительно, — сказала Маомао. — Какой взрыв цветов.
Она взяла один из цветков, отломила стебель и положила его в рот. Джинши, озадаченный, медленно подошел и сделал то же самое.
— Он сладкий.
— Да. И ядовитый.
Джинши выплюнул стебель и закрыл рот, пока Гаошун не побежал за водой.
— Не волнуйтесь, — сказала Маомао. — Он не убьет вас.
Затем странная девушка облизнула губы, на которых промелькнула намек на ее собственную сладкую улыбку