Маомао только вернулась на виллу после операции, как её вызвали в покои Джинши.
«Вот чёрт, неужели не мог подождать до завтра?!» — злилась Маомао.
Была глубокая ночь, все, кроме охранников виллы, крепко спали. Маомао замёрзла и не ужинала, и искренне надеялась, что всё закончится как можно быстрее.
В комнате Джинши царил беспорядок, на полу валялась смятая бумага. Были бы Суйрэн или Таомэй здесь, они бы всё прибрали, но у женщин, вероятно, тоже забот полон рот — Маомао не единственная, кто работал до полуночи.
Комната была пуста. Но не успела Маомао об этом подумать, как наткнулась на взгляд Барёу, старшего брата Басена, который случайно высунулся из-за своей ширмы. На мгновение в комнате воцарилась атмосфера, словно две дикие кошки столкнулись друг с другом, но Барёу, не издав ни звука, спрятался за ширму.
Вместо него из-за ширмы высунулась утка с чёрным пятном на клюве. Кажется, Барёу заботился о ней в отсутствие Басена. Он плохо ладит с людьми, но не с домашними утками.
«Джофу, ты не боишься, что тебя ощипает и съест сестра Чуэ?»
Видимо, защиты мужа хватило, чтобы спасти утку от тесака жены.
— О, Маомао, наконец-то ты пришла.
Суйрэн вышла из внутренних покоев. Маомао обратилась к ней:
— Сестра Чуэ, возможно, передала вам, что я осматривала внучку господина Гёку-оу. Врач Тянью ходил со мной, он вернулся немного раньше.
Маомао кратко объяснила причину своего отсутствия. Тянью заявил, что она «лучше подходит для этой работы» и поручил ей отчитаться перед Джинши. Прекрасно понимая, что Тянью сейчас спокойно уплетает свой ужин, Маомао злобно пообещала себе как-нибудь подать ему ещё одну чашку чая со сверцией.
— Я сообщу о твоём приходе Лунному принцу, — Суйрэн подобрала упавший лист бумаги и выбросила в корзину.
— Почему так много бумажного мусора? — поинтересовалась девушка.
— Господин только что окончил писать письма. Он написал около сотни…нет, более двухсот писем.
— Двести писем?! — испорченные черновики в мусорной корзине были заполнены многословными приветствиями, написанными мелким почерком. Пусть это и стандартный официальный текст, если каждое письмо писать от руки, это вызовет воспаление сухожилий и суставных сумок кисти.
«Надо было подготовить противовоспалительную мазь», — с досадой подумала Маомао. К сожалению, она захватила с собой лишь мазь от ожогов и бинты.
Судя по количеству писем, Джинши обращался не только к высокопоставленным чиновникам, но и к наместникам различных регионов.
— Я понимаю, что господин Джинши трудится не покладая рук, но разве многочисленные просьбы о помощи, адресованные нижестоящим чиновникам, не подорвут его статус?
Суйрэн вздохнула в ответ на вопрос Маомао. Кажется, она тоже считала, что благородному господину не следует с такой легкостью писать официальным лицам.
— Полагаешь, его волнуют подобные мелочи?
— Нет, я так не думаю.
Это молодой мужчина более шести лет играл роль презираемого евнуха. Холодный приём, который ему оказали в Западной столице, был последним, на что Джинши обращал внимание.
— Вот поэтому я хотела бы попросить тебя, Маомао, поговорить с ним.
— Тактично поговорить, или как?
— Это, уж как сама решишь, — Суйрэн с улыбкой похлопала Маомао по плечу.
Маомао поняла: дело — дрянь. Она увидела Джинши, выходящего из спальни. С ним были Чуэ и Гаошун. Как только она заметила лукавую улыбку Чуэ и схватившегося за голову Гаошуна, у девушки возникло очень плохое предчувствие.
Джинши был в отвратительном настроении.
— Слышал от Чуэ, ты прекрасно провела время в деревне.
«Ох, Давно не видела его в таком настроении».
Маомао всё ещё злилась на Чуэ, что та всё ему разболтала.
— Кажется, вы с этим Рикусоном очень близки.
«Так и знала, что он затянет эту волынку».
— Ну, не так уж и близки.
— Да неужели?!
«Кто бы сомневался!»
Джинши с подозрением смотрел на Маомао.
Чуэ высунула язык и постучала себя по лбу. Гаошун покосился на невестку.
«Да. Я злюсь. Что ты ему сказала?»
Маомао знала, что долг Чуэ — обо всём докладывать Джинши, но всё равно обижалась на подругу.
— Тогда почему ты поехала с ним в деревню?
— Потому что я слышала, что путешествовать вдвоём в одной повозке экономно. К тому же, так было удобней беседовать.
Доводы Маомао, похоже, не удовлетворили Джинши.
— Могу я вернуться?? Вначале я собиралась рассказать вам об операции, но, учитывая время, может быть, все это подождет до завтра?
Вообще-то, она хотела обработать ожог Джинши, но сейчас лучше убраться от него подальше как можно скорее.
«Расскажу о внучке Гёку-оу позже» - решила она, пятясь к выходу.
Перед Маомао внезапно возникла стена. Джинши, который только что сидел за столом, теперь возвышался над ней.
— Я могу что-нибудь еще сделать для вас?
Джинши выглядел несчастным:
— До меня дошло, что этот человек, с которым, как вы утверждаете, у вас нет особых отношений, недавно сделал вам предложение руки и сердца.
По крайней мере, он перешел к делу.
— Он просто пошутил.
— Что за шуточки у этого типа?!
— Возможно, это была светская любезность, как шпилька для волос, которую господин Рихаку подарил мне на празднике в саду.
Маомао вспомнила, как Джинши бесился и мучил её тысячей вопросов из-за Рихаку когда-то. Маомао, в свою очередь, была уверена, что проблем не возникнет, если она будет честной и откровенной.
Джинши умолк. Он выглядел так, словно очень и очень хотел что-то сказать, но, несмотря на всю видимость обратного, был занятым человеком, у которого было много дел.
Маомао решила сменить тему и рассказать то, о чём изначально собиралась сообщить.
— Операция внучки господина Гёку-оу прошла успешно. Я хотела бы ещё понаблюдать за состоянием пациентки. Это не запрещено?
— Все в порядке. Я уже связался с господином Гёку-оу. Он сказал мне, что ты можете поступать так, как считаете нужным
—Понимаю.
Разве дедушки обычно не любят своих внучек? Ответ Гёку-оу показался таким... незаинтересованным. Может быть, потому, что их передал Джинши?
В голове Маомао вертелись слова его дочери о том, что Гёку-оу ненавидит иноземцев.
— Итак, чем больна его внучка?
Джинши откинулся на стуле.
Маомао почувствовала облегчение. Она сделала себе пометку — в будущем ей следует избегать упоминания даже имени Рикусона.
— Кишечная непроходимость. Инородное тело блокировало кишечник и нам пришлось удалить его. Хирургом был Тянью, а я ассистировала.
— Я думал, ты сама провела операцию.
— Не в том дело, что я не хотела, просто…
Просто Маомао для начала хотелось попрактиковаться на более безопасных пациентах.
— Дело в том, что навыки Тянью намного превосходят мои.
— Надо же, какой сюрприз.
Джинши выглядел слегка разочарованным, словно он действительно надеялся, что Маомао прооперирует пациентку.
Маомао не была хирургом. Она много раз по приказу Джинши проверяла еду на яды. Также однажды ей пришлось ампутировать руку одному солдату, о чём было известно Джинши, но её хирургический опыт действительно был ограниченным.
— Что за инородное тело закупорило кишечник?
— Поверьте, господин, вам лучше не знать.
— Только не говори мне, что это была саранча!
Джинши откинулся назад. Маомао покачала головой.
— Не саранча. Это были фрукты и волосы.
— Волосы?!
Джинши в замешательстве уставился на Маомао. Чуэ и Гаошун также с любопытством на неё смотрели. Маомао вкратце рассказала о ходе операции, а также упомянула о неприятии Гёку-оу иноземцев.
Джинши не выглядел особо удивленным.
— Тебе ведь известно об отношениях между императрицей Гёкуё и её сводным братом.
— В общих чертах. Вы имеете в виду дело о служанке Императрицы.
Как-то раз во дворце поднялся шум из-за того, что Гёкуё потеряла шпильку, и Маомао пригласили расследовать тот случай. Девушка помнила, о чём поведала служанка императрицы, Хаку-у.
— Верно. Когда я был в центральном регионе, императрица, казалось, прекрасно ладила со своим братом
— Только казалось, господин?
Маомао бросил на него озадаченный взгляд.
— В то время, когда она пребывала в Заднем дворце, императрица часто получала письма от своего брата. Хотя, если хорошенько подумать, Гёку-оу — не единственный брат императрицы.
Разница в возрасте между Гёкуё и её сводным братом так велика, что они могли бы быть отцом и дочерью. Неудивительно, что у Гёкуэна были и другие дети
— Но после случая со шпилькой, у меня появились сомнения в том, что Гёку-оу на самом деле не так уж близок с императрицей. Ты помнишь, у Гёкуё всегда было мало служанок, и наверняка задавалась вопросом — почему?
Так и было: служанок у императрицы всегда было слишком мало по сравнению с другими супругами. Даже то, что Маомао, простая прачка, была принята в Нефритовый павильон, стало возможным только благодаря уловкам Джинши. Маомао убеждала себя, что причина малого количества служанок — в том, что дегустаторы быстро умирали от ядов. Да и родной город Гёкуё находился слишком далеко на Западе, чтобы она могла привезти с собой толпу фрейлин. На самом деле девушка понимала: это всего лишь отговорки.
— Так господин Гёку-оу считает императрицу помехой своим планам? Или он недоволен её смешанной кровью? — спросила Маомао.
— Мне это не известно. С одной стороны, он отвергает сестру, с другой — отправляет в гарем свою приемную дочь, как две капли воды похожую на императрицу.
— Может быть, он планирует использовать дочь в перспективе?
Интересно, возникали ли у Гёку-оу ранее конфликты с иноземцами? Не следует судить людей на основе собственных симпатий и антипатий, у самой Маомао были люди, которых она, кхм, терпеть не могла. Она не могла судить.
Тем не менее она сказала:
— Если он действительно ненавидит иностранцев, у него, должно быть, тяжёлая жизнь. Жить в единственном месте в Ли, где иностранцев больше, чем где-либо еще.
— Может, в этом-то и причина? Чем больше людей, тем больше споров.
Маомао чувствовала, что не стоит углубляться в это. Ей пора менять тему. Она стала незаметно оглядываться по сторонам, ища возможность, но вдруг услышала звук распахнувшейся двери.
— Господин Джинши!
Быстрым шагом вошел мужчина с уткой на голове.
Во всей западной столице был только один человек, который подходил под это описание.
— Басен, что за суету ты развёл? — Джинши мудро проигнорировал птицу, восседающую на голове своего слуги.
— Прошу прощения, но дело чрезвычайно срочное.
— Что случилось?
— Великий комендант Кан скоро будет здесь!
— А он знает, который час?
Волосы на загривке Маомао встали дыбом. Сумей она отрастить хвост, как у кошки, шерсть на нём тоже встопорщилась бы. С тех пор как они прибыли в Западную Столицу, старик постоянно таскался за ней в аптеку, и каждый раз Маомао приходилось торопливо прятаться за спину доктора-шарлатана.
— А вот и я! — раздался весёлый голос.
За спиной Басена возникла лохматая голова Стратега с неряшливыми волосами. Утка, похоже, приняла его волосы за материал для гнезда, потому что она перебралась с вершины Басена и клевала его голову.
— Басен!…— Джинши с укором посмотрел на него.
— Простите, господин, я должен был сказать «Комендант Кан уже здесь».
— Маомаоооо! Слава богу, ты в порядке? — старик попытался оттолкнуть Басена, но тот не сдвинулся ни на дюйм. Пришлось стратегу протиснуться в щель между стеной и Басеном.
Гаошун немедленно закрыл собой Джинши, а Чуэ встала перед Маомао, подмигнув ей и показав большой палец вверх.
«Можешь вести себя как угодно дружелюбно, это не изменит того факта, что ты меня продала».
Но на всякий случай спряталась за спиной Чуэ, стараясь сохранять дистанцию между собой и приближающимся стариком.
— Должно быть, все эти жуки были такими страшными, Маомао! Не бойся, папа послал людей, чтобы их уничтожить.
«Конечно, именно в этот момент он решает оторвать свою задницу!»
С Чуэ, стоящей между ними, Маомао и военный советник кружили по комнате вправо и влево. Джинши сухо кашлянул, пытаясь привлечь к себе внимание.
— Господин Стратег, я вам сотни раз говорил — если вы хотите посетить меня, пожалуйста, сообщайте заранее. Давайте приступим к делу. Что вы хотите на этот раз?
На виске Джинши пульсировала жилка.
Стратег обернулся к юноше с искренним изумлением:
— Зачем мне повод, чтобы увидеться с дочерью? Я зашёл к ней сегодня в аптеку, но не застал, поэтому пришёл сюда, — стратег снисходительно улыбнулся Джинши. У того задергался глаз. Басен прикладывал нечеловеческие усилия, чтобы сдержаться. Маомао хотелось пнуть старикана.
— В любом случае, это была моя главная причина приехать. Но есть кое-что, о чём я хотел бы попросить господина Джинши, — стратег снова стал серьёзным. — Я хотел бы попросить Лунного Принца принять у себя в резиденции Мудреца.
— Неужели Мудрец Го приехал в Западную Столицу? — Джинши недоверчиво смотрел на Лакана
Насколько помнила Маомао, это был тот старик, который наблюдал за партией Джинши и Стратега во время турнира по Го. Учитель Императора.
— Это не он. Возможно, Может быть, мне стоит назвать его Западным мудрецом. Он вундеркинд в сёги, а не в го.
— Сёги?
Стратег хорош как в го, так и в сёги. Говорят даже, что в сёги он играет лучше, чем в го. И всё же здесь был кто-то, кого он называл "мудрецом" этой игры.
— Нашествие саранчи оставило его без крова, поэтому он обратился ко мне, своему старому другу, о помощи.
«Старый друг, да?»
Маомао слышала, что в молодости стратег провёл некоторое время в провинции. Не исключено, что он бывал в этих далеких западных краях.
— Понимаю. Вокруг такая суматоха. — Джинши задумался.
— Позвольте мне спросить, — Чуэ, не обращая внимания на серьёзность момента, подняла руку вверх. В отсутствие свекрови она немного ослабила контроль над своими ужимками.
— Извините, что усомнилась в ваших словах, но а вдруг этот человек — мошенник?
Грубовато, конечно, но Маомао считала, что Чуэ права. Стратег не различает лица людей и если кто-то притворится его старым другом, едва ли Лакан сможет отличить настоящего Мастера Сёги от поддельного.
— Не думаю, что я ошибся. Хотя… действительно, я давно уж не видел Золотого Генерала, поэтому предлагаю нам всем убедиться в подлинности его личности.
Кин Сё, «Золотой Генерал». Маомао знала от Луомэна, что стратег ассоциировал некоторых людей с фигурами сёги, но остальных присутствующих это сбивало с толку.
— Я собираюсь сыграть с ним раунд сёги для подтверждения моей правоты.
Его идею встретила минута молчания. Маомао не совсем понимала, как из этого следует, что игра должна состояться здесь и сейчас, но помошник, шедший за стратегом, нёс великолепную доску для игры в сёги. Сам стратег, очевидно, считал игру предрешенной.
— Похоже, моё разрешение вам не требуется? — саркастически заметил Джинши.
— Не говорите так. Если мой противник — в действительности Мудрец сёги, кто знает, возможно в благодарность за приют он согласится предоставить господину Джинши полезную информацию, — на лице стратега блуждала хитрая лисья ухмылка.
Джинши взглянул на Маомао. Она попыталась ответить жестом "не делай этого", но с того момента, как стратег нашёл её, бежать было некуда. Лучше уж пусть тратит время на свою игру, в любом случае, она задумалась над его зловещим замечанием.
Джинши тяжко вздохнул и сдался:
— Я попрошу кого-нибудь приготовить место для игры в сёги. Но вам придётся отложить партию до завтра!
— Это так великодушно с вашей стороны, Лунный Принц
По тону стратега и не скажешь — действительно ли он благодарен, или издевается. Маомао покосилась на ухмыляющегося стратега, погладила свой урчащий живот и переключилась на мысли об ужине.