Они должны были уехать через пять дней. Это было так неожиданно, что Маомао пришлось спешно готовиться. Ей нужно было сделать покупки, а также переговорить со многими людьми.
«Может, не стоит всем подряд говорить, что я уезжаю из города», —подумала она, но сообщение уже разослано, так что, видимо, всё в порядке.
«Я обязательно должна сказать об этом старой госпоже».
Она не хотела, чтобы по возвращении домой её ждал ещё один удар в живот.
Поэтому она отправилась в Малахитовый дом, где госпожа сказала:
— Да? В таком случае я хочу немного амбры в качестве сувенира.
«Да, этого не может быть» .
На языке Маомао название этого вещества означало "благовоние из слюны дракона", и его действительно делали из драконьей слюны, хотя, очевидно, на самом деле оно было не оттуда. Благовония были очень дорогими, а также обладали лечебными свойствами: они помогали сердцу.
— Что значит, ты снова уходишь?! Это просто смешно! Я никогда не слышала, чтобы придворная дама так часто уезжала далеко от двора!
Это возмущенное возражение исходило от подмастерья аптекаря Сазена. В его глазах даже стояли слезы.
— Мне очень жаль. Тебе придется как-то справляться. У тебя есть Кокуё, и ты всегда можешь связаться с моим отцом, если что-то случится.
Маомао протянула ему лист бумаги с подписью, и на этом всё закончилось. В аптекарскую лавку пришёл клиент, и Сазен отправился помогать ему.
«Он больше беспокоится, чем думает».
Он и вправду много беспокоится. Возможно, это в его характере — недооценивать себя.
— Боже милостивый. Тебе лучше быть осторожным. Говорят, солнце на западе может дать ужасный загар.
Так наставляла Маомао Пайрин, старшая сестра Малахитового дома, чья кожа сегодня сияла особенно здоровым блеском.
«Может, вчера вечером был хороший клиент?»
Сексуальные аппетиты её сестры выходили далеко за рамки обыденности, поэтому для неё "хороший" клиент — это не просто тот, у кого много денег. Несомненно, это был хорошо сложенный мужчина.
— Вот. Это тебе точно пригодится. Наносите его каждое утро, а потом смывай перед сном.
Мэймэй вложила в руку Маомао керамический сосуд. Предположительно, в нём находился какой-то крем, полезный для кожи.
— Не уверена, что у меня всегда будет возможность умыться, — сказала Маомао. До западной столицы было очень далеко, и независимо от того, по суше или по морю они едут, вода будет очень ценной.
— Они собираются везти нашу маленькую Маомао в такое место? Какой идиот принял такое решение? — спросила Джока.
«Забавно, что ты спрашиваешь. Возможно, вы знаете его как некоего благородного в маске...»
На его долю выпали все три знаменитые принцессы Малахитового дома.
— Ооо, я волнуюсь за тебя! Не поздно ли тебе отказаться, Маомао? — сказала Пайрин, крепко обнимая её. Она действительно была очень занята накануне вечером — от неё всё ещё исходило тепло.
— Просто подумай об этом. Деньги, которые мы зарабатываем своим трудом, дворяне спускают на отдых, — проворчала Джока.
— Вовсе нет! Эти дворяне помогают нашему бизнесу процветать. Мы просто должны выжимать из них всё, что они стоят, чтобы цикл продолжался, — сказала Меймэй, её смех был явным и громким, что резко контрастировало с вульгарностью того, что она говорила. Затем она посмотрела в окно.
— Признаюсь, я волнуюсь не меньше вас... Но я думаю, что есть кое-кто, кто будет безжалостен, если кто-то посмеет тронуть Маомао.
Теперь она смотрела на Маомао с печалью во взгляде.
— Мэймэй, — сказала Маомао. — Я знаю, что говорю лишнее, но это действительно то, о чем я больше всего беспокоюсь.
Чудак-стратег собирался пойти с ними. Маомао не знала почему, но, если бы люди в западной столице понимали, с кем имеют дело, они бы попросили его остаться дома.
«Есть ли причина, по которой они не могут отказать? Только не говорите мне, что они действительно пригласили его».
В столице его отсутствие не стало бы проблемой, поскольку подчиненные могли месяцами поддерживать бесперебойную работу офиса и без него. На самом деле Маомао боялась, какие неприятности он может доставить в дороге. От одной мысли об этом у неё начинала болеть голова.
«Так вот для чего они меня используют?»
Она стиснула зубы. Она всегда знала, что он может и будет использовать любого доступного ему человека, и сама была виновата, что забыла об этом. На самом деле, как ни странно, она почувствовала некоторое облегчение, осознав, что его манера обращаться с людьми не изменилась со времен Заднего дворца.
Те, кто стоял на вершине, не могли позволить себе поддаваться чувствам. Поведение Джинши порой бывало эмоциональным, но Маомао верила, что в эти моменты в нём сохранялся какой-то след рациональности. По крайней мере, ей хотелось в это верить.
«Нет... Не может быть», — подумала она, тут же отбросив эту мысль. Иначе он никогда бы не выжег клеймо на своей коже.
Впрочем, возможно, Джинши в этом и не виноват. Возможно, у него были связаны руки при выборе состава. Но это не имело значения. В конце концов, это означало неприятности для Маомао, и ничего более.
Она как раз убирала крем, который ей дала Мэймэй, когда сзади послышался ехидный голос:
— Эй, Веснушка!.
—Что случилось, Чоу-у?
Маомао повернулась, раздраженная.
— Ты тупица! — крикнул он, и с этими словами убежал.
Он всё ещё тащил одну частично парализованную ногу, но это явно не мешало его настроению. Его подчиненная Зулин тоже высунула язык в сторону Маомао, а затем побежала за Чоу-у.
— Что это было? — пробормотала Маомао.
— Чоу-у скучает по тебе, Маомао, — сказала Мэймэй.
— Хм... А Зулин, похоже, всё ещё преследует его?
— Это началось совсем недавно.
Мэймэй выглядела обеспокоенной.
— Снова начала?
— У неё есть старшая сестра, помнишь? Девочка, которую ты привела с собой. Она училась на ученицу, а в этом году начала принимать клиентов.
— Правда?
В Малахитовом доме появлялось и исчезало так много женщин, что Маомао не успевала за всеми следить.
— Не рановато ли?
Она вспомнила, что девушка была ужасно худой.
— Ей пятнадцать. Приличная диета помогла ей набрать немного мяса, и наши клиенты стали обращать на неё внимание. У неё было всё, что нужно. Должно быть, там, откуда она приехала, плохо питались.
Кроме того, сама девушка была полна амбиций; она жаждала "дебютировать". Все это, должно быть, вызывало противоречивые чувства у её младшей сестры.
— Она еще не очень хороша в своем ремесле, но она будет расти, не так ли?.
— Ты так думаешь? По-моему, она слишком колючая, — сказала Джока.
Пайрин открыто рассмеялась.
— Это последнее, что я хотела бы услышать от женщины, взявшей себе имя "Джока"!
Это было не то имя, которое дали ей родители. Известно, что госпожа переименовывала девочек, чтобы побудить их забыть о прошлой жизни, но Джока выбрала себе имя, пародирующее имя богини, создавшей этот мир, и в нём дерзко фигурировал якобы запретный символ "ка".
— Мама всегда говорила мне, что мой отец был кем-то очень важным. Я имею полное право использовать это имя, — иногда говорила она.
«Отец, который мог бы оправдать использование этого иероглифа?»
Единственными людьми, которые могли это сделать, была императорская семья. Единственным человеком, подходящим под это описание, чей возраст соотносился бы с возрастом Джоки, был бывший император, но Маомао прекрасно понимала, что это невозможно.
Что должна была чувствовать Джока, узнав, что её мать обманули? Может быть, именно отсюда проистекала её ненависть к мужчинам? Может быть.
Вдобавок ко всему старая госпожа позволила ей использовать это колючее имя.
«Очень страшно».
Малахитовый дом продолжал бы существовать и без Маомао. В нём было много сильных женщин, да и мужчины тоже были довольно сильными, так что вс будет хорошо.
Маомао вздохнула и перешла к следующему этапу своих приготовлений.
Когда Маомао закончила с покупками и вернулась в общежитие, солнце уже опустилось на небо.
«Следующая часть будет самой трудной из всех», — подумала она, вздохнула и вошла в здание.
Она слышала ровное тук-тук-тук ножа.
«Она до сих пор этим занимается», — подумала Маомао, заглядывая на кухню. Яо была там, разделывая курицу под руководством Эньен. Вряд ли она уже была экспертом, но в тот день она умерила свою пылкую прыть и теперь выглядела так, словно готовила нормальную еду.
Маомао промолчала.
Эньен молчала.
Яо была слишком сосредоточена на своей курице, чтобы заметить Маомао; Эньен увидела Маомао и устремила на неё умоляющий взгляд.
«Думаю, она сказала... "Мы сейчас сосредоточены. Пожалуйста, не мешай"».
Маомао уже направилась в свою комнату, как вдруг встретила женщину, заведующую общежитием, идущую с другой стороны.
— Маомао, это правда, что ты уезжаешь на несколько месяцев? Я могу оставить за тобой твою комнату, но хочешь, чтобы я её убрала?
Голос женщины хорошо доносился до кухни. Результат был предсказуем: "Ой!", а затем "Госпожа!".
Маомао заглянула в щель в двери и увидела практически то же, что и ожидала.
— Не делайте этого, молодая госпожа. Нельзя совать палец в рот! Сырое куриное мясо опасно. Вот, я окажу вам первую помощь.
Даже мясо, предназначенное для еды, могло содержать яд или жучков.
— По-моему, это уже слишком, Эньен, — сказала Маомао, наблюдая, как Эньен так сильно обматывает руку Яо бинтами, что она практически обездвижена.
Маомао уже вмешалась, но Яо выглядела раздосадованной. Видно было, что Яо хочет что-то сказать, но Маомао не отличалась особым умением общаться с людьми и не знала, что ей ответить Яо. Учитывая, что она всё ещё училась правильно держать нож-тесак, было маловероятно, что доктор Рю пригласил её на специальные занятия.
В итоге Маомао сказала только:
— Простите. Я уеду на некоторое время.
— Я понимаю, — сказала Эньен, и у неё хватило благородства сделать извиняющийся вид, но на мгновение на её лице возникло неописуемое выражение: "Теперь останемся только я и госпожа Яо!"
Яо, к счастью, смотрела в пол и ничего не заметила.
Маомао подозревала, что Яо понимает всё так же хорошо, как и Эньен. Она была умной женщиной и понимала происходящее умом - просто её эмоциям требовалось время, чтобы подхватить ситуацию.
«Ей ещё только шестнадцать».
На четыре года младше Маомао.
Подумав, что сказала всё, что могла, Маомао уже собиралась вернуться в свою комнату, когда услышала ещё один стук, на этот раз чей-то топот по полу.
— Маомао!
— Да?
Дыхание Яо вырвалось из ноздрей, как у разъяренного вепря. Она стояла во весь рост, на её лице ясно читалась решимость.
— Молодая госпожа... — Эньен держала два складных веера: один с надписью "Яо", другой - "Давай!". Где она их взяла? Воистину, это была фрейлина с возвышенными достижениями.
Яо ещё раз громко фыркнула и встала перед Маомао.
— Вот, госпожа.
Эньен протянула ей какой-то буклет.
— Мн!
Яо протянула буклет Маомао.
— Что это?
— Что ты имеешь в виду?
Яо никак не могла найти объяснение, и Эньен помогла.
— Она копировала вещи из книг в библиотеке. Она собрала столько примеров, сколько смогла найти, которых нет в учебнике, так что, думаю, даже ты будешь удивлена тем, что там есть, Маомао.
— Что?
«Черт возьми, я хочу это».
— Я правда могу это взять?
— Ну, я же сказала, что ты можешь это взять!
Яо отмахнулась, хотя на самом деле она этого не говорила.
Но если она предлагала, то не должна была предлагать дважды. Маомао взяла книгу и тут же начала её листать.
«Ух ты! Ух ты!»
— Нет! Не смотри сейчас! Послушайте, я ничего такого особенного не сделала. Эньен настояла, и я немного переписала. Совсем чуть-чуть!
Она была такой же милой, как и кислой, эта девушка! Это было почти слишком.
К несчастью для Яо, Маомао заметила разницу между её почерком и почерком Эньен, но у неё хватило ума не указывать, кто из них переписывал.
Вместо этого она склонила голову и сказала:
— Большое спасибо.
Не успела она сообразить, что делает, как уже схватила руку Яо для рукопожатия. Честно говоря, она была так счастлива, что сопли могли бы потечь у неё из носа.
— Хм... Ну, тебе нужно как-то скоротать время в поездке.
Яо покраснела, и её голос казался очень тихим. Позади неё Эньен окинула рукопожатие ледяным взглядом.
— Я обязательно подарю тебе что-нибудь на память, — сказала Маомао.
— Мне не нужен никакой сувенир! — сказала Яо и вернулась к разделочной доске с раздраженным видом.
— В таком состоянии ты ничего не сможешь нарезать. Позволь мне хотя бы обработать твою рану, — сказала Маомао.
Если она предоставит Эньен все заботы, то Яо, скорее всего, превратится в мумию с бинтами.
Яо подчинилась заботам Маомао, но Эньен всё это время угрожающе маячила рядом.