Это не единственная тенденция. Другие исследования показали растущее желание сократить продолжи-
В культурном соперничестве между работой и домом побеждает работа.
тельность рабочего дня для того, чтобы больше времени проводить с семьей. Однако эти результаты дает скорее изучение социальных установок, чем реального поведения, а желание так и остается нереализованным. «Сейчас много работы в офисе, но в следующем месяце все успокоится, и я смогу уходить пораньше», — стандартная отговорка для покинутых жен или мужей, и все знают, что следующий месяц будет таким же напряженным.
Похоже, американские семейные ценности испытывают реальную угрозу со стороны корпораций. Но можно ли представить себе на улицах Нью-йорка демонстрации протеста против того, как крупные корпорации разрушают семейное благополучие? Консервативно настроенные граждане, обычно поддерживающие частное предпринимательство, вдруг выдвигают требование, чтобы семейную жизнь оставили в покое и не тревожили? Пикетчики держат плакаты с яркими надписями: «К черту! Не будем работать после пяти», «Мы хотим больше видеть своих детей» и «Руки прочь от нашей семьи!». На руководителей внезапно возлагается ответственность за разработку мер, направленных на защиту семейных ценностей, и включение их в концепцию развития корпорации. Требования активистов борьбы за права животных расширены и распространяются на права сотрудников корпораций. Нет, пикеты возникнут вряд ли; в конце концов, работники задерживаются на работе по своей собственной свободной воле (почти).
НЕ БУДЕМ РАБОТАТЬ ПОСЛЕ 17.ОО!
Конфликт охватывает США, но он происходит на микроуровне, и может быть разрешен только на микроуровне в отдельной компании, в семьях служащих. Этот существенный ценностный конфликт будет беспокоить работающих в процветающих странах еще долгие годы и конфликт будет нарастать, пока в данной сфере не появятся всеми признанные нормы.
Это битва за мировоззрение и ценности отдельного человека; она идет прямо сейчас, и профсоюзы должны бы играть более заметную роль, выйти на передний план и предложить свои решения. Проблема ценностей куда важнее, чем вопрос оплаты труда; денежные вопросы, в любом случае, часто решаются в индивидуальном порядке без посредничества профсоюзов.
Три сценария для работы и семьи в будущем:
Сценарий 1. Работа выигрывает соревнование и семейное подразделение становится местом, где отдыхают и подзаряжаются для того, что имеет первоочередное значение, а именно, для ра боты, где происходит основное ежедневное общение с людьми. Именно здесь находят друзей — людей, с которыми встречаются и в свободное время. Дети и традиционные семейные ценности проигрывают. Но американские компании добиваются успеха на мировом рынке, особенно в постоянной конкуренции с европейскими компаниями, которым приходится иметь дело с влиятельными профсоюзами.
Сценарий 2. Побеждает семья. Образуется больше времени для жены или мужа и детей. Рабочий день сокращен, и почти в каждой компании установлено правило: сотрудники должны иметь возможность ужинать с семьей. Уважающие семейные ценноств могут привлекать самых востребованных работников и тем самым одерживать верх над менее заботливыми компаниями.
Сценарий 3. Равновесие между работой и семьей устанавливается путем периодических переговоров между руководством и служащими. На этих переговорах достигается согласие относительно того, какое количество времени должно отводиться для полного погружения в дела компании, а какое посвящаться семье. Корпорации проиграют, если их требования будут слишком велики; то же самое относится и к семье, которая проигрывает, если корпорация не добивается успеха на рынке.
Компромиссвый сценарий соблазвителен и может даже материализоваться для нескольких счастливчиков, но факт остается фактом — немногие компании способны спрогнозировать, какие периоды будут напряженными, Да и не все работники согласятся на установленное равновесие между работой и семьей. Упоминавшееся исследование GQ продемонстрировало, что 37% участников-мужчин считали себя трудоголиками — а не должны ли вознаграждаться предпочитающие работу семье?
Остается выбирать между 1 и 2 сценариями. Если наметившиеся тенденции сохранятся и в следующем тысячелетии, компания выиграет за счет семьи. В процветающих странах рабочий день увеличивается. С другой стороны, тенденция — это всего лишь тенденция, пока не доказано обратное, и остается возможность противодействия. Я лично склоняюсь в пользу сценария 1 (ценности компании) как наиболее вероятного в краткосрочной перспективе. Компания вытеснит семью еще раз, на некоторое время. Мы увидим, как компания завоевывает семейное пространство, лредлагая оплачивать расходы на ведение домашнего хозяйства, обеспечивая, таким образом, работникам больше свободного времени в их свободное время. Другие будут гораздо более вовлечены в жизнь компании — за счет командировок и корпоративных мероприятий — чтобы сделать их более понимающими, когда из-за задержек в офисе сократится время, которое они могут полноценно посвятить семье.
Затем можно ожидать реакцию, когда семья отвоюет свои позиции за счет компании. Важно, что эта ситуация признается одним из величайших общественных конфликтов, когда-либо имевших место, поскольку он оказывает воздействие практически на каждого в процветающих странах. Или существует четвертый сценарий? На фермах Европы и Северной Америки разграничения между работой и семейной жизнью не существовало еще 50 лет назад. Семья вместе работала и вместе отдыхала. То же самое применимо и к традиционным семейным магазинчикам. Это верно и для большинства населения стран третьего мира — работа и семья составляют цельное и гармоничное единство. Острая, как бритва, грань — только в богатых обществах.
Рабочее место сможет быть в любой точке,
где окажетесь вы в любой момент времени.
Учитывая современное и, особенно, будущее состояние коммуникационных технологий, можно прогнозировать, что рабочее место сможет быть в любой точке, где окажетесь вы, в любой конкретный момент времени. Мы будем в состоянии передать любую информацию в любое время в любое место - и в полном цвете. Вот технологическая основа исчезновения рабочего места в нынешнем виде. Можно будет работать дома, в самолете, на борту яхты и во время отпуска на Борнео. Географическое измерение для работы отменено.
Итак, здравый смысл подсказывает, что все больше людей будут работать дома, или в любом другом месте на планете. Николас Козер, исполнительный вице-президент AT&T Wireless Servicer Inc., утверждает, очевидно, с борта своей яхты: что делает беспроводной офис такой выгодной идеей, так это его способность работать везде. От головного офиса до отсеков для экипажа. Тэмми Алтман, когда ей предложили работу в 350 милях от дома, ответила: «Я просто устрою электронный офис дома». Уже сейчас 7,5 млн. работников (6% трудовых ресурсов США) частично или полностью работают дома. Но компания общества мечты основывается на обмене идеями, общей мотивации и опыте, и на социальном взаимодействии с коллегами. Это не может быть достигнуто при помощи телекоммуникаций.
В виртуальной компании сотрудники знают друг друга только по именам, или, может, встречаются раз в год на корпоративной рождественской вечеринке. Виртуальная корпорация не оплачивает дорогостоящую аренду и уборку. Отдельным сотрудникам не нужны фотографии детей в рамочке на столе; их потомство играет у их ног. Им, скорее, потребуется фотография начальника, чтобы напоминать об обязанностях. Все это складывается в чертовски привлекательную картину, как будто сидишь на островке в Тихом океане с коктейлем под рукой, по крайней мере, когда в Нью-Йорке зима. Идея виртуальной корпорации, похоже, возникла не ранее 1990-х годов, но остается, скорее, миражом, чем фактом. Может быть, эта теория разделит участь великой теории 1970-х о безбумажном офисе — картине, которая к этому времени должна была бы вогблотиться в реальность. К сожалению, реальность бурлит от еще большего, чем когда-либо, количества бумаг.
Им, скорее, потребуется фото начальника, чтобы
напоминать об обязанностях
Почему же эти увлекательные картины редко доживают до того момента, когда будущее их догонит? Компания это общественная структура, которой необходимы личное взаимодействие и контакты. Именно этому важному аспекту современного рабочего места и посвящена эта глава. Не стоит и говорить, что современные технологии временами будут помогать заниматься работой вне офиса; уже сейчас домашние компьютерные рабочие места организуются в США, а также в Скандинавии, но это, скорее, исключение из правил.
В одном интервью Роберт Райх высказал следующие наблюдения о пути к влиянию в Белом доме: «Петля принятия решения зависит от физической приближенности [к Клинтону]: кто регулярнее всех нашептывает ему на ухо, чей кабинет ближе всего к Овальному, кто находится ближе к нему, когда поднимаются ключевые вопросы».
Добро пожаловать в беспрерывную работу — без начала и конца.
Это правило об обретении власти и влияния относится и к компаниям. Поэтому оставаться дома всегда будет бесполезным карьерным ходом. Чарльз Хэнди, мой любимый философ, пишущий о компаниях будущего, говорил о клубе как о центре, где сотрудники корпорации могут встречаться, общаться и культивировать основные ценности за бокалом вина. Такие клубы станут необходимостью, когда значительная часть работы будет выполняться вне офиса.
Конечно, технологии действительно позволяют работать где угодно и когда угодно. Но это не означает, что мы будем проводить больше времени дома или в других излюбленных местах; в результате рабочее время все больше и больше будет вторгаться в то, что до сих пор считалось досугом. То, что было работой, станет повседневной деятельностью, которая больше не будет подразделяться на работу и свободное время, а станет пакетным соглашением, цельно воспринимаемой работо жизнью.
Подходящий пример — ежедневная деятельность Марты Стюарт, главного исполнительного директора Martha Stewart Living Omnimedia. Она пользуется электронной почтой, чтобы поддерживать связь со всеми и каждым. В первый раз она проверяет ее в 5 часов утра, до того, как начать свой день. Более того, компьютеры есть во всех ее домах, а в подвале установлен сервер, чтобы обслуживать компьютеры, телефоны и системы видеосвязи. Означает ли все это, что Стюарт проводит меньше времени в офисе? Означает ли это, что ей приходится меньше работать? Нет. Это лишь обеспечивает ее средствами, гарантирующими, что когда она работает, она действительно тратит свое время на то, что должно быть сделано на работе. Добро пожаловать в беспрерывную работу — без начала и конца — где вы никогда не можете закончить, никогда не сменяетесь с дежурства, но где вы еще и наслаждаетесь настоящей свободой и гибкостью, самостоятельно строя свой день. Марта Стюарт — лишь один прототип напряженного развлечения; ее концепция сильно напоминает другую — концепцию свободного агента.
Является ли корпорация динозавром? По словам Дэниэла Пинка, 25 млн. американцев думают, что да. Они отрицают жизнь служащего корпорации и обращаются к жизни свободного агента. Корпорациям, готовым измениться, чтобы приспособиться к потребностям работников нового типа, может удаться удержать свои кадры, но все растущее число свободных агентов обнаружили, что их бывшие работодатели цеплялись за свои стеклянные ячейки и безоконные офисы. Как выразилась одна вольнонаемная сотрудница о проекте, из-за которого она на срок его выполнения оказалась снова в стеклянной ячейке: «Я вспоминаю все то, что уже забыла — идиотские колготки, идиотскую езду на работу и с работы, невозможность видеть дневной свет. Я настолько сильно не хочу так работать, что даже ощущаю вкус этого нежелания».
Работники нового типа, которые работают, чтобы удовлетворить свою потребность создавать, получать от работы нечто большее, чем деньги в обмен на восемь часов каторжного труда, не будут удовлетворены стеклянной ячейкой. Поэтому, если их компания не изменится, они готовы уйти и стать свободными агентами. Свободные агенты несут ответственность только перед собой, и им это очень нравится. Им нужно заканчивать рабочий день с сознанием, что они чего-то достигли, что-то создали; именно это заставляет людей выбирать свободу, которую им дает положение свободного агента. «Я слил свою работу с жизнью. Я не вижу себя отдельно от моей работы.» Это убеждение свойственно не только свободным агентам; в будущем его будут разделять большинство работников.
Сам недавно вступивший в когорту свободных агентов, Дэниэл Пинк описывает в общих чертах появляющуюся область применения свободных агентов. После того, как он в течение многих лет был частью истеблишмента, Пинк вышел из игры. Он переместил офис на чердак своего дома в Вашингтоне, округ Колумбия, и сбежал от всего того, что ненавидел в рабочей атмосфере; теперь он сам себе начальник, но, что еще важнее, он свободен от раздражения, сопутствующего офисной культуре. Это не должно означать, что он или любой другой свободный агент, с которым он говорил, работает сколько-нибудь меньше, чем это было под властью корпоративной культуры или в Белом доме, как в случае с Пинком. Эти люди всего лишь сохраняют право устанавливать свои собственные стандарты и цели. По выражению Лизы Йоронен из SOL Cleaning Service, «Люди, которые устанавливают собственные стандарты, стремятся к звездам». Итак, понятно, что свободный агент работает даже напряженнее, чем корпоративный служащий, но для него работа — и удовольствие, и вызов.
Интересно, что свободный агент, даже после того, как он вырвется из корпоративной системы, не обязательно становится одиноким агентом. Повсюду возникают агентства и обслуживающие структуры для свободных агентов. Working Solo существует уже давно, но сейчас расширяется, чтобы поспеть за ростом когорты свободных агентов, которые используют точки Kinko не только для копировальных работ, но и для встреч — место, где можно переговорить с другими свободными агентами сети. Working Solo — это агентство, помогающее свободным агентам понять этот новый мировой порядок. Еще существует организация Working Today (нечто вроде антипрофсоюза), которая предлагает свободным агентам страхование и медицинское обслуживание по групповым тарифам.
Люди, которые устанавливают собственные стандарты,
стремятся к звездам
Напряженное развлечение — новая концепция работы. Так как же будет называться новый тип компании? Можно «Живая компания»*. Как великолепная книга Ари де Джеуса. Он сравнивает компанию с живым существом, иллюстрируя новое направление в литературе по менеджменту.