- Не за что.
Повесив трубку, я вышел из телефонной будки и направился прочь из отеля. Для очистки совести я спросил портье, как пройти на Маркет-стрит. Это оказалось недалеко, всего в трех кварталах от гостиницы. Я шел, сонный и слегка голодный.
Бросив взгляд на ближайшие витрины, я увидел один из самых шикарных магазинов города с астрономическими ценами. В магазин то и дело входили и выходили дамы либо в норковых манто, либо на худой конец в шубах из чернобурки. Эх, черт возьми! Я бы тоже не прочь стать покупателем в подобной лавочке!
На противоположной стороне улицы собирались уставшие от беготни по магазинам покупатели, обычные праздные зеваки, а также служащие и продавцы, чтобы поболтать, покурить и помечтать о лучшей жизни. И таких вот мечтателей было большинство.
И я присоединился к их числу, когда вышел на угол Тирд-стрит и Маркет-стрит.
Я увидел самый обыкновенный табачный киоск. На улице стойка с разложенными газетами. Иллюстрированные журналы разложены вдоль тротуара. Внутри все было, как и везде. В ряд стояли игровые автоматы и две телефонные кабинки. Посетителей обслуживали трое улыбчивых продавцов. Похоже, дела тут шли совсем неплохо.
Я решил купить пачку "кэмела". Пока мне отсчитывали сдачу, я огляделся по сторонам. Двое увлекшихся завсегдатаев игровых залов, не видя ничего вокруг, кидали в узкую щель монету за монетой. Двое или трое присутствовавших при этом зрителей не упускали случая подлить масла в огонь своими возгласами и комментариями.
Я постарался запомнить их лица.
Две минуты у меня ушло на то, чтобы вскрыть пачку "Кэмела". Прикурив, я направился прямо к игровым автоматам.
У меня было четыре монеты по двадцать пять центов.
Стоило мне опустить одну из них в щель автомата, как все присутствовавшие оставили свои дела и уставились на меня.
Когда они достаточно на меня нагляделись, то, переглянувшись, вернулись к прерванным занятиям. Похоже, здесь меня никто не знал.
Какое-то время я сохранял невозмутимость.
Металлические шары запрыгали, со всех сторон вспыхнул свет, и мой счет вырос на глазах под монотонное щелканье игрального автомата.
Игроки оставили игру и стали наблюдать за мной. Я же смотрел на табло, показывавшее счет.
Потом беспечно покосился на игроков и отбросил сигарету.
Я снова опустил монету в щель игрального автомата, мысленно взмолившись к госпоже Фортуне с просьбой дать мне ещё один шанс. "Пожалейте меня, прекрасная богиня, умоляю!" - взывал я всей душой.
И она мне не просто улыбнулась, а расплылась в улыбке, утратив всякое чувство меры.
Огоньки вспыхнули с такой силой, что превратились в настоящий салют победы. Мой счет все рос и рос. Теперь уже все игроки, словно ослепленные льющимся отовсюду светом, оторвались от своих игровых автоматов. Сверкающие шарики прыгали во все стороны, словно одержимые.
Я уже начал нервничать. Когда последний шарик исчез в отверстии, обозначавшем выигрыш, я поднял глаза. Горели все огни. И тогда я взглянул на зрителей.
Они не сводили с меня глаз, а один без обиняков заявил:
- Хотел бы я знать, как вам это удалось!
- Я научился этому в Чикаго.
Тот, кто говорил от всех присутствовавших, продолжил:
- Никогда не видел ничего подобного. Если бы только Манни был здесь... Ни у кого нет фотоаппарата?
Фотоаппарат, слава Богу, никто с собой не прихватил.
Потом ко мне потянулись служащие. Они только качали головой. Похоже, я действительно выиграл миллион долларов. И хотя это была всего лишь игра, я стал героем дня. Когда парни смотрели на меня, в их взглядах проступало уважение.
Я решился, наконец, вставить слово.
- Не стоит больше играть с судьбой. Пойду-ка выпью по соседству чашечку кофе.
Конечно, я понимал, что не получу ни цента, но для меня было важно лишь одно: внедриться в среду завсегдатаев этого заведения.
- Неплохая мысль. И нам пора выпить соку.
И мы направились в "Комптон".
По дороге я обратил внимание на то, что у двоих парней подозрительно оттопыривались карманы. И несмотря на хорошую работу портного, если как следует приглядеться, можно было заметить, что они вооружены.
Я настаивал расплатиться за всех, на что они только посмеивались. Нас было четверо, мы сели за один столик.
Старший снова заговорил.
- В каком краю Чикаго ты жил?
- На западе.
- А где именно?
- В Крефорде.
- Неплохо. А ты кого-нибудь знаешь в Бервине?
- Да.
- Кого же?
- Братьев Минетти, Джо Морриса. Да ещё многих других.
Все названные мною лица принадлежали к разряду крестных отцов. Впрочем, я вовсе не покривил душой, когда сказал, что знаком с ними. Я достаточно хорошо знал Чикаго, чтобы немного блефануть, ибо с названнными типами встречался лишь в Канзас Сити.
- Чем же ты там занимался?
Я усмехнулся.
- Давал уроки игры на автоматах.
Ответ мой всех устроил. И я почувствовал, что они вроде бы уже принимали меня за своего. Лица моих собеседников немного оттаяли. Тот, кто все время говорил со мной, представился сам и познакомил меня с приятелями. Естественно, что я узнал только их имена. Я же, в свою очередь, сказал, что меня зовут Дюк. Мы говорили об игровых автоматах, о погоде, о машинах и о женщинах.
Один из них с незатейливым именем Билл решился, наконец, задать мне вопрос, который вертелся у них на языке.