– Елена Борисовна просила передать, что она вас ждет, – напомнила Рита.
– Сейчас, чай допью, – сказала я.
Она кивнула и покатила столик к двери. Меня еще раз обдуло легким сквознячком, состоявшим из медового горного воздуха, чуть подсоленного морским бризом.
Нет, все-таки иногда приятно быть богатой!
Я подцепила ложкой дольку айвы, следом за ней потянулся длинный сладкий шлейф прозрачного желе. Я торопливо подставила левую ладонь, чтобы не капнуть, и отправила в рот всю дольку целиком.
Прожевала, задумчиво нахмурив брови. Немного подумала. Поцокала вкусовыми пупырышками по нёбу.
А что? Очень даже вкусно!
Айва в варенье оказалась вовсе не жесткой, а упругой. Еще она была терпко-сладкой и немножко пахла медом.
Впрочем, может быть, медом пахла не айва, а вкуснейшее желе солнечного цвета, в котором она плавала.
Во всяком случае, я не пожалела, что попросила это варенье взамен вишневого, которое очень любила.
Позавтракав, я встала с кресла и подошла к окну. Потянулась, раздернула шторы, обозрела пейзаж фантастической красоты.
Ну, что? Пора идти в культпоход по жилищу!
Я прошла в гардеробную и сдернула с вешалки легкое трикотажное платьице с открытой спиной. На правом боку, чуть ниже талии, была вышита сверкающая разноцветная бабочка. Платье выглядело нарядно, но ничего более скромного для посещения пляжа я не обнаружила. Пришлось облачиться в то, что было.
Платье пришлось мне впору. Более того: можно сказать, что оно сидело идеально. Выходит, мы с Женей похожи не только лицом, но и фигурами.
Я кинула купальник в пляжную сумку, которую обнаружила в гардеробе, сунула туда же большое махровое полотенце и вернулась назад, в комнату.
Сейчас мы с тетушкой пройдемся по этому дому, похожему на скромный дворец монарха в изгнании, и я отбуду на пляж.
На весь день, между прочим.
Я позвонила Рите, оповестила ее, что она может убрать со стола. Сегодня этот монолог дался мне значительно легче, чем вчера. Я начинала привыкать к трудностям богатой жизни.
Это хорошо. Это радует.
– Да, Рита, – добавила я небрежно. – Скажи Елене Борисовне, что я готова. Пускай зайдет ко мне.
– Хорошо, – ответила Рита после небольшой испуганной паузы. Наверное, ее шокировала бесцеремонность, с которой я обращаюсь к авианосцу в женском обличье под названием «Елена Борисовна».
Я аккуратно положила трубку и тихо засмеялась.
– Хорошо смеется тот, кто смеется без последствий, – напомнило мне благоразумие.
– Господи! – сказала я в сердцах. – Как же ты меня задолбало!
– Кто, я? – спросила тетушка с порога.
Я быстро обернулась. Она мгновенно побледнела.
Да. В Женином платье я, наверное, была неотличима от нее. И все же странно: почему она так боится этого сходства? А она его боится! До синевы на губах!
– Это я не вам, – сказала я неловко.
– Не тебе! – громыхнула тетушка, мгновенно обретая прежний цвет лица.
– То есть… да, – поправилась я. – Все время забываю.
– А ты не забывай!
– Не буду, не буду, – пообещала я торопливо.
Тетушка прошлась по комнате, поглядывая на меня со странным выражением в глазах. Мне показалось, что так смотрит на мышку кошка, прикидывающаяся сонной.
Я расслаблюсь, потеряю бдительность, а она ка-а-ак прыгнет!..
Цитата из моего любимого фильма меня рассмешила. Я негромко фыркнула.
– В чем дело? – холодно спросила тетушка.
– Радуюсь жизни, – бодро ответила я. – Как ты и просила.
– Ну-ну, – ответила тетушка неопределенно. Мне показалось, что в ее словах прозвучала скрытая издевка.
Впрочем, тетушка тут же сменила тон.
– Рада, что тебе у нас хорошо, – сказала она приветливо.
– Очень хорошо! – согласилась я.
– Надеюсь, в дальнейшем ты не разочаруешься.
– И я надеюсь.
Она соображала еще минуту, что бы сказать такого светского. Но запас любезностей был исчерпан, и тетушка приступила к делу.
– Прошу!
Она распахнула дверь, посторонилась, пропуская меня вперед.
Я вышла в коридор.
– На втором этаже у нас спальни, – вполголоса объясняла тетушка. – Моя спальня прямо напротив твоей.
Она распахнула дверь и явила моим глазам странную комнату, похожую на времянку сторожа.