– На всякий случай.
Мгновение Елена Борисовна смотрела сквозь меня, чуть приподняв брови. А потом рассмеялась. Смеялась она долго, негромко и от души. Затем вспомнила о времени, оборвала смех, откашлялась и деловито сказала:
– Самолет в четыре. Я заеду за вами в час дня. Будьте готовы.
Открыла входную дверь, вышла в подъезд и закрыла ее за собой.
А я осталась стоять на месте.
Сказать, что я чувствовала себя глупо, значит ничего не сказать. Странная женщина, чтобы не сказать сильнее…
Кто-то легко дунул мне в лицо. Я зажмурилась, но сразу же открыла глаза и оглянулась.
Пусто.
– Не верь, – шепнул смутно знакомый голос.
– Кому? – спросила я громко.
Тишина. Пустота. Только мое сердце отчего-то выбивало тревожную барабанную дробь.
Нужно ли говорить, что ночью я почти не сомкнула глаз?!
Читатели, очевидно, и так сделали все нужные выводы: барышня я малохольная, легко поддающаяся эмоциям, особенно отрицательным, и склонная к депрессии.
Что ж… не могу с ними не согласиться.
Ночью я ворочалась с боку на бок и строила различные предположения относительно моего будущего. Не все они были безоблачными. Скорее наоборот.
Голос, послышавшийся мне в трансе (иначе я не могу назвать то состояние), не давал мне покоя.
«Не верь…»
Кому? Чему?
Ничего не понимаю!
Короче говоря, ночь не принесла покоя и отдыха. Она истерзала меня не хуже ревнивого мужа. Хотя откуда мне знать, как терзают своих жен ревнивые мужья? Насколько я помню, мужа у меня не было, нет и не предвидится, а мои немногочисленные поклонники никогда не опускались до того, чтобы меня поревновать.
Первые рассветные лучи, пробившиеся сквозь плотную штору в спальне, я встретила как освободителей. С радостью и облегчением.
Поднялась с кровати, напялила на себя рваный махровый халат и отправилась в ванную. Долго стояла под обжигающе-горячим душем, долго растиралась жестким полотенцем.
Немного пришла в себя.
Выпила чашку крепкого горячего кофе и вернулась назад, в спальню.
Распахнула створки гардероба и застыла в задумчивости, оглядывая ряды немногочисленных вешалок.
Что брать с собой?
М-да… У девушки по имени Женя не может быть таких убогих тряпок. «Бедная Женя! – отчего-то подумала я. – Бедная богатенькая сиротка, которую никто не любит!» Интересно, утешают деньги в подобном несчастье или нет? Как было сказано в одной книжке: «Лучше быть несчастной с деньгами, чем без них».
Что ж, может, и верно. Вопрос в другом: что брать с собой в неожиданный вояж.
Я подумала и решила ограничиться безликим минимумом. То есть джинсами и несколькими майками. Прихватила демократичный легкий пуловер, на случай, если пойдет дождь.
Да. Это правильное решение. Джинсы есть в гардеробе любого современного человека, независимо от уровня его доходов. Демократичная форма одежды, вроде старой школьной формы, уравнивающая богатых и бедных. Кстати, отличная была форма. Непонятно, почему ее упразднили.
Я быстренько уложила немногочисленные вещи в старую спортивную сумку. Застегнула молнию, подняла сумку, прикинула на руке вес.
Очень легкая. Просто до неприличия.
Я снова расстегнула замок и добавила к тряпкам пару баночек крема, щетку для волос и дезодорант. Сумка чуть потяжелела, но не намного.
Тогда я пошла в зал, пошарила взглядом по книжным полкам, отобрала пару детективов и прибавила томики к своему немногочисленному багажу.
Взвесила сумку и удовлетворенно вздохнула.
Вот так. Теперь я не выгляжу совсем уж нищей.
Итак, половина дела сделана. Осталась вторая половина: положить пять тысяч долларов на кредитную карту.
Скажу честно: о кредитных карточках я имею такое же представление, как о формах жизни во Вселенной. То есть знаю, что они существуют (карточки), и больше ничего.
Кредитные карты ассоциируются у меня с пропуском в клуб для богатеньких. На членство в подобном клубе я раньше никогда не претендовала. Да и сейчас не претендую. Но не таскать же с собой такую сумму наличными!
Я убрала постель, вымыла чашку и посмотрела на часы.
Половина восьмого. Рано. Банки еще не работают. Как бы убить время?
Я вытерла пыль, перестирала немногочисленные грязные вещи и развесила их над ванной. Погладить, конечно, не успею. А, ладно! Когда я вернусь, эти дешевые обноски мне уже не понадобятся!
– Не слишком ли ты размахнулась? – язвительно спросило меня благоразумие, молчавшее со вчерашнего дня.
– Не слишком! – огрызнулась я раздраженно. – Мадам Володина пообещала мне за труды десять тысяч долларов!
– Пообещала! – подчеркнуло благоразумие. – Но еще не заплатила!
– Правильно, – согласилась я. – Заплатила только пять. Вот ты мне и скажи: были у нас с тобой раньше такие деньги?
Благоразумие поперхнулось и умолкло. Я тихо торжествовала.
За хлопотами время пролетело незаметно. В десять утра я вышла из квартиры и направила свои стопы в близлежащее отделение Сбербанка.
Утром в нем, как ни странно, было пусто. Я выбрала взглядом окошко, над которым было написано: «Операции с кредитными картами». Заглянула в него, поймала взгляд молодого человека в сверкающих очках и тихо сказала: