— А он кофеек знай, себе прихлебывает, причмокивает от удовольствия. Предвкушает. Условие оказалось как раз по моей части. Кадровое. Увольте, говорит, вашего генерального, и я весь ваш — с хохолком и пятками.
— Так-так…
— Я, как последний дурак, иду к хозяину. Генеральный у нас лицо наемное, хозяин, напротив, лицо ответственное и очень серьезное. Настолько, что взял, да уволил генерального. Этого барахла, говорит, найдем сколько угодно, а вот профессиональные дизайнеры на улице не валяются. Дизайнеру хорошо — пришел на полный социальный пакет. А мне каково? Генерального-то нет! Неувязочка в кадрах получается. В общем, меня взяли и поставили на место предыдущего. Ничего не знаю, ничего не умею, но ведь учусь. Вот теперь рекламный отдел поднимаю. Все на мне. Представляете, так похудел, что даже уши появились.
Он растерянно посмотрел на Газету. Улыбка босса смела Дину со стула и отбросила за дверь.
— Дорогой вы наш, да мы вам, да вы для нас, в общем, положитесь на "Эдем", здесь всю рекламную кампанию разработают по высшему уровню…
Дина шла по коридору. В любом офисе есть коридоры, по которым принято ходить. Но даже если и не принято, то все равно где-то ходить надо. Вот она и шла. С целью. Найти ночлег — раз. Найти мужика с ночлегом — два. Корнилов попался на глаза третьим. По сравнению со вчерашним у него даже появились заметные достоинства. И самое главное: холостяцкая квартира и желание увидеть там ее, Дину. Задачка, поставленная заботливой мамой, наконец сошлась с ответом. Дина даже на минуту пожалела, что ее не ждут дома только завтра.
На столе лежали сверстанные модули. Прочитай. Завизируй. Отправь. Эх, окунемся в мир "купи-продай-предложи".
Половое покрытие, не интим. Тел…
Наши руки не для скуки. Сеанс эротического массажа. Круглосуточно. Тел…
Центр нетрадиционной медицины приглашает на собеседование целителей и экстрасенсов. Тел…
Интердевочка. Бюст 7. Тел…
Стабильная потенция. Скидки для ветеранов и участников ВОВ. Тел…
Суперкласспохудение. Тел…
Венерология: хламидиоз и пр. Бесплатная доставка в течение часа. Тел…
Хочешь? Тел…
В приемной, ерзая от бабьего нетерпения, томилась Скорая помощь… Правильно томилась. У Корнилова все рельефом вылеплено. Вот уже десять минут как. Предвкушение, самое лучшее чувство, какое может испытать человек. Вот ты поверил, что все только начинается, и живешь с этой мыслью. До самой смерти. Интересно!
А Дине скушно.
Она могла поспорить, что завтра ее будут ждать три гвоздички, бутылка приторного вермута и сосиски в холостяцкой кастрюльке. Поела? Попила? В койку, девочка. Давай, отрабатывай, пока я добрый. Почему бы и не поспорить на свой лучший зуб? Все будет именно так.
ГЛАВА 17.
"Да будет свет!" — сказал бомонд, и жизнь завертелась.
Каждый раз, когда я попадаю на светские тусовки, тут же начинаю злиться и отчаянно зевать. Благо есть, от чего. И что интересного находят люди в ночных клубах? Душно. Жарко. Громко. Скучно. Накурено. Кругом — толпы малознакомых и неинтересных людей, уверенных в том, что они элита. Декольтированные барышни с плохой кожей и налакированными волосами; рафинированные мужчины с подведенными глазами и дурным запахом изо рта; телевизионные знаменитости, чьи достоинства сокрыты в телевизионном эфире, и, наконец, те, кому случайно досталось приглашение на вечеринку избранных. Последних видно за версту. Они нервничают, дергаются без всякого на то повода и без конца озираются: вдруг увидят кого из знаменитостей.
Ночные мероприятия длятся на удивление медленно, к полуночи украдкой зеваешь и без восторга озираешь потные, разгоряченные лица стильных мира сего.
Люди в стильном давно среди нас. Они одеваются только в проверенные подиумом вещи, посещают лишь самых известных стилистов, появляются исключительно на модных светских тусовках. Названия крупнейших торговых марок — Cristian Dior, YSL, Burberry, Dolce&Gabbana, Fendi — легко слетают с их губ, как изысканные колечки дыма от дорогих сигарет. Разговоры, приправленные тонким соусом снобизма, касаются исключительно того, что модно здесь и сейчас. Они — как бы элита Санкт-Петербурга, по крайней мере, так себя считает большинство из них. Утешает одно — в Москве еще хуже. Там и элиты намного больше.
На ночную вечеринку — открытие модного бутика — мы и прибыли с господином Каримовым. Бутик почему-то открывали в ночном продвинутом клубе, где обычно собираются наркоманы. Последний факт собравшихся нисколько не смутил, подозреваю, что даже в чем-то вдохновил. После прохода в VIP-зал гостей ожидал стриптиз, коктейль-бар и модное дефиле. Я еще не встречала ни одной вечеринки, где бы рискнули показать немодное дефиле.
Каримов полуобнял меня за талию, при этом его лысая голова оказалась примерно в той области, где "рексона" чувствует себя наиболее комфортно.
— Улыбайся! — прошипел он и больно ущипнул за ягодицу. С учетом того, что на мне было лишь тонкое прозрачное платье и трусики-стринги, щипок получился особенно болезненным.
Я ослепительно оскалилась, с тоской подумав о новом любовном романе и разношенных тапочках, ожидающих меня дома.
Кругом были одни випы — генеральные директора русских компаний-лидеров, некоторые европейские знаменитости, известные, видимо, только в пределах Европы, бизнес-леди с комнатными собачками на руках, педиковатые юнцы и девушки-Барби разных форм и расцветок. В общем, бомонд Северной столицы. Что тут еще скажешь.
К Каримову подскочил разболтанный патлатый пацанчик с микрофоном руках:
— Программа "Мелочи". Ответьте на несколько вопросов, — заученно он зачастил он, всунув микрофон мне под мышку, где в данный момент находилась голова злобного гнома, — Как вы находите этот сейшен?
Каримов чуть отстранился и привычно сделал умное лицо:
— Мощно. Стильно. Креативно. Чувствуется энергия мысли и несбывшихся желаний, — на "энергии несбывшихся желаний" он окончательно сварился и еще раз дернувшись, затих.
Микрофон мгновенно ощерился:
— А что скажет прекрасная спутница господина Каримова?
— Скука смертная, — я снисходительно посмотрела на пацанчика, ошеломленного моей наглостью. — Каждый год одно и то же: стриптиз, мартини, дефиле. Организаторы подобных мероприятий, как правило, варятся в собственном соку и, как правило, не способны на революционные решения.
— Но ведь вкус диктует публика! — не остался в долгу ведущий.
— Вы считаете, что у этой публики есть вкус? — пальцы злобного гнома вцепились мне в локоть, мол, молчи, идиотка, но я уже закусила удила: — Вряд ли человек, обладающий вкусом и чувством меры, смог бы продержаться в подобном заведении больше двух минут. Особенно, когда не работает кондишн. Вот и у вас грим потек…
— Правда? — испугался он, но тут же взял деловой тон: — Меж тем, вы здесь торчите уже два с половиной часа! — оскалился пацанчик, предвкушая небольшой скандальчик в эфире.
— Во-первых, мы пришли всего лишь тридцать минут назад. Этого времени вполне достаточно, чтобы сделать выводы о качестве мероприятия и успеть заскучать. Во-вторых, я не говорила, что обладаю хорошим вкусом, — спокойно парировала я. — Достаточно того, что у меня он есть. В-третьих, мне совершенно начхать и на публику, и на ночной клуб, и на вас вместе с вашим оператором. На вас, кстати, особенно начхать — апчхи! (Обожаю хамить перед камерами, в этом есть что-то возбуждающее.) Наконец, в данный момент у меня есть магнит притягательнее, чем открытие провинциального бутика, предлагающего бессмысленно дорогой ассортимент. — Я демонстративно чмокнула Каримова в отполированную лысину.
— У вас роман? У вас любовь? У вас…
— У нас все, что вы только в состоянии себе представить, и еще немного больше, правда, моя прелесть? — Я обратилась к ошалевшему гному: — Дорогой, если бы мне пришлось выбирать между тобой и тобой, я бы выбрала тебя. И я готова тебе это немедленно доказать, если ты избавишься от этой телевизионной мухи. — Стройная соблазнительная нога показалась в разрезе платья и змеей обвила коротенькие ножки банкира. Рука скользнула в вырез шелковой рубашки, лаская седую поросль (фу, меня сейчас стошнит!), рот без всякого удовольствия сложился в гримаску "kiss". Мальчик ойкнул и дал знак оператору:
— Отползай! Сейчас рванет!
М-да, показная любовь — это страшная сила. В который раз в этом убеждаюсь.
— Супер, — прошептал Каримов, когда телевизионщики переключились на других персонажей. — Ты — супер, детка. Такого в моей жизни еще не было (господи, что тогда было в его жизни?). Теперь все только и будут о нас говорить.
— Ну, и что здесь хорошего? — вяло возразила я. Роль светской львицы меня порядком утомила. Я даже начала мечтать о горячем молоке перед сном и шерстяных носках. Странное дело, лицу было очень жарко, а ногам холодно. Откуда так дует? — Что хорошего в такой популярности?
— Любая реклама хороша, кроме некролога, — сообщил свежую мысль Каримов и пообещал: — За этот вечер тебе полагается премия.
— Какая? — может, действительно попросить шерстяные носки? Под золотистыми босоножками они будут смотреться оригинально.
— Выбирай! — мой спутник раскланивался со знакомыми.
— Может, пойдем отсюда?