Мазин инстинктивно, еще не осознав саднящую боль под мышкой, пригнул Колю к полу. Другая рука его потянулась за ружьем. Потом он выглянул в окно. Сквозь разбитое стекло тянуло свежим, сырым воздухом. Вокруг было спокойно и тихо. Стреляли из ближних кустов, только оттуда можно было рассмотреть в тумане силуэт в окне. Там скрывался стрелявший. Что он намерен делать? Придет в хижину? Поспешит в лес? Или будет ждать, пока кто-нибудь выйдет на поляну?
Спугнутая выстрелом, снова закричала в чаще какая-то незнакомая птица. Мазин стянул плащ. В рукаве было отверстие. Но болело не сильно. Видимо, заряд задел только кожу. Рубашка впитала кровь и неприятно липла к телу.
- Ранили вас, да? - спросил Коля шепотом.
- Немножко.
Игорь Николаевич продолжал наблюдать за лесом. Похоже, стрелок решил выждать или скрылся. Мазин приподнял и опустил раненую руку. Царапина, к счастью, не особенно досаждала.
- Коля, сядь к стенке ниже окна и жди меня.
Он осторожно отворил дверь. Осмотрелся, перебежал и укрылся за ближайшим деревом. Редкий лес просматривался на значительное расстояние, но стрелять было трудно, деревья перекрывали прямые линии. От дерева к дереву он продвигался по направлению к кустам, осматриваясь при каждой остановке. Вот и заросли орешника. На ветках галдели птицы. Мазин сделал последний бросок, готовый немедленно ответить выстрелом на выстрел, и очутился на каменистой площадке среди кустов. Площадка была пуста.
Мазин нагнулся и подобрал желтоватую теплую гильзу. Из отверстия тянуло порохом. Это была небольшая гильза с характерным желобком от немецкого боевого карабина военных лет. Видимо, стрелявший спешил, раз не нашел ее на земле. Куда же он мог уйти? Каменистая площадка была частью тропы, ведущей в горы. Преследовать стрелка дальше было бессмысленно. Он мог укрыться за любым камнем и встретить выстрелом в упор. Мазин вышел из кустарника и направился к домику, не выпуская ружья из рук.
Коли в комнате не было.
- Николай! - позвал Мазин.
- Здесь я, Игорь Николаевич, - появился паренек.
- Зачем выходил?
Дожидаясь ответа, Мазин достал перочинный нож и ковырнул доску стола.
Коля молчал, не спуская глаз с лезвия.
- В нашем деле. Николай, главное - дисциплина. Ты нарушил приказ, и я больше не могу тебе доверять. Отправляйся домой!
Это прозвучало жестко, но не мог же он сказать: пуля, которую я извлекаю, могла попасть в тебя! Мазин ожидал возражений, заверений, что мальчуган не станет больше своевольничать, однако Коля глянул на пулю, насупился и молча пошел из комнаты.
"Пусть лучше обижается. Рисковать им я не имею права".
В рукаве стало липко. Кровь, сочившаяся из ранки, добралась до локтя. Игорь Николаевич скинул пиджак и рубашку и подошел к ведру с водой, что стояло на табурете за дверью. Он опустил туда кружку, когда за стеной послышались шаги.
"Вернулся!"
Мазин схватил ружье и стал в простенке. Человек за дверью остановился, не решаясь войти. Последовала длительная пауза. Было очень тихо. Только птицы в зарослях никак не могли угомониться. Потом дверь скрипнула. Человек на пороге, одетый в дождевик с поднятым капюшоном, осмотрел помещение, никого не увидел и сделал шаг вперед. В тот же миг ствол ружья уткнулся ему в бок.
- Игорь?! - только и смог произнести Сосновский, увидев окровавленного Мазина с двустволкой в руках. - Что с тобой?
Мазин взял со стола и молча протянул ему пулю.
- Тебя могли убить! - Сосновский смотрел на разбитое стекло.
- Было бы забавно. "Подстрелен аки заяц на третий день отпуска, избежавши в свое время многия опасности". Хороша эпитафия?
Игорь Николаевич промывал рану левой рукой.
- Ты еще шутишь! Как ты попал сюда?
- В поисках Валерия. Он был здесь. Мне не понравилось его настроение. Крутится у него в голове нечто тревожное и небезопасное. Но к откровенности не склонен. Однако что за идиот вздумал сводить счеты со мной?
- Кто-то разгадал нашу хитрость, сообразил, что ты опасен.
- Возможно. Хотя никому я пока не опасен. Повидав всех этих людей, я заключил: среди них нет убийцы. И ошибся. Он есть. Значит, все мои предпосылки, или большая часть их, оказалась ложными. Придется засучить рукава. Видишь, какой энтузиазм?
- Что значит личная заинтересованность! - съехидничал Борис.
- Да, кровь взывает к мести. Стяни-ка мне руку носовым платком. Между прочим, что скажешь о пуле? Говорят, у Филипенко есть винтовка.
- Матвей ушел в район.
- Проверить, где он находится сейчас, невозможно.
- Если Филипенко придет в милицию в середине дня - значит, он в дороге. Придется уточнить время его появления в райцентре.
Но уточнять не пришлось. Егерь собственной персоной шел по тропинке вдоль озера.
- Легок на помин. Послушаем, что скажет.
- Что тут стряслось у вас? - спросил Матвей сразу.
- Стряслось кое-что. А ты почему здесь?
- Пихту подмыло. Вода идет невиданно. В брод пойдешь - снесет как щепку. Вернулся я, значит, а Николай так и так говорит. Выходит, стреляли в вас, Игорь Николаевич?
- Было дело. Но не повезло стрелку. Пулю мне на память оставил и скрылся. Говорил тебе Николай про пулю?
- Сказал.
Мазин перешел на "ты".
- Хочешь взглянуть?
- Позвольте, если можно.
Он положил пулю в большую, корявую ладонь Матвея. Ему показалось, что пальцы егеря дрогнули. Пуля исчезла в ладони, Филипенко сжал кулак. Потом посмотрел, но бегло и опустил руку.
- Знакомая? - спросил Игорь Николаевич с умеренным любопытством.
- Да нет... Так с одного раза не поймешь. Поглядеть бы, сравнить... Можно?
- Хочешь оставить пулю у себя? Пожалуйста. Не возражаешь, Борис Михайлович? - Он встретился взглядом с Сосновским.
Филипенко быстрее, чем следовало, сунул руку в карман, однако Борис категорически повел головой.