- Догадайся сам, парень.
ГЛАВА 11
- Чтоб мне так жить, - проворковала Красавица в широкополой шляпе, вы, должно быть, Флетчер.
Стоя в дверях ее маленького кабинета, Флетч нахмурился.
- Почему вы так решили?
- Ваш костюм, дорогой, ваш костюм, - Амелия Шарклифф, ведущая в "Ньюс трибюн" колонку светской хроники, без бюстгальтера, сидела за компьютером. Улыбка ее прежде всего говорила о том, что не далее как десять секунд тому назад обожаемую Амелию пригласили на вечеринку. И действительно, ее постоянно куда-то приглашали. Все хотели видеть ее у себя. Для некоторых светские приемы составляли суть жизни. А каждый или каждая из них мечтал увидеть хотя бы одно или два предложения о своей вечеринке в колонке Амелии. - Я так много слышала о вас, о вашем возбуждающем наряде...
- Возбуждающем? - Флетч посмотрел на костюм Хайбека.
- Уж не хотите ли вы сказать, будто не знаете, что делаете? Это же гениально. Ни один модельер до этого не додумался.
- Гениально?
- Флетчер, дорогой, посмотрите, как вы одеты, - Амелия оглядела Флетча с головы до ног, не выпуская при этом из поля зрения телефонный аппарат. - Этот серый деловой костюм мал вам как минимум на три размера. Вам, разумеется, это известно?
- Да, раз или два мне говорили об этом.
- Брюки до колен, рукава едва прикрывают локти, в талии можно убрать пару ярдов.
- В нем не запаришься, не так ли?
- Это точно. Основополагающий принцип моды, дорогой мой, если вы прислушаетесь к старушке Амелии, хотя это и не обязательно, состоит в том, чтобы носить одежду, вызывающую у других людей желание снять ее с вас.
- И мне это удалось?
- С блеском. Сразу видно, сколь неудобно вам в этом костюме.
- Так оно и есть.
- Достаточно одного взгляда, чтобы возникло неодолимое желание сорвать с вас этот костюм.
- Но сначала надо выключить кондиционер, не правда ли?
- И вы поощряете это желание. Пиджак и рубашка вам узки в груди и плечах. Пуговицы держатся на последнем издыхании. Ваше тело буквально рвется из одежды.
- Значит, я оказался на гребне моды?
- Так оригинально. Как вы называете этот стиль?
Флетч пожал плечами.
- Заимствованный.
- Заимствованный. - Пальчики Амелии забегали по клавиатуре. На дисплее высветилось несколько слов. - Я это использую.
- Вы слышали о галифе?
- Что именно?
- Они вот-вот войдут в моду. Бутик Сесилии готов предложить их всем желающим.
- Галифе, дорогой, давным-давно вышли из моды.
- Однако.
Амелия в какой уж раз глянула на телефон.
- А теперь скажите мне, чем я обязана вашему визиту, не считая, разумеется, стремления познакомить меня с тенденциями молодежной моды?
- Хайбек. Дональд Эдвин. Еще не начал собирать о нем материал, но надеюсь, что вы укажете мне, в каком направлении двигаться.
Амелия потупила взор.
- Вы имеете в виду нечистоплотного криминального адвоката, которого этим утром застрелили на нашей автостоянке?
- Совершенно верно.
- Дорогой, он не имеет ни малейшего отношения к светскому обществу. Такого, как Дональд Эдвин Хайбек, могут застрелить где угодно, что, собственно, и произошло.
- Но он вроде бы намеревался пожертвовать пять миллионов долларов художественному музею.
Амелия Шарклифф заговорила после долгой паузы.
- У меня сложилось впечатление, что этот материал готовит Бифф Уилсон.
- Да, конечно, - кивнул Флетч. - Я лишь исследую социальные аспекты случившегося.
- Социальные аспекты убийства? А разве есть иные?
- Вы же знаете, пять миллионов долларов.
- Он действительно отдал пять миллионов долларов художественному музею?
- Как раз сегодня собирался объявить об этом.
- Что ж, людям свойственна благотворительность.
- Вы говорите, что Хайбек не принимал активного участия в жизни светского общества?
- Разумеется, существование таких, как Хайбек, ни для кого не составляет тайны. Их знают, но, как бы это сказать... предпочитают общаться с ними лишь по телефону, да и то в исключительных случаях. Допустим, если кто-то ночью застрелит чьего-то мужа, приняв его за чьего-то любовника, а потом пожелает оправдаться тем, что стрелял в ночного грабителя, для этого нужно кому-то позвонить, не так ли?
- Полагаю, что да.