— Давай, — быстро согласился Голубев. — Как себя чувствуют грузчики?
— С утра трезвые как стеклышко.
— С чего бы вдруг?..
— Видимо, похороны Спартака их напугали.
— А Юля Галактионова как?..
— Как ни в чем не бывало. Ей-то чего пугаться?
— Не испугаться, но расстроиться должна бы. Спартак у нее, сама говорит, две с половиной тысячи увел.
— Для Юли это пустяк. Да она, похоже, толком и не знает: то ли Спартак утащил те деньги, то ли сама спрятала их так, что найти не может.
— Что о смерти Спартака в райпо говорят?
— Никто, Слава, ничего не знает. Все покрыто мраком, и сказать нечего.
— Ну ситуация… — Голубев вздохнул. — Аня, когда со склада покупают громоздкие вещи, их обязательно в упаковке увозят?
Огнянникова пожала плечами:
— В принципе, можно и здесь распаковать, но зачем? В упаковке надежнее везти, чтобы не повредить… Впрочем, однажды видела, как мужчина хотел цветной телевизор с упаковкой втиснуть в «Жигули», но тот не вошел. Тогда он распаковал и коробку здесь оставил.
— А японский холодильник никто не распаковывал?
— Славик… — Огнянникова засмеялась. — Холодильники на грузовиках перевозят. Их даже в москвичевский фургон не втиснешь.
— И последний вопрос. Скажи, Аня, положа руку на сердце, мафия в райпо глубокие корни пустила?
Огнянникова приложила правую ладонь к груди:
— Клянусь именем Российской Федерации, мафии в райпо нет.
Голубев посмотрел вслед уезжающему грузовику с американскими сигаретами:
— Между тем грузы, минуя магазин, текут со складов. С ценами — беспредел. Грабите ведь народ.
— Это уже другой вопрос, но постараюсь и на него ответить. У нас никто не знает цивилизованных рыночных отношений. Поэтому наш рынок, несмотря на благие намерения, катастрофически превращается в дикий базар.
— Мы диалектику учили не по Гегелю?..
— Вот именно, по основам научного коммунизма. И в азарте социального равенства густо замешали экономику на политике. А у экономики свои законы, она не подчиняется политическим мудрецам.
— Однако согласись, деловые люди, пользуясь моментом, крупно играют на незнании рынка.
— Играют отдельные дельцы, но не мафия в полном смысле этого слова. Не убедила?
— Нет, Аня, что-то нечистое в вашей фирме есть.
— Грязи, Слава, сейчас везде хватает. В одном я уверена: в райпо да и во всем нашем районе нет яркой личности, способной сколотить организованную мафиозную группу.
— Была бы группа, а «звезда» со стороны может ярко засветиться.
— Я таких «звезд» пока здесь не встречала…
Голубев проводил Огнянникову до конторы райпо и вернулся к проходной торговой базы. Поговорив несколько минут с упитанной вахтершей Клавой, которая к имеющейся у Славы информации не добавила ничего нового, прошел через проходную на территорию базы и начал приглядываться к закуткам возле склада промышленных товаров. Какого только мусора в них не было! Груды упаковочной бумаги, рваная полиэтиленовая пленка, развалившиеся деревянные ящики, ворохи стружек, мотки проволоки и свернутые клубками жестяные полосы. В одном из углов территории возвышалась сдвинутая бульдозером гора разбитых бутылок — результат, как догадался Слава, антиалкогольной кампании, когда специально созданная в райпо бригада целеустремленно крушила пустые бутылки, превращая их в стеклянное месиво для экспортирования за границу. Экспорт, видимо, не удался, и разбитое стекло осталось своеобразным памятником безответственному разгильдяйству. Попались Голубеву на глаза несколько раздавленных коробок от телевизоров и стиральных машин, но картонной упаковки от японского холодильника в этих завалах он не увидел.
Вскоре к открытым дверям продовольственного склада подкатил райповский грузовик. Приехавшие грузчики откинули с одной стороны борт кузова и сноровисто принялись носить на склад привезенные мешки. Подойдя к ним, Слава жизнерадостно сказал:
— Привет, орлы!
— Здравствуй, Вячеслав Дмитриевич, — нахмуренно ответил бригадир Артем.
Голубев пожал ему руку:
— Пошли, Артем, побеседуем.
— Работать надо, — попробовал увильнуть тот.
— Мужики без тебя управятся. Тут им, как говорится, делов на пять минут.
Бригадир неохотно пошел за Славой. Сели метрах в десяти от дверей склада на перевернутые вверх дном водочные ящики. Слава улыбнулся:
— У бабки Кузнечихи сегодня был…
— Ну и что?.. — будто не понял бригадир.
— Хороший тротуар она вымостила из коробки с иероглифами.
— Ну и что?.. — монотонно повторил Лупов.
— Где ящик взял от японского холодильника?
Бригадир неопределенно пожал плечами:
— Кажется, от Марусова привезли.
— Кажется или точно?
Лупов посмотрел Голубеву в глаза:
— Ну, точно — от Марусова.
— Чего ж вы, братья славяне, на кладбище в один голос пели, будто никакой упаковки от Анисима Гавриловича не забирали?