Я согласился и пообещал скоро уйти, что его заметно порадовало. Суперинтендант попятился, вышел и закрыл за собой дверь. Я покончил с книгами, поставил последнюю на место и двинулся к дверям. Не спрашивайте, почему я вдруг задрал руку вверх - я и сам этого не знаю. Вулф сказал, что мне повезло, я же склонен расценивать случившееся скорее как проявление моей незаурядной интуиции. Как бы то ни было, но, уже собираясь выходить, я провел рукой по верхней перекладине дверного косяка, ожидая перепачкать пальцы многовековой пылью. Так и случилось, но заодно я нащупал ключ. Медный, от дверного замка - это уж за годы общения с замками и ключами любого типа я знал наверняка.
Найденыш не подходил ни к одному замку в квартире Чайлдресса. А испробовал я его повсюду, включая даже дверь на пожарную лестницу. Затем, кляня себя на чем свет стоит за то, что едва не прошляпил столь очевидный тайник, я проверил все дверные косяки. Наградой, если не считать пыли, была только заноза, которую я засадил под ноготь указательного пальца и извлек пинцетом лишь по возвращении домой. Бранясь себе под нос, я засунул таинственную находку в карман и поспешил на Шестую авеню, где после пятиминутного ожидания наконец остановил такси.
Без пяти двенадцать я успешно преодолел вращающуюся дверь и очутился в огромном, украшенном белоснежным мрамором вестибюле небоскреба Джи-Би-Си в конце Шестой авеню. Предъявив свое удостоверение откормленному охраннику в темно-синей форме, восседавшему за столом размером с палубу космического корабля из "Звездных войн", я попросил его позвонить Дебре Митчелл.
- А вам назначено? - строго процедил он, глядя на меня так, словно я пытался всучить ему дрянной пылесос или устаревшую энциклопедию.
- Нет, но она пожелает меня принять. Меня зовут Арчи Гудвин. Передайте, что я хочу поговорить с ней насчет Чарльза Чайлдресса.
Было очевидно, что этот бегемот никогда не слыхал ни про Дебру Митчелл, ни про Чарльза Чайлдресса. Полистав местный справочник, он отметил ногтем нужный телефон и набрал номер.
Затем, повернувшись ко мне заплывшей жиром спиной, что-то прохрюкал в трубку, помолчал, снова забормотал и наконец положил трубку и повернулся ко мне.
- Семнадцатый этаж, - сказал он. - Вот ваш значок, номер двести одиннадцать. Носите его повсюду, пока вы здесь, а на обратном пути верните мне. И распишитесь вот здесь.
Он придвинул ко мне журнал, я черканул свою подпись и проставил время прихода.
Первое, что я увидел, когда двери лифта разъехались на семнадцатом этаже, был огромный бронзовый орел с распростертыми крыльями - символ Джи-Би-Си, - приделанный к очередной беломраморной стене. Слева за белым же столом сидела миловидная седовласая женщина.
- Здравствуйте, могу я вам помочь? - привычно осведомилась она.
Я сказал, что меня ждет Дебра Митчелл, и она кивнула.
- Да, вы ведь мистер Гудвин, верно? Мисс Митчелл предупредила, что вы уже поднимаетесь. Пройдите, пожалуйста, в эту дверь, а потом направо. Ее комната третья с левой стороны.
Дверь, как и следовало ожидать, была выкрашена в белый цвет, как, впрочем, и стены. Белыми были и ковровые дорожки. Дверь Дебры Митчелл я разыскал за мгновение до того, как заболеть снежной слепотой. Просунув голову внутрь, я увидел перед собой почти полностью белый офис размером с кабинет Вулфа, в одном углу которого располагался большой стол, а во втором - диван и столик с креслами. Сидевшая за столом женщина беседовала по телефону:
- Да, совершенно верно. Да, на ближайшие три недели все гости в этом шоу уже расписаны, кроме следующего вторника. Этот идиотский изобретатель из Южной Дакоты, а может и из Северной, ну тот, что придумал автомобиль, который вместо бензина ездит на чем-то вроде крахмала, так вот он отказался к нам приехать, сославшись на занятость. Представляешь такого олуха? Он-де слишком занят, чтобы выступить живьем по телевидению? Немудрено, что он до сих пор так и торчит в одной из этих дурацких Дакот. - Вдруг она заметила меня и, кивнув мне, сказала в трубку, что к ней пришли. Затем нажала кнопку и сказала кому-то еще, должно быть, секретарше, чтобы пока её к телефону не подзывали.
- Пожалуйста, входите мистер Гудвин, - пригласила она, приятно улыбаясь и выходя из-за стола мне навстречу. Дебра Митчелл стоила того, чтобы посмотреть на неё и второй раз, равно как и третий с четвертым. Высокая и статная, ростом около пяти футов и десяти дюймов, с замечательной фигурой. Черные до плеч волосы обрамляли прекрасное лицо с тонкими чертами, составившее бы честь обложке любого модного журнала от Пятой авеню до Шри Ланки.
- Извините, что не сразу заметила вас, - сказала она, жестом приглашая пройти к дивану. Сама она села на одно из кресел и поправила изумрудно-зеленую юбку. - Я сразу поняла, кто вы такой. Вы работаете вместе с Ниро Вулфом. Хорэс Винсон предупредил меня, что собирается обратиться к нему за помощью, чтобы... Чтобы узнать, что на самом деле случилось с Чарльзом. - Золотисто-карие глаза внимательно взглянули на меня. - Ваш приход означает, что мистер Вулф согласился взяться за это дело?
Я кивнул.
- Да, мисс Митчелл. Мистер Винсон сказал, что вы разделяете его мнение о том, что Чарльза Чайлдресса убили.
- Конечно! - уверенно произнесла она, махнув рукой. - Чарльз никогда бы сам не покончил с собой. Никогда! Это так нелепо, что даже не стоит обсуждения. Чарльз был влюблен в жизнь. У него было все, ради чего стоило жить: его книги, наша... наша любовь. - На лице её отразилось больше гнева, чем скорби.
- Но порой у него случались резкие перепады настроения?
- Конечно - у кого они не случаются. А ведь у него была художественная натура. К тому же, если бы все, у кого бывали перепады настроения, накладывали на себя руки, Нью-Йорк бы скоро почти обезлюдел.
- Согласен с вами. А не отмечали вы у него в последнее время особо глубокой депрессии?
- Нет, - резко ответила Дебра. - Он, правда, был взвинчен из-за нового контракта, но тут я его не виню. Хорэс Винсон, к которому я прекрасно отношусь, здорово подпортил Чарльзу настроение, предложив почти такую же сумму, как за первую книгу из барнстейбловской серии. Еще Чарльз сильно расстроился из-за гнусной статейки, которую тиснул в "Газетт" этот мерзкий хорек.
- По моим сведениям, он также поссорился со своим литературным агентом, а затем и с редактором из "Монарх-пресс".
- Да, и не просто поссорился, - голос Дебры прозвучал натянуто. - Как вам, должно быть, известно, они оба превратились в бывшего агента и бывшего редактора.
- Да, я знаю, - кивнул я. - А не говорил ли вам мистер Чайлдресс, что ему грозит какая-нибудь опасность?
Дебра решительно помотала головой и поправила бриллиантовую булавку на цветастом шейном платочке.
- Нет. Более того, Чарльз вообще никого и ничего не боялся. Он всегда был готов ринуться в любую драку.
- Он ведь родом не из Нью-Йорка, да?
- Нет, но жил он здесь уже... по-моему, лет двенадцать. Родом он сам... был... из Индианы, из какого-то маленького городка. Родители давно умерли. Его ближайшие родственники - две тетки, обе, кажется, овдовевшие. Я их никогда не видела, но с одной разговаривала по телефону; как и Хорэс. Она хотела, чтобы тело Чарльза переправили для похорон на его родине.
- А вы знали, что он держит дома пистолет?
Дебра с неохотой кивнула.
- Да, он показал мне его, когда купил. Месяца два назад. В его районе случилось подряд несколько краж со взломом, причем одна, по-моему, даже в его доме. Чарльз был горд, как ребенок, которому подарили новую игрушку. Он засмеялся и сказал что-то вроде: "Если кто ко мне сунется, его ждет большой сюрприз."
- Вы не знаете, страховал ли мистер Чайлдресс свою жизнь? осведомился я.
В ответ Дебра издала звук, в моем представлении не подобающий дамам.
- Безусловно, нет! Она была ему ни к чему. Он говорил, что страховка величайшая трата денег со времен возведения пирамид.
- А вам не известно, кто является его наследником?
- Думаю, что индианские тетки, - сдержанно сказала она. - Не я, во всяком случае - меня на всю жизнь обеспечил мой дядюшка, придумавший какую-то микросхему для компьютера. Чарльз знал, что я женщина состоятельная. Я в его деньгах не нуждалась, если вы на это намекаете.
- Я вовсе на это не намекаю. Скадите, мисс Митчелл, кто, по вашему мнению, мог убить его?
Вопрос поверг её в смятение, как я и рассчитывал. Дебра принялась вычерчивать указательным пальцем круги на поверхности столика, потом медленно подняла голову и посмотрела на меня.
- Вы уже встречались с Патрисией Ройс? - тихо спросила она.
- Нет, но собираюсь. А что?
- Что вы про неё знаете?
- Только то, что она тоже писательница, и именно она обнаружила его тело в день смерти. Насколько я понимаю, они с Чайлдрессом дружили.
- Слово "дружба" имеет несколько смыслов, мистер Гудвин. Во всяком случае Чарльз и Патрисия понимали его по-разному.
Она приумолкла.
- Продолжайте, прошу вас, - попросил я.
Дебра скрестила свои красивые ножки и похлопала себя по круглой коленке.